Читать книгу 📗 "Начать всё сначала - Риччио Кристина"

– Это так странно! Я бы никогда не подумала, что такое бывает, – фыркаю я.

Бейб смеется и делает еще один глоток вина.

– Постоянно.

– Они хотят, чтобы на аттракционе всегда были призраки, – улыбается Сэйра.

– Ребята, вообще-то так записано в моем завещании, так что… – комментирует Пайлот. У меня вырывается смешок, а Бейб разражается смехом.

Когда приходит время, рой официантов окружает столик. Словно группа танцоров, они все как один ставят горячие блюда перед нами.

Равиоли восхитительны. Я накалываю на вилку вторую штучку и, наклонившись над тарелкой, поворачиваю голову вбок, чтобы откусить кусочек. И тогда мои зубы бьются о что-то твердое. Челюсть пронзает боль, и моя свободная рука подлетает ко рту, чтобы прикрыть его.

Что за фигня?

– Шейн? – Пайлот смотрит на меня с тревогой.

– Шейн? – повторяет Бейб. Сэйра внимательно смотрит на меня.

Я выплевываю равиоли и металлический, размером с полдоллара объект на руку. Фу, черт возьми. Это какой-то медальон с надписью. Меня пронзает страх. Я сжимаю пальцы на нем.

– Ты в порядке? – слышу, как спрашивает Сэйра.

Я поднимаю голову. Вилка Бейб зависла над лазаньей. Сэйра ждет ответа. Пайлот смотрит на мою закрытую ладонь.

– Шейн? – с нажимом повторяет Пайлот.

Я вскакиваю с кресла и бросаюсь бежать. Секундой спустя я уже на улице, ботинки стучат о камни мостовой, пока я бегу через руины.

«Что, черт возьми, я делаю?»

Я бегу, пока не оказываюсь достаточно далеко, чтобы почувствовать себя уверенно в одиночестве, поворачиваюсь к одному из массивных древних строений по пути. Множество ступеней ведет к большим разрушающимся аркам. Я добираюсь до верхней ступени и сажусь на землю, тяжело дыша.

Я медленно раскрываю дрожащие пальцы.

На моей ладони лежит большой круглый медальон. Я сжимала его так крепко, что на коже остались следы. Нижняя часть плоская, но верхушка сферическая. На плоской стороне есть надпись. Она кругом обходит сферическую часть. Я стираю остатки соуса и сыра и вытираю серебро до блеска о мою черную кофту. Я поднимаю медальон, чтобы рассмотреть его, медленно поворачиваю, чтобы прочитать надпись.

Я переворачиваю медальон. Передняя часть из чистого серебра. Кажется, что он является частью ожерелья.

– Шейн! – Пайлот подбегает ко мне по ступеням. Я напрягаюсь, когда он останавливается в паре шагов. Он снял куртку и под ней зелено-черная клетчатая рубашка.

– Что произошло? – спрашивает он, восстанавливая дыхание. – Это она?

Я киваю. Он расслабляется, испытав облегчение. Прошаркав несколько последних шагов, он садится рядом со мной. Камни трещат под его кедами, когда он наклоняется вперед, уперевшись локтями в колени.

– Ладно, – говорит он через мгновение. – Давай сделаем это. Нажимай.

Я смотрю вниз, закрыв пальцы над медальоном.

– Я… – я умолкаю, чувствуя себя по-детски.

– Ты что? – спрашивает он.

Ужас. Тревога. Страх. Они вздуваются в моей груди, от чего трудно дышать. Я не хочу. Не думаю, что я хочу вернуться.

– Не знаю, – шепчу я.

– Что ты имеешь в виду «не знаю»?

– Я просто… не знаю, – неловко заканчиваю я.

– Не хочешь нажимать ее? – в его голосе появляются нотки раздражения. – Шейн, зачем здесь оставаться? Хочешь заново пройти целые полтора года колледжа, а затем четыре года медицинской школы?

Нет, нет, не хочу. Но я не хочу возвращаться. Еще нет.

– Почему ты так сильно хочешь вернуться? – против желания вырывается у меня.

– Ты шутишь? – не веря своим ушам, спрашивает он. – Разве мы уже через это не проходили?

Я поворачиваюсь к нему с суровым лицом.

– Разве? Помню, как ты ушел от меня на улицу за, цитирую, «нарушение твоей жизни», но мы так и не поговорили нормально, почему мы оказались здесь. Ты серьезно думаешь, что нас забросили бы назад во время, в тот же самый момент, если бы оба не хотели или не нуждались в этом?

Он сердито смотрит на меня. Я сердито смотрю на него в ответ. Между нами пульсирует раздражение. Я встаю. Он присоединяется ко мне мгновение спустя.

– Часть тебя хотела вернуться. Вся твоя теория «я привела нас сюда» – чушь. Мы привели себя сюда. Я не готова еще уезжать. – Я сердито разворачиваюсь, вскидывая и опуская руки. – Ты что, наслаждаешься своей жизнью? К чему ты так рвешься вернуться? К своей работе? Эми?

Он на секунду зажмуривается.

– Почему ты так хочешь остаться? Ты боишься расставаться со своим парнем? – вырывается у него.

– А ты? – рычу я.

– Что? – переспрашивает он, сбитый с толку.

– Разъясни мне: в первый день мы пошли вместе на прогулку, помнишь?

Пайлот раздраженно сжимает губы.

– Пожалуйста, просто отдай мне кнопку, Шейн.

– Ты помнишь? – повторяю я.

Снова сердитый взгляд.

– Мы почти поцеловались в первую ночь, и ты ничего не сказал о своей девушке. Мы больше часа болтали наедине и потом играли с другими ребятами в квартире, и ты ничего не сказал.

Мы были вместе весь следующий день, и ты ничего не сказал. Мы пошли снова гулять через день, и ты ничего не сказал. Только тем вечером Аттикус, а не ты, упомянул, что у тебя вообще есть девушка! И, когда мы удивились, ты сказал, что вы встречаетесь всего три месяца, что ты посмотришь, что будет! Кто говорит, что посмотрит, что будет, если любит человека, с которым встречается? – я выкрикиваю последние слова.

Его лицо темнеет.

– Ты устраиваешь сцену, Шейн.

– Что случилось с «посмотрю, что будет»? Что-то изменилось? Шесть лет спустя вы уже влюбились?

Его губы искривляются.

– У нас есть кнопка перезагрузки, которая все это сотрет и вернет нас в тот момент, с которого мы начали. Буквально переключатель на предохранитель. Зачем нам его уже использовать? У нас есть второй шанс прожить жизнь, и мы зря потратим его всего через пять дней? Чего ты боишься? Рискни, Пайлот! Измени все! Вырвись…

– Ты кричишь песню Келли Кларксон, – прерывает он меня.

Я резко замолкаю и сглатываю.

– Я не собиралась превращать это в песню Келли Кларксон. Откуда ты вообще знаешь эту песню?

– Все знают эту песню.

– Ну, она говорит о важных вещах в ней… – Я замолкаю, когда Пайлот делает шаг вперед. Я отступаю. – Эй!

Он вскидывает руки, сдаваясь.

– Могу я просто взглянуть на кнопку, пожалуйста?

– Нет, – машинально отвечаю я.

– Пожалуйста, дай мне просто увидеть ее своими глазами, – его руки опускаются. – Шейн, – мягко говорит он. – Обещаю, я не нажму ее прямо сейчас.

Я медленно вздыхаю, пытаясь изобразить спокойствие.

– Я дам тебе ее увидеть, если ты позволишь мне ее держать, – говорю я ему, поднимаю руку с кнопкой и протягиваю ее.

– Шейн, я не вижу, что ты держишь. Слишком далеко… – Я протягиваю ее ему, а он одновременно делает шаг вперед и врезается в мою руку.

– Прости! – вырывается у меня, а он восклицает: – Боже! – Он быстро касается лба и отходит на шаг.

– Прости, – глуповато повторяю я.

Теперь на его губах играет слабая улыбка.

– Можно я просто… – Он делает шаг вперед и осторожно берет меня за запястье, удерживая его на месте. Кожа горит от прикосновения. Я представляю, как по руке ползут искры.

Точно не знаю, почему это чувство приравнивается к искрам. Словно моя кожа блестит.

Он наклоняет голову то влево, то вправо, читая стихотворение. Наконец он снова смотрит на меня широко распахнутыми глазами. – Прожитое приключение будет потеряно? Так мы не будем это всё помнить?

Я киваю.

– Судя по всему, да.

Мгновение он удерживает мой взгляд.