Читать книгу 📗 "Сборник "Пендергаст". Компиляция. Книги 1-18" (СИ) - Престон Дуглас"

Гэвин пожал плечами. Он привык к этому. Еще полгода, и все будет кончено, а после — если повезет — он сам станет шефом полиции.

Он проверил топливный датчик на генераторе, как и было велено.

— Все еще почти полный.

Гэвин старался не смотреть в ту сторону, где лежало тело — лицом вверх, оставленное в той позе, в которую его переместил собиратель моллюсков. А ведь этот сукин сын, даже после того, как уже нашел труп, остался здесь и продолжил собирать моллюсков вокруг него, полностью уничтожив все улики, которые могли бы еще здесь остаться! Надо думать, следователю Малаге придется несладко при виде этого зрелища.

— Ну, ладно, — воскликнул Мердок, вырывая Гэвина из его раздумий. — Похоже, у нас все готово, — он поднял рацию. — Мы готовы к приходу следователей-SOCO.

Тяжело дыша, Гэвин попытался соскрести палкой остатки грязи со своих резиновых сапог.

— Эй, Гэвин, только не тащи грязь на настил!

Гэвин отошел в сторону и продолжил очищать сапоги, отбрасывая шматки грязи в темноту. На болота опустился холодный вечер, липкий туман сгустился низко над землей, покрыв место преступления мистической белой пеленой. Теперь окружающий пейзаж по-настоящему походил на декорации из фильма ужасов.

Он услышал голоса и увидел огни, пробивающиеся сквозь туман. Через мгновение показался высокий суровый мужчина: Малага. У него была бритая, блестящая, словно после полировки, голова, венчавшая массивную шею, покрытую черными волосами. Всем своим видом он напоминал быка. За ним следовал молодой азиат — эксперт-криминалист — а позади, кряхтя и шаркая, мужчина, явно страдавший ожирением, нес оборудование для фотосъемки.

Малага остановился на краю места преступления и заговорил глубоким, мелодичным голосом:

— Спасибо, шеф Мердок, — он махнул вперед фотографу, который, по крайней мере, профессионально сделал снимки со всех ракурсов, наклонившись, затем поднявшись во весь рост, повернувшись и так, и эдак. Молчаливые вспышки озаряли место преступления каждые несколько секунд, и фотограф, несмотря на свои массивные габариты, двигался с удивительной ловкостью. Гэвин старался держать себя в руках и оставаться, главным образом, профессионалом, поэтому усердно сохранял на лице непроницаемое, бесстрастное выражение. Прежде ему никогда не приходилось бывать на месте убийства. Когда он снова взглянул на тело, которое перевернули на спину, и заметил символы, вырезанные на груди покойника, то испытал еще одну волну удивления и ужаса. Гэвин задался вопросом, кто мог это сделать и почему. В этом не было смысла! Никакого. Что могло послужить мотивом для подобного действа? Вдобавок Гэвин был переполнен гневом — гневом, потому что это был его родной город, который кто-то посмел осквернить таким жутким злодеянием.

Пока Малага занимался местом преступления, он время от времени бормотал какие-то неразборчивые замечания фотографу, который, послушно исполняя указания, делал все больше снимков. В какой-то момент он установил камеру на штатив, наклонил его над трупом и сфотографировал тело с этого ракурса.

— Я закончил, — наконец, сказал фотограф, отступая.

Теперь к осмотру места преступления приступил третий субъект — криминалист из CSI [583]. На руках у него были латексные перчатки, а поверх пиджака он надел белый комбинезон. Он поставил на настил свою сумку, откуда достал несколько круглых фетровых чехлов, содержавших различные предметы — пробирки, пинцеты, маленькие пластиковые пакеты, булавки, ярлыки, небольшие флажки, сцепленные проводами, ватные палочки и реактивы — и начал по мере необходимости использовать свой инвентарь. Он наклонился над телом, взяв пробы волос и волокон, промыл тут, побрызгал там… Затем поскреб под ногтями трупа и поместил содержимое в небольшой пластиковый пакет, исследовал символы на груди с помощью карманного фонарика, провел по нескольким надрезам ватными палочками, после чего поместил полученные образчики в пробирки.

Все сохраняли тишину. Даже Малага ничего не говорил: у него, похоже, не возникало ни предложений, ни комментариев, ни советов. Последнее, что сделал человек из CSI, это снял отпечатки пальцев покойника с помощью портативного электронного сканнера. На этом его работа была закончена, он сложил свой инвентарь в сумку и отступил так же по-кошачьи тихо, как и пришел.

Малага повернулся к шефу Мердоку.

— Ну все, он ваш, — следователь протянул шефу руку для рукопожатия, энергично потряс ее — похоже, ему не терпелось поскорее выбраться из этого грязного болота — и, свернув всю свою подготовку, он и его команда спешно ушли по деревянному настилу. Гэвин заметил на лице шефа следы неприкрытой паники. Что теперь? Ему внезапно пришло в голову, что в Эксмуте шеф никогда прежде не расследовал убийств. Возможно, ему доводилось делать это в Бостоне? Впрочем, вряд ли, ведь в Бостоне у него для такой работы была специальная команда из убойного отдела.

Гэвин нахмурился. Разве не стоило вызвать сюда Пендергаста? Шефу выше головы не прыгнуть, а Пендергаст — каким бы странным он ни был — казался весьма способным в таких делах.

— Эм, — неуверенно начал Гэвин, — шеф, вы не думаете, что об этом следует доложить агенту ФБР? Я хочу сказать, возможно, он захочет знать и возможно даже сможет помочь…

Шеф повернулся к нему, нахмурившись.

— Я не думаю, что нам стоит беспокоить его. В конце концов, он работает над собственным важным делом, — это заявление буквально сочилось сарказмом.

Из темноты ночи прозвучал бархатный голос:

— Мой дорогой шеф, благодарю вас за заботу о моих обязательствах в другом расследовании, но участие в этом деле не будет для меня беспокойством. Совершенно не будет, — и фигура Пендергаста, словно сотканная из тени, возникла в ночи, его бледное лицо плавало в тумане подобно призраку.

На мгновение выражение лица шефа полиции Эксмута сделалось совершенно пустым. Затем он с трудом сглотнул.

— Агент… ах… Пендергаст, мы, конечно, будем очень рады вашему вкладу в это дело, — он замешкался. — Это будет… официальным расследованием?

Пендергаст махнул рукой.

— Отнюдь, просто небольшая помощь, свежий взгляд со стороны. Все лавры достанутся вам и, конечно же, сержанту Гэвину.

Шеф прочистил горло, не представляя, что делать дальше.

— Не возражаете? — подтолкнул его Пендергаст. Позади него из темноты выплыла вторая фигура. Констанс Грин. Гэвин не мог оторвать от нее глаз. Она была одета в старомодный комбинезон из фермерской коричневой холщовой ткани, который был великоват ей по размеру, и длинные резиновые сапоги, а волосы она закрепила сзади с помощью шарфа. Ее странная, старомодная красота притягивала к себе взгляд — эта девушка была, бесспорно, очаровательна. В искусственном освещении места преступления она выглядела еще более экзотично, чем при свете дня. Она ничего не сказала, но обвела своим красноречивым взглядом все вокруг, подмечая каждую мелочь.

— Кто эта леди? — осведомился Малага. Он решил задержаться, заметив Пендергаста со спутницей. — Никаких зевак сюда допускать нельзя.

— Она, — резко ответил Пендергаст, — моя ассистентка. Пожалуйста, оказывайте ей столько же содействия, сколько будете оказывать мне.

— Конечно же, — отозвался Малага, изобразив слегка оскорбительный поклон в сторону Констанс, после чего развернулся и зашагал по деревянному настилу, скрывшись в темноте.

Пендергаст проскользнул на место преступления и подошел к телу. Констанс Грин пока держалась позади. Гэвин невольно задавался вопросом, что происходит у нее в голове. Труп выглядел отвратительно: лицо практически отсутствовало — ни языка, ни губ, просто огромная красная впадина с желтыми зубами. Удивительно, но Констанс смотрела на тело спокойно и казалась невозмутимой.

Пендергаст присел.

— Ясно, это историк. Моррис МакКул.

Услышав это, Гэвин был потрясен. Историк?

— Откуда вам это известно? — спросил шеф полиции. — Лица… гм… нет, мы не можем идентифицировать личность.