Читать книгу 📗 "Флоридский ветер перемен (СИ) - Гарм Лиза"
Пялюсь уже двадцать минут в пустое окно переписки. Ловлю себя на мысли, что мы с ним переписывались всего пару раз. Вот такие насыщенные в реальности отношения у нас были. Жаль, что все так безнадежно утеряно. Его молчание только усугубляет моё отчаяние.
Но и будущего с ним не вижу…
Смогу ли я мириться с его ревностью? Смогу ли закрыть глаза на его импульсивность?
Я знаю, что он никогда не тронет меня, но состояние постоянного напряжения от непредсказуемости его поведения сведёт меня в могилу раньше времени. Крутые эмоциональные качели — не для моей отшельнической души.
Звук просыпающегося двигателя вытаскивает из патовых мыслей. Сразу понимаю, который час стукнул — Эштон как солдат, всегда выдерживает график своего поста. Ровно в десять он выезжает в госпиталь, поскольку раньше этого времени в палату Мэд посетителей не пускают.
Сменю его на пару часов в обед. Придется очень постараться, чтобы выпнуть верного сторожа перекусить.
Хотелось бы к этому моменту написать пару статей, за сроки которых шеф отчитал меня вчера, но понимаю, что без разрешения ситуации с Тайлером вообще не смогу ничего сделать. Мысли в голове без моего ведома откатываются только к нему.
Делаю глоток кофе и запускаю пальцы на телефонную клавиатуру. Стук печатаемых букв отзывается в солнечном сплетении, слово «привет» вырисовывается натянутым — даже на расстояние можно почувствовать сколько усилий оно от меня требует. А все потому что за ним стоит страх. Страх, воплотившись который, разделит мою жизнь на до и после. На столько я боюсь услышать его равнодушный ответ.
Руки трясутся, голова тяжелеет — прикладываю усилия, чтобы сосредоточиться.
А потом в напряженную концентрацию влетает скрип открываемой двери. Отрываюсь от телефона, чувствуя вибрацию в груди — первой мыслью приходит, что Тайлер вернулся.
Да, глупые надежды. Я все еще глупо верю в его беспардонный визит.
Откидываю болезненные иллюзии и концентрируюсь на глухих шагах в коридоре, уже зная кому они принадлежат — без стука может войти только Эштон. Он часто забывает позвонить в дверь, потому что мыслями находится не в реальном месте, а рядом с кроватью Мэдисон. Я прощаю ему, и всегда спокойно жду, когда он появится в дверях кухни.
Вот только чем ближе шаги, тем сомнительней личность гостя — скрип половиц говорит о более тяжелой поступи, чем имеет мой друг. Все эти мысли проносятся за доли секунд, отчего-то зажимаю кружку крепче, а мышцы — довожу до предельного напряжения.
Когда в проеме появляется Билл Сидман, телефон выскальзывает из руки. Следом от ужаса выскальзывает и душа из тела — взгляд незваного посетителя обрывает мои чувства в пропасть.
Я чувствую опасность всеми фибрами души, тут и слов не надо — я и так знаю, что он здесь с дурными намерениями. Выражение лица смахивает на портрет убийцы, готовящемуся к покушению: серые глаза кажутся стеклянными, мимика застыла гранитной маской.
Кровь не просто стынет в жилах — она леденеет там, острым стеклом разрывая поверхность сосудов.
Медленно поднимаюсь со стула, внимательно наблюдая за Биллом, и не понимаю, что хочу сделать. Не могу даже выдавить слов из горла, потому что облик мужчины говорит о том, что он их не ждет. Он точно пришел сюда не болтать.
Мозг мечется в панике, руки до боли сжимают керамическую кружку, которая вряд ли пробьет эту мощную голову — она скорее разозлит его ещё больше.
— Ну привет, — Долетает ровное басистое приветствие сквозь грохочущий пульс в моих ушах.
— Привет, — Не узнаю свой голос, и кажется Билл тоже, потому что он очень довольно улыбается.
— Я рад, что ты все поняла, — Деревянная усмешка, от которой сердце выходит на опасный ритм для своей жизни.
Такое давление в голове, что рот сам выдавливает ненужные вопросы:
— Мне больше хочется знать — за что?
Он входит в кухню, а я отступаю назад. Упираюсь в столешницу, от чего мой разум начинает истошно вопить, ведь путей к спасению нет.
— Давай без философии, — Билл наступает, и с каждым шагом в его глазах разрастается одержимая жажда действий.
Рука хаотично начинает бегать за спиной, чтобы найти хоть какое-то орудие для защиты. Из-за суетливых движений, в которых сквозит нервозность, банка с кофе отпрыгивает от пальцев и падает на пол, оглушая звоном натянутые нервы.
— Не стоит, — Зло усмехается преступник и сокращает расстояние, сбавляя темп, словно готовится удивляться моей изобретательности. Он будто даёт мне возможность повеселить его.
Еще один шаг и мой мозг взрывается от ясности, следом за осознанием дальнейших событий приходит тошнота.
Осторожно двигаюсь по кругу синхронно с Биллом, выдерживая прямой зрительный контакт. Держу курс на вазу в дальнем углу, как на единственное спасение, ибо кружка в руках не вселяет никакой уверенности в завтрашнем дне.
Делаю осторожные шаги, тем самым вызывая в Билле опасный блеск и чувство азарта — он воспринимает моё отступление как настоящую охоту: движения как у хищника, глаза отдают стеклом, вся концентрация направлена на мои движения.
Он не нормальный, проблемы с психикой теперь видны, как на ладони. Не об этом ли трубила моя интуиция с самого начала?
— Билл, ты сейчас сделаешь то, о чем потом будешь жалеть, — Говорю очень мягким голосом, как учили в университете, когда объясняли принципы общения со сложными людьми. — Ты действительно хочешь оказаться за решёткой? Ради чего?
— Дура ты, — Злость прорывается в его голосе. — Как и все бабы. Мозгов нет, думать нечем. Ты действительно полагаешь, что у меня будут проблемы из-за тебя?
— Ты — не всесильный! — От волнения срываюсь на хрип. Билл совсем близко, от чего дышать становится невозможно. На автомате продолжаю двигаться к другому концу кухни по кругу, но шаги агрессора будут куда размашистей.
Его злая усмешка и животный оскал рвут струны моих нервов — я пользуюсь последним шансом и срываюсь к серванту за вазой. От давления в венах, на глаза валится темнота, ноги дрожат, а скользкий кафель становится мои палачом — колено подкашивается, забирая важные секунды для спасения, и Билл настигает меня, хватая за шею. Дергает на себя и врезает меня спиной в столешницу.
Рука крепче сжимается на моем горле, от напора захожусь кашлем. На инстинктах запускаю кружку в его голову, но он успевает перехватить руку. Звон сталкивающегося стекла с полом разбивает мою последнюю надежду.
В отчаянии бью руками в грудь, начинаю извиваться и пытаться угодить в любую точку на его теле лишь бы ослабить захват. Ноги стреляют куда попало, руки пытаются оттолкнуть каменную глыбу. Но судя по краснеющему лицу Билла, мои потуги приносят только раздражение преступнику и никакого физического урона.
Давление на шее усиливается, перед глазами прыгают огоньки, сквозь мерцание которых вижу его губы, движущиеся ближе к моим.
Снова удар в грудь и снова ничего. От хаоса в голове перестаю давать отчет своим действиям, кажется я цепляюсь ногтями в его лицо.
Слышу злостное рычание, поток грязных слов, а после меня сотрясает волна — он встряхивает мое тело как тряпичную куклу, смещая свои лапы на плечи, чем дает кислород моим легким и шанс для выживания. Хватаю его за волосы и из последних сил бью в пах.
Он явно не был готов, захват на моих плечах ослабевает. Пользуюсь новым шансом и, не давая ему прийти в себя, впиваюсь ногтями в глазные яблоки. Очередные порции рычания, поток грубых слов переходит в грохот. А потом он сам откидывает меня от себя в сторону, открывая путь к вожделенной вазе.
В этот миг окружение теряет свой смысл, в голове курсирует только мысль выбраться отсюда живой.
Уже потом я пойму, что такое состояние аффекта…
Как в тумане хватаю вазу и не теряя ни секунды обрушиваю её на голову кидающегося на меня ублюдка.
Звон стекла оглушает сознание, стук собственного сердца разрывает перепонки. Больше ни о чем не думая, разворачиваюсь, и без оглядки устремляюсь на выход.
