Читать книгу 📗 "Ворон Бури (ЛП) - Кейн Бен"

Мои мысли были заняты. Даже если Векель одобрял, связываться со Слайне было безрассудно. Еще было время уйти, но это был путь нидинга, решил я. Если я собираюсь отшить Слайне, я сделаю это вежливо и лично. После принятия этого решения мне захотелось выпить еще — нервы были на пределе, — поэтому я с облегчением увидел двух женщин, вошедших чуть позже. Первой была та грозная служанка, а вторая была в капюшоне, скрывавшем ее лицо. Я наблюдал, мое сердце колотилось, как служанка коротко переговорила с трактирщиком, который провел их вверх по деревянной лестнице. Дверь открылась и закрылась, и он вернулся один.

Я подошел к стойке. Отмахнувшись от седовласого тралла-слуги, я подозвал трактирщика.

— Да? — Он не был особо разговорчив.

— Я пришел повидаться со старым другом.

Его водянистые глаза сузились.

— Ты откуда?

— Из Мунстера. — Я указал подбородком на лестницу.

Его взгляд скользнул за мое плечо, изучая других посетителей, и я подумал: «Ему хорошо заплатили, чтобы убедиться, что за Слайне никто не следил. Она молода, но не дура».

— Последняя справа. — Он уже двигался вдоль стойки, приветствуя другого посетителя.

Я рискнул сам небрежно оглядеть комнату. Убедившись, что никто не обращает внимания, я легко поднялся по лестнице. Там было четыре двери, по паре с каждой стороны. Я остановился у второй справа и поднял руку. «Еще не поздно», — сказал голос у меня в голове. Я вспомнил красоту Слайне и тихо постучал дважды.

Дверь приоткрылась, явив лицо служанки, прищуренное и подозрительное. Она фыркнула.

— Это ты.

— Я, матушка, — вежливо сказал я.

— Один?

— Да.

— Никто за тобой не следил?

— Нет.

— Уверен?

Прежде чем я успел ответить, вмешалась Слайне.

— Впусти его.

Служанка кисло посторонилась, и я вошел. Слайне сбросила свой плащ. Ее длинные рыжие волосы были собраны в хвост; ее кремовые щеки слегка раскраснелись. Цепочка из разноцветных бусин соединяла серебряные фибулы на каждой груди и удерживала ее длинное синее платье, которое, несмотря на свободный крой, умудрялось подчеркивать ее фигуру. «Это, должно быть, выбор Сигтрюгга», — подумал я, — «его королева с самого начала в норвежском наряде». Она была великолепна.

— Моя госпожа, — сказал я и поклонился.

— Ты пришел, — выдохнула она.

— Пришел. — Мне хотелось добавить, что я не останусь, но выпитый эль вымывал мою решимость, и она уходила, как вода в сухую землю.

— Я должна поблагодарить тебя — ты нашел Ку.

Значит, служанка была не такой уж и злобной, решил я.

— Пустяки.

— Не согласна. Он мог убежать дальше, и я бы больше никогда его не увидела.

— Я рад, что он твой, — сказал я. — По счастливой случайности, у моего отца была собака с той же кличкой.

— Ты должен мне о нем рассказать.

Слайне приказала служанке сторожить за дверью, не обращая внимания на ее бормотание и неодобрительные взгляды. Когда та подчинилась, Слайне задвинула засов.

— Вот. Мы одни.

Это была не девушка, решил я, а женщина, знавшая, чего хочет. Я собрался с духом.

— Мне пора.

Она подошла ближе, положила руку мне на грудь.

— Но ты только что пришел.

Я посмотрел в ее поднятое ко мне лицо. Взгляд открытый, губы чуть приоткрыты.

— Ты замужем, — сказал я, надеясь, что это ее остановит.

— За человеком, которого я не люблю!

На это мне было нечего ответить.

Встав на цыпочки, она поцеловала меня. Медленно, томно.

У меня в горле застучала жилка.

— Тебе понравилось, Финн Торгильссон? — прошептала она.

— Понравилось.

— Тогда поцелуй меня.

И я поцеловал.

Глава двадцать четвертая

Приближалась середина лета, а нога Имра все не заживала. Первый месяц он слушал советы Векеля. Затем, в нетерпении выйти в море, он переусердствовал и вернулся к тому, с чего начал. Став еще ворчливее и часто напиваясь, он каждый день заставлял носить себя на «Бримдир», чтобы руководить подготовкой к отплытию. Составлялись графики, распределялись задачи, и горе тому, кто не являлся на свою смену штопать дыры в парусе, конопатить доски или переплетать канаты.

Имру было все равно, кто что делает, а грязной работой вроде смоления досок никто заниматься не любил, так что мне было довольно легко меняться сменами, когда они совпадали со временем встречи со Слайне. Мое намерение не связываться с ней умерло в ту первую встречу, не в последнюю очередь из-за того энтузиазма, с которым она утащила меня в постель. Каждый раз, расставаясь, я уже ждал следующей встречи.

Обычно мы встречались в середине дня, когда Сигтрюгг, как правило, занимался придворными делами. Это всегда было в «Медной голове», и Орм, племянник кузнеца, стоил каждого серебряного обломка, что я ему отдавал. Каждый раз, когда я приходил и уходил, он предоставлял мне подробный отчет. К счастью, единственным признаком того, что за Слайне и ее служанкой следят, стало неожиданное открытие, что Лало отслеживал каждый мой визит. Поскольку он был одним из немногих бламауров в Дюфлине, было легко догадаться, что это он.

Когда я потребовал объяснений, Лало ничуть не смутился и сказал, что присматривает за мной. Однажды, когда дядя Орма ушел к заказчику, а Слайне еще не пришла, я познакомил их друг с другом. Орм был поражен тем, как бегло Лало теперь говорил по-норвежски, но когда он услышал, что бламаур может быть не просто свободным, но и моим другом, и членом команды «Бримдира», у него едва не вывалились глаза. Обнаружив, что им обоим нравится рыбачить на реке Руитех, они начали планировать совместную вылазку.

Я оставил их и поспешил в «Медную голову». Я был одержим Слайне, которая была не просто страстной любовницей. Умная, остроумная и хорошо осведомленная о борьбе за власть между ее отцом, Маэлом Сехнайллом и Сигтрюггом, она обладала хорошим чувством юмора. Она никогда не насмехалась над моим скромным происхождением или рассказами о детстве, вместо этого желая себе тех свобод, о которых я никогда и не задумывался. Любознательная, она постоянно задавала вопросы о Векеле и сейде, или о Лало и о том, откуда он родом. Мне пришлось расспросить Имра о подробностях Миклагарда, настолько она была очарована моим первым описанием.

В свою очередь, я узнал о ее семье, в частности о ее знаменитом отце. В детстве я кое-что знал о Бриане Бору, но не вдавался в подробности. Слайне, по праву гордившаяся им, с удовольствием рассказывала. Один из двенадцати братьев, он потерял обоих родителей — в разных нападениях — от рук норманнов, что объясняло его решимость побеждать их везде, где бы они ни находились в Эриу. Он вырос в походах против норманнов, превратившись в храброго и способного вождя. Как младший отпрыск королевского рода, он никогда не должен был занять трон Мунстера, но около двадцати пяти лет назад, когда его старший брат Матгамайн погиб в бою, именно Бриан занял его место. Победив другого претендента на трон, он начал долгую и ожесточенную войну против верховного короля Маэла Сехнайлла. Бриан потерпел много неудач во время частых вторжений Маэла в Мунстер, но добился не меньших успехов, ведя свой большой флот вверх по Шаннону для набегов на западные границы королевства Маэла; он также захватил Лайин.

Решимость была его главной чертой и проявлялась во всем. Как только он решил, что она выйдет замуж за Сигтрюгга, ни мольбы, ни просьбы не имели никакого значения. Слайне сказала мне, что легче было бы долететь до луны, чем изменить его решение. Печальный вздох сорвался с ее губ, прежде чем она вернулась к соперничеству между Брианом и Маэлом Сехнайллом.

Мир наконец наступил четыре года назад, когда два короля признали суверенитет друг друга над северной и южной частями Эриу. Причиной жестокой битвы при Гленн-Мама было восстание Маэл-морды против власти Бриана. Это угрожало не только Бриану, но и Маэлу Сехнайллу, поэтому они на короткое время объединили силы против Маэл-морды — и Сигтрюгга. Их дружба, продолжала Слайне, длилась недолго. Ее отец твердо намеревался вторгнуться в Миде в этом году и заставить Маэла признать его верховным королем. Для меня это не было сюрпризом, потому что Сигтрюгг заявил о своей поддержке Бриана и собирался послать воинов присоединиться к мунстерцам.