Читать книгу 📗 "Секретарь чудовища (СИ) - Сурмина Ольга"

«Возможно, они правы. Только мне этот концепт кажется хорошим, но кто сказал, что мой вкус нормальный? Кто сказал, что у меня есть чутье? Я же просто… в самом деле дура, которая пытается сохранить остатки достоинства»

Она сморгнула слезы, затем вновь выдавила улыбку.

— И, все же, возможно кому-то из присутствующих в зале приглянется моя идея. Спасибо за время, которое вы мне предоставили, и спасибо за слова, которые согласились выслушать. Даже если исполнение третьесортное. Подумайте обо мне, как-нибудь, на досуге. Если кто-то решит со мной поработать, я приложу все силы, чтоб вас не разочаровать. Вместе мы сделаем этот проект невероятным. — Элс прикрыла глаза. Ноги подкашивались, от нервов начинала кружиться голова.

«Ну все же несравненная идиотка»

Долги

— Твой пыл меня не может не радовать, Нэд. — Грейвс старший потер розовую от недавнего бритья кожу подбородка. — Рад, что я в тебе не ошибся. Теперь мне даже жаль, что ты не сошелся с Дерекой. — Он хрипло рассмеялся, затем махнул рукой. — Молодежь. Но я не могу принимать никаких решений, пока не увижу её работу на деле. Если оно того стоит, и девочка правда талантливая, то я… задумаюсь о твоем повышении. Артур намерен вернуться в театр. И пока его здесь не будет, кто-то должен занять кресло правления. Плюс ко всему, ты один из акционеров, так что… ничего не могу обещать, конечно, но подумать — подумаю.

— Спасибо. — Хрипло процедил Ротман, и опустил глаза.

Надо же, повышение. Вот так внезапно и импульсивно. Повышение, которого он ждал шесть лет. Золотая возможность подмять под себя всю компанию. Поглотить её. Вот только… счастья не было. Прямо сейчас это было совсем не то, что Нэду хотелось услышать, даже близко.

«Хорошо, я стану инвестором этой девочки, и возьму её на работу в отдел разработок» — вот что хотелось услышать. Если инвестором выступит Грейвс старший, она не покинет компанию, даже если сама сможет выплачивать пресловутый кредит.

Не покинет. Будет рядом. Ей можно будет, как прежде, приносить кофе. Таскаться за ней с зонтом, если будет ливень, продолжать себя рекламировать, пока однажды она не вздохнет, и не скажет: «да».

«Вряд ли ты захочешь инвестора в моем лице, Одри» — Ротман потупил глаза. Генеральный директор попытался предложить ему вина, но видя, что подчиненный провалился глубоко в свои мысли вежливо кивнул и пошел занимать свое кресло. Люд толпился вокруг, в нос бил запах смесей дорогих одеколонов. Иногда мужчина кривил лицо, иногда искал глазами кондиционер, чтобы стать под ним и дыхнуть более менее свежего воздуха. Один из них находился в самом конце зала, где толпились те, кто предпочитал стоять. Зачастую, каждый из таких гостей держал в руках бокал, или даже два.

Нэд жалел, что так и не успел подойти, пожелать удачи. «Ты не бойся, никто из них за жизнь ничего не сделал. Вспоминай это, и будет легче. Они возомнили себя ценителями, но на самом деле их вкус — ни сколько чутье, сколько элементарная субъективщина. У них прогорает две трети инвестиционных проектов. Какие-то выстреливают, благодаря попаданию в жанр, и хорошим рекламным вложениям, но ключевое слово тут — „какие-то“. Выстреливают… единицы. И благодаря этим единицам вот эти люди, возомнившие себя профи-инвесторами сейчас тут. Везение плюс плата за чужой труд. Не относись к их словам серьезно. Послушай, но не принимай… близко к сердцу».

Хотелось вложить понимание всего этого Одри в голову, но он не успел. Оттого тяжело дышал, нервно тер руками и смотрел на сцену.

Загорелся экран, включили проектор.

«Почему так засвечено?» — Нэд напрягся. Очевидный минус. Где-то её компания проколась. Музыкальное сопровождение… приятное, жуткое. Раз подача хоррора, то жанру соответствует. Графика… совершенно средняя для такого рода игр, но если Элс сделала этот проект за пару месяцев — более, чем достойно.

Зрители уже шептались меж собой, нервировало. Они привыкли, что им приносили продукт с бюджетом как минимум в десять тысяч долларов, а тут что? Какой-то любитель влез на сцену, встал в позу, стал что-то вещать. Для них… это было смешно. В какой-то мере.

Ротман чувствовал, как по спине полз мерзкий холод. Она пыталась улыбаться. Говорила, рассказывала, неловко опускала глаза. Пыталась… держаться достойно, настолько, насколько её хватало. С красным лицом, с руками, сжатыми в плотные кулачки.

Он смотрел на эту отвратительную сцену.

И видел на ней себя.

Когда еще пытался что-то донести до тех единиц в этом зале, которым было не плевать. На, быть может, идею. На красоту, на душу. Вот только за идею никто здесь работать не хотел, сюда пришли за деньгами. Ловить рыб, из которых, потенциально, можно приготовить отличное блюдо, а затем дорого его продать.

А игра-то милая. Ротман видел это, не понимал, правда, были те чувства любовью к женщине, которая её сделала, или же к самому продукту. Так или иначе, ему было приятно смотреть на то, что транслировал проектор. Оттого… было еще больнее. Тело распирала невероятная злость на всех тех, кто цеплялся к мелочам, к недоработкам. Мужчина гневался на вопросы, с ненавистью глядя в затылки ухмыляющихся людей, а на лбу медленно выступал пот.

«Это конкурентоспособный труд» — цедил он себе под нос. «Она сможет выйти на рынок, идиоты».

«Я был на твоем месте, Одри. Был много раз, я понимаю. Не смей их слушать. Не смей верить в их слова».

А смех усиливался. Глаза застилала пелена. В какой-то момент Нэд резко повернулся к одному из стоящих рядом людей, и закричал: «прекратите ржать, идиоты!! Прекратите ржать, это не шоу!!». От него резко шарахнулись, Ротман бросился вперед, расталкивая стоящих перед ним зевак, и все еще кричал: «я сказал заткнитесь!!! Возомнившие себя богами кретины!!».

Играла музыка. Его слышали, от силы, пара десятков человек, которые продолжали шарахаться, кидать тихие обвинения, потому что один из гостей чуть ли не сошел с ума. Активно ему возражать было как-то не по себе.

Нэда едва не трясло от злости. «Ты не должна пройти мой путь» — звенело в голове.

«Потому что мой путь — путь неудачника».

* * *

Она плохо осознавала, что все закончилось. Ватные ноги ощущались, словно чужие, красные от подавленных слез глаза скользили по карману сцены. Ну вот, в общем, все. Выступила, как и хотела. Презентовала свой труд, иначе бы жалела до конца своих дней. А горячую воду, наконец, прорвало, она мочила ресницы, стекала по пунцовым щекам, капала вниз. Впитывалась в рубашку. Руки захватывал тремор, закладывал нос.

Показывать всем то, на что ты способен, было как-то больно. Слегка качались темно-серые тяжелые шторы, за которыми пустовала сцена, сердце никак не успокаивалось. «Меня опозорили» — Одри попыталась улыбнуться. «Это было ожидаемо. Но я, хотя бы, попробовала, так? Так ведь?».

Нет на свете человека, который не хотел бы признания своих стараний. Даже если это что-то мелочное, что-то простое. В мир несут частичку своей души, ожидая, хотя бы, принятия. Хотя бы… кивка. Сегодня кивка не было, хотя даже ему Элс была бы несравненно рада. Обычный кивок вырастил бы крылья у нее за спиной.

Ну что ж. Раз так, эти крылья придется выращивать самой.

Она прислонилась спиной к холодной стене, затем медленно по ней сползла. Чудес, зачастую, не бывает. Чудеса — плод непомерного труда, отчаянной уверенности и гордости. Вот только сил больше не было, от страха и горя мерзли, потели руки.

Когда скрипнула дверь, Одри нервно вздрогнула. Затем стиснула зубы, опустила голову очень низко, чтобы волосы закрыли выражение и не видно было слез. Этот человек… видел достаточно её слез. Больше позориться не хотелось.

— Они не стоят того, чтоб ты расстраивалась. — Обескураженно прошептал Нэд, затем медленно подошел, и опустился на колено, рядом. — Милая, они не стоят, я знаю, о чем я говорю. Не смотри в их сторону, не равняйся на них. Делай то, что любишь, а на этих людей просто забей.