Читать книгу 📗 "Фанфикс.ру rain_dog - Летучий корабль"
Мне опять становится смешно.
- У меня тоже был знакомый, по виду сущий бандит, — признаюсь я, — знаете, это не помешало ему стать министром иностранных дел!
- В какой-нибудь банановой республике? — ни следа удивления на лице.
- Разумеется, — соглашаюсь я. Я же не могу сказать ему, что этой банановой республикой была Англия. Правда, магическая… — И у него, насколько я знаю, даже неплохо получалось.
- Откуда?
- Что откуда?
- Знаете откуда?
- Из газет.
- А…, — задумчиво тянет он, явно не зная, что сказать мне дальше.
Что ж, раз мистер Робертс не хочет ехать в Дубровник на моем мопеде, мне остается только пожелать ему счастливого пути на тот случай, если мы больше не увидимся. Он кивает, желает и мне хоть немного отдохнуть на каникулах, вытирает о рубашку взмокшую от жары ладонь и крепко жмет мне руку.
- Удачи Вам, Юэн. Это на случай, если я больше не выберусь в ваш чудесный ресторан за очередным стаканом минералки.
- И Вам удачи, мистер Робертс! — я машу ему рукой на прощание и возвращаюсь к брошенному на дороге мопеду.
* * *
Знаете, у меня тоже был знакомый — по виду сущий бандит. А потом он стал министром правительства Магической Англии по внешним связям. И бандитом он был не только с виду. Еще он был пиратским капитаном, убийцей, грабителем и редкой сволочью. И еще он любил, чтобы за ним во всем оставалось последнее слово, потому что отступать или уступать, нет, это было ему вовсе не свойственно. Я сам не понимал, как случилось так, что я ухитрился влюбиться в этого человека, продолжая считать его предателем, уже решив, что никогда, да, никогда в жизни не прощу его за то, что он совершил. Я разговаривал с ним в Министерстве, я говорил ему слова, рвавшие все прошлые, а, возможно, и будущие связи между нами, и совершенно точно знал — я люблю его. И позволю этой неправильной привязанности, страсти, одержимости, тоске, жажде — ну, не знаю, как мне определить все то, что я испытывал к бывшему пиратскому капитану — изуродовать и мою дальнейшую жизнь. Я начал крушить то, что еще оставалось в мире от мистера Поттера, вскоре после волшебного Рождества, встреченного нами втроем на Гриммо в таинственном полумраке теней, что отбрасывали на паркет ветви огромной ели.
Если честно, я сейчас даже не могу вспомнить, что мы — я, Рон и Герми — подарили друг другу на то Рождество. Наверное, это было уже совершенно неважно, мы были давно не дети, так что, вполне вероятно, это были какие-то серьезные вещи или просто безделки. Честно, не помню. Но был мясной пирог в моем исполнении «от мистера Вудсворда», были французские сыры, приобретенные нами «на попробовать», сладости, шампанское, да-да, самое настоящее — потому что Рон считал, что это наилучшее вложение для министерской компенсации. А если Гермионе и казалось, что это не совсем так, то она предпочитала помалкивать, радуясь тому, что этот безумно любимый рыжий недотепа просто с нею рядом.
Мы принимали гостей, хотя в Новой Магической Англии мы и не могли похвастаться большим количеством друзей, но Нев с бабушкой посетили нас, кажется, на второй день Рождества. А на следующий день Джордж Уизли. Наверное, те семейные посиделки вышли весьма печальными, потому что Джордж, хотя практически и не поддерживал никакой связи с родней, оскорбленный тем, как легко они в свое время отреклись от Рона — «Подумай сам Гарри, как я могу считать их своей семьей, когда знаю: случись что со мной — и они также легко забудут обо мне, если им это будет удобно!», так вот, Джордж все же переживал за них. Он вдруг увидел, как в одночасье стал жалок его отец, потерял то, в общем-то, немногое, что пытался выстроить всю свою жизнь, как разом слетела спесь с такого важного министерского Перси.
- Знаешь, они как …
- Сдувшиеся воздушные шарики?
- Во-во. И оба такие неприкаянные — слоняются по Норе, не знают, чем себя занять. И Джинни с Дином тоже у них целыми днями. И все время это беспросветное нытье! Как несправедлива жизнь, и почему именно они за все так жестоко поплатились! Хотя пытались лишь честно исполнять свою работу…
Я в этот момент почему-то вспоминаю Рона с Невом на пиратском острове и поспешно отворачиваясь, чтобы не ухмыляться. Да, наследственность — великая вещь!
- Хочешь, брат, я опишу тебе, как проходил наш день в Азкабане? — жестко предлагает Рон, и Джордж смущенно замолкает.
Но они ладят друг с другом, ладят и сейчас. И оба, да-да, и Рон тоже, помогают родителям. Хотя Рон делает это через подставных лиц, ну, через того же Джорджа или Чарли. Он добрый человек и хороший сын, хотя и не склонен к всепрощению.
В то мое последнее Рождество в волшебном мире мне все время казалось, что Рону с Герми лучше побыть вдвоем, но они упорно тащили меня всюду, куда собирались сами, так что мы гуляли по Лондону, дурачились, сидели в маггловских кафе. И как-то сам собой их стал интересовать вопрос, которого до того момента будто и не существовало. Разумеется, первой его задала Гермиона, а я с ужасом осознал, что совершенно не знаю, что мне отвечать.
- Гарри, а что ты собираешься делать?
Я в тот момент как раз пытаюсь подцепить с моего капучино взбитую молочную пенку, чтобы отправить ее в рот отдельно, и чуть было не роняю ложку. Мне кажется, это вовсе не тот вопрос, который уместно задавать за кофе. Но Герми продолжает, не замечая моей реакции:
- Я имею в виду, ты же наверняка чем-то хочешь заниматься? Я так понимаю, в Аврорат ты теперь не пойдешь…
- А он мог бы! — Рон подмигивает мне, явно намекая на дружбу с сэром Энтони.
- Не мог бы, — спокойно говорю я и жду продолжения. Мне становится интересно, что мои друзья придумали для меня.
В кафе, где мы сейчас сидим, стены отделаны темным деревом, а над каждым столиком — гербы городов. Мне кажется, здесь первоначально собирались сделать паб, но потом отчего-то передумали и решили открыть кофейню.
- Понимаешь, ты же не просто…
- Да, Герми, я понимаю. Я чертов Гарри Поттер, поэтому по определению обязан что-нибудь делать. Желательно правильное и полезное.
- Гарри, я совсем не это хотела сказать.
Не это? Разве? Думаю, ты сказала именно то, что собиралась.
- Почему бы тебе не поступить в университет в следующем году? Я буду восстанавливаться. И Невилл тоже. Ты бы тоже мог с нами.
- Я не хочу больше учиться, Герми.
- Ну, хорошо, — не унимается она, — а почему бы тебе не открыть ресторан? Ты прекрасно готовишь, тебе это нравится, у тебя достаточно средств от родителей и крестного.
- И опять кормить всю ту же компанию? — Рон недобро усмехается своему шоколадному торту.
- Рон! — Герми негодует. — Ему двадцать два года! Что-то же надо делать!
Да, мне двадцать два — а я так чертовски, смертельно устал, будто провел на земле уже несколько веков. И я в тот момент, наверное, впервые так отчетливо понимаю, что в мире, в котором я вновь оказался, я не готов больше ничего делать. Потому что я и волшебный мир больше ничего не должны друг другу. На самом деле, так, по крайней мере, мне кажется сейчас, это с большим опозданием нагнала меня та пустота, в которой я должен был очутиться сразу после гибели Волдеморта. Потому что я был рожден и выращен для решения одной, пусть и сверхзадачи. И когда я с ней справился, у меня больше просто не оставалось дел в магической вселенной. Но так сложилось, что в мои восемнадцать лет я позволил подхватить и унести себя веренице больших и малых дел — жениться, учиться, заниматься расследованием, пытаться сделать карьеру в Аврорате. Просто по инерции стремясь оставаться нужным и любимым. Жить, как все. А теперь вот все закончилось. Я дал себя использовать всем, кто был в этом хоть как-то заинтересован. Все, не нужен. Не любим. Я могу идти?
- Герми, — мягко и примирительно говорю я, — я хочу немного перевести дух. Подумать, наконец. Если честно, я даже не знаю, чем мог бы сейчас заняться. Возможно, мне надо просто отдохнуть. Надеюсь, что не проем за это время все родительские деньги. Обещаю не хулиганить, не пить и не шляться по кабакам!
Я пытаюсь улыбнуться, чтобы не портить ей настроение. Но с того дня стараюсь не давать ей больше возможностей вызывать меня на подобные разговоры, пока у меня, наконец, не созревает окончательный ответ, который совершенно не устраивает Гермиону, но с которым ей приходится смириться.
А вот сразу после Нового года я неожиданно получаю приглашение от Драко и честной компании, кстати, тоже в маггловский Лондон, потому что будет Лиз. А еще Кейт и Тео. Рон смотрит на меня с некоторым недоверием, мои слизеринские друзья его по-прежнему не устраивают. Но для него уже начались рабочие будни в магазине у Джорджа, Герми секретарствует в Министерстве, я официально бездельничаю. Так что помешать мне никто не может.
Драко зачем-то назначил нашу встречу в довольно шумном маггловском клубе, скорее всего, это единственное место, которое он знал. А, может быть, хотел поразить или развлечь Кейт, впервые оказавшуюся в Лондоне. Она похожа на испуганного воробышка — закутанная в свитер и шарф — она все время мерзнет с непривычки, постоянно моргает от слишком яркого мигающего света, чуть ли не вздрагивает от громкой музыки и взрывов смеха за соседними столиками. Но она ужасно рада меня видеть — сразу кидается обниматься, вслед за нею Лиз. Драко и Тео ведут себя сдержаннее: мы жмем друг другу руки, а потом получается как с Роном, когда я встречал его в аэропорту — на молчаливо обнимающихся парней сидящие вблизи нашего столика смотрят участливо. Тоже, наверное, думают, что мы вернулись с каких-нибудь боевых действий. Когда стихает первая волна вопросов из серии «ну как ты?», и мы привыкаем слышать друг друга в стоящем здесь гвалте, передо мной начинает вырисовываться история жизни пиратского братства, после того как оно практически перестало существовать. Лиз, отчего-то кажущаяся мне сейчас повзрослевшей и вполне уверенной в себе, немного грустно улыбается, рассказывая, как они с Тео явились к ее родителям. Я еще на острове с удивлением узнал, что дома она была далеко не самой примерной девочкой, но вот чтоб настолько…
