Читать книгу 📗 "Влюбиться в босса за 13 секунд (СИ) - Ти Эллин"

Елена недовольна абсолютно, она чуть не огнем на меня дышит, невооруженным взглядом видно. Мало того, что Арина работает на меня, так еще и я не дал им выяснить отношения прямо тут.

Она сидит как на иголках, а потом закрывает глаза и с полным отвращением произносит:

— Секретарша…

— Арина — мой личный помощник, правая рука, — зачем-то говорю это, сильно приукрашивая действительность, — должность секретаря у нас числится за другим человеком, но пока она в отпуске, Арина заменяет и ее. Она просто отлично справляется со всей работой.

Мне просто необходимо защитить ее, иначе буду чувствовать себя полным придурком. Это все из-за ситуации в целом, я понимаю, что не виноват вообще, но вину почему-то ощущаю. Наверное, это из-за затравленного взгляда Арины и из-за слез в ее глазах. Я не умею утешать людей, это моя слабость, поэтому когда увидел ее слезы — натурально растерялся. Слава богу, она оказалась более стойкой, чем показалась вначале и сдержалась, достойно приняв этот удар.

А дальше в бой идет банальная психология, которую изучал я очень долго и нудно. Об Арине мы не говорим больше, обсуждаем дела. Пару шуточек, несколько уступков по контракту (я заранее составил все так, чтобы пойти на эти уступки без потерь для компании), красивый букет, что выбирала Арина, банальная вежливость — и мы не теряем клиента. Она все-таки подписывает договор и выбирает нас, несмотря на то, что время от времени поглядывает на дверь.

А я специально ни разу не вызываю ее в кабинет, потому что не хочу очередных унижений моего сотрудника.

Когда мы заканчиваем, пишу Арине сообщение:

Илья: Через две минуты выйдем из кабинета. Иди пообедай, вернешься потом.

Арина: Спасибо огромное.

Мне просто не сложно. А если мы не пересечемся с ней в приемной — это будет лучше для всех.

Елена Николаевна, конечно, фыркает, когда мы выходим из кабинета, осматривается, ждала свою дочь на месте. Но не говорит ничего, к счастью, и провожаю я ее к машине уже без всяких проблем.

Возвращаюсь через десять минут, иду на кухню. Ноги сами несут, но это будет правильно. Замечаю Арину за столом с… Костей. Вот же…

Она сидит без настроения, лица на ней нет совсем, ковыряется вилкой в салате, подперев щеку одной рукой. Костя же рядом словно не видит, в каком она состоянии и что-то рассказывает ей, смеется, тарахтит без остановки. До чего же у меня бестолковый друг, честное слово.

Присаживаюсь за стол третьим.

— О, Илюшенька.

— Арин, ты как? — игнорирую друга, обращаюсь сразу к ней. Она тут же замирает, поднимает голову и смотрит на меня, а глаза снова, точно как при встрече с Еленой, начинают стремительно наполняться слезами. Черт… теперь я олень, да?!

Глава 7. Арина

Это какой-то тихий ужас. Я только-только смирилась с тем, что работаю секретарем, а не тем, кем мечтала и на кого училась. Смирилась, что у меня начальник такой вот вечно работающий человек, который кроме работы ничего не замечает вокруг. Даже уже смирилась с тем, что лучший друг моего начальника — мой второй начальник — не дает мне прохода, смирилась! Проработала сама с собой все проблемы с головой, чтобы работалось максимально комфортно и стала ко всему привыкать, как вдруг…

Как вдруг на эту территорию вторглась мама. Человек, который уже много лет отравляет пространство вокруг меня. Везде, где она появляется, становится тяжело дышать. Она специально надавливает мне на горло, заставляя задыхаться, чтобы показать свое превосходство.

Так было в нашей жизни всегда. Вообще всегда. С самого детства я была не таким ребенком. Не оправдывала никаких ожиданий, заставляя маму раз за разом на мне срываться. Позор семьи, бездарь — это все я. Однажды она даже сказала что меня, возможно, перепутали в роддоме.

Потому что мама хотела, чтобы я играла на скрипке — я хотела на танцы. Мама отдала меня петь, а я очень хотела рисовать. Юбки я не любила, а мама принципиально покупала только их. Отрезать волосы? Никогда в жизни. Поэтому я стригла каре сама себе ножницами. Когда стала старше, все стало еще хуже. Мама ждала от меня, что я пойду по ее стопам. Что стану целыми днями толкаться в ее салонах, стану помощником по бизнесу, вколю себе губы побольше и буду с умным видом ходить и рассматривать, как клиентам пилят ногти и наращивают ресницы.

Мама хороший бизнесмен, но, честно признаться, не очень хороший родитель. Душа у меня совершенно не лежала к этому делу и я ушла учиться на архитектора. И… ушла из дома. Настолько я была неугодным ребенком, что просто ушла. Так было проще, чем постоянно выслушивать ее претензии.

С папой все иначе. Я его любимая и единственная дочь, но глава в нашей семье далеко не он, несмотря на то, что у него есть свой завод и он далеко не последний человек в бизнесе. Поэтому мы общаемся буквально у мамы за спиной. Он купил мне квартиру в красивом жилом комплексе, чтобы я не скиталась по съемным, обеспечивает, хотя я не прошу. Я, собственно, поэтому и хочу работать, чтобы слезть с папиной шеи. Мне это важно. Доказать всем, что я могу сама! А особенно ей…

Но все как назло. Работа секретарем для мамы — унижение. А я так не считаю, но ей на мое мнение по большому счету наплевать. Я до сих пор не могу забыть ее презрение и разочарование в глазах, когда она увидела меня за стойкой. При одном только воспоминании мурашки…

Мне обидно, конечно! Всю жизнь обидно. Сколько я ни пыталась перестать обращать на это внимание, ведь понимаю, что ни черта не изменится — не выходит. Все равно больно. Она ведь моя мама… Я бы очень хотела быть с ней подругами, делиться секретами и все такое. Но… увы. Отныне я позорище. И это слово не вылетает у меня из головы.

Пока Илья Александрович проводил встречу с ней в кабинете, меня трясло. Я даже выпила успокоительное! Не спасло, к сожалению, но попытаться стоило. Я молилась всем богам, чтобы им ничего не понадобилось, потому что пережить еще раз эту пытку в виде унижений я просто не смогла бы.

И как же я благодарна Илье Александровичу за понимание! Впервые за столько времени он доказал, что у него есть душа и он точно видит дальше своего рабочего стола.

Прислал мне сообщение, что они заканчивают, и отправил на обед. Я ускакала сразу же. И пусть это выглядит, как побег. Пусть это он и есть! И мама сразу догадается, и я точно знаю, что фыркнет и усмехнется моей трусости — плевать. Я не готова к разборкам на рабочем месте. Все равно позвонит вечером и выскажет свое недовольство еще раз. Не впервой.

Поэтому сейчас я сижу на кухне и пытаюсь есть салат, хотя в горло кусок не лезет вообще. Хорошо, что моя мама слишком гордая для того, чтобы пойти искать меня по офису. Я хочу тишины и спокойствия, но…

— Привет, красавица, — слышу голос Кости. Его присутствие раздражает всегда, но сейчас — особенно. Мне не до разговоров, особенно с ним, ведь, откровенно говоря, он обычно несет какую-то чушь, которую слушать вообще неинтересно.

Но, увы, он все еще мой второй начальник, поэтому я выдавливаю из себя какое-то подобие улыбки и говорю ему:

— Мы здоровались с вами уже сегодня.

— Да? У меня просто от красоты твоей память отшибает каждый раз, — улыбается и садится напротив меня за стол. Закатываю глаза. Как банально, господибоже.

Он начинает говорить что-то еще, но мне не стыдно признаться, что я вообще не слушаю. В голове просто шум, мне вообще не до разговоров с ним. На самом деле слова мамы ударили по мне сильнее, чем я даже могла представить. Просто мы очень давно не общались, до этого я избегала встреч с ней всеми силами, а тут все так неудобно получилось. Я не была готова от слова совсем, поэтому и чувствую себя хуже, чем обычно.

Особенно в этой ситуации ужасно то, что она совершенно не подумала о том, что я на работе, что рядом стоит мой начальник! Мне кажется, если бы меня уволили за такой бардак, она была бы только рада. Не удивлюсь, если она и Илье Александровичу там что-то обо мне наплела.