Читать книгу 📗 "Молчание матерей - Мола Кармен"

— Это ты так думаешь или Кристо тебе сказал?

— Шеф сказал. Если бы меня спросили, я признался бы, что у меня после каждого нашего обхода яйца сводит.

Рейес расхохоталась:

— Да ты поэт.

— А что такого, я правду говорю. И жена довольна.

— Так ты зачем пришел: проведать меня или трахнуть?

— Проведать. Но ты вышла в этой майке, и теперь я ни о чем, кроме секса, думать не могу. Мы же работаем вместе, Рейес: от тебя зависит, подстрелят меня на улице или нет. Значит, мы должны доверять друг другу, то есть ничего не скрывать. Если я хочу тебя, так прямо и говорю.

— Я тебя тоже. Что будем делать?

— А в чем проблема?

Рейес села к Фабиану на колени и почувствовала его эрекцию. Она приблизила губы к его покалеченному уху и прошептала:

— Будь осторожен, меня только заштопали.

Она не ожидала, что Фабиан окажется таким нежным любовником — он касался и целовал ее очень бережно, без спешки и неловкости. Время как будто остановилось.

Глава 21

Аншо говорил с трудом, прерываясь после каждой фразы, чтобы сделать глубокий вдох. Ему не хватало кислорода — то ли по причине болезни, то ли из-за шока от гибели отца. Элена включила диктофон. Они с Сарате молча слушали, не желая подгонять Аншо. Он подъехал на коляске к дивану, и мать взяла его за руку. Запинаясь и кашляя, он рассказал, как девять месяцев назад они с отцом ездили в Мадрид.

— Мне надо было сдать анализы, проверить…

— Анализ крови на насыщение кислородом. — Наталия сильнее сжала ладонь сына. — Они поехали вдвоем с Рамиро. Я всегда очень нервничаю, когда он сдает анализы… Результаты пришли плохие. Нам сказали, что времени мало, надо срочно искать донора. Меня эта новость просто придавила…

— А папу нет, по-моему. Он тоже нервничал, это да. Сказал, что мы не будем ночевать в Мадриде, а поедем в какую-то деревню в Сории.

— Но Сория не по пути из Мадрида в Ла-Корунью. — Сарате озвучил то, о чем подумали все, включая Наталию.

— Отец должен был там с кем-то встретиться. Он просил ничего тебе не рассказывать, мам.

Аншо постепенно восстанавливал в памяти события той поездки. Они остановились в небольшом пансионе в деревне, и Рамиро встретился на парковке с каким-то мужчиной.

— Он пошел один, но я видел его из окна. Не знаю, о чем они говорили... Папа передал мужчине деньги, причем не пятьдесят и не сто евро, а гораздо больше, толстую пачку.

Рамиро не объяснил сыну, что это за человек и за что он ему заплатил. Бросил лишь, что у них общие дела, но выражение лица у Рамиро изменилось, он успокоился и казался почти счастливым.

— После ужина он заказал десерт. Торт с виски… Знаешь, мам, как он его любил, всегда просил тебя приготовить этот торт на день рождения.

— Что это была за деревня? — прервала его Элена.

— Не помню. Там был зáмок, но далековато, на другом берегу реки, так что мы не пошли его смотреть. Еще помню того мужчину — рыжий и довольно толстый. И женщину, которая подавала нам ужин в пансионе. Ее зовут Дорита. Я запомнил, потому что имя меня рассмешило: Дорита, как чипсы «Доритос»…

Наталия отпустила руку сына. Она рассматривала геометрические узоры на плитке, как будто пытаясь решить головоломку, какие часто печатают в журналах: найдите верный путь, чтобы выбраться из лабиринта.

Зачем Рамиро поехал в Сорию? Кому он заплатил, кем был этот мужчина? С каких пор у мужа появились от нее секреты?

— Отец говорил тебе что-нибудь еще? Что-нибудь необычное? — продолжила разговор Элена.

— После ужина мы поднялись к себе, он уложил меня в постель, сел рядом и сказал: «Ты поправишься, обещаю». Так и сказал. И предупредил, что это должно остаться между нами, матери рассказывать нельзя…

— Он не говорил, почему был так уверен в том, что ты выздоровеешь?

— Есть только одно объяснение, — с отсутствующим видом прошептала Наталия.

Элена попросила Сарате проводить Аншо в его комнату: она не хотела сообщать Наталии подробности гибели Бейро в присутствии сына. Она знала, что Сарате не упустит возможность еще раз расспросить юношу о той деревне и, возможно, выяснит какую-нибудь подробность, которая поможет найти это место. Когда мужчины вышли, Элена пересела на диван поближе к Наталии. Та жалобно повторяла, что не понимает, почему муж так себя повел, почему скрыл от нее поездку в Сорию. Элена рассказала Наталии, как именно убили Рамиро. Описала верфь, вертикальный шов у него на животе, вырезанные органы и мертвый плод, который, судя по всему, несколько недель перед этим пролежал в морозильнике.

В один миг жизнь Наталии разлетелась на осколки, как разбитое стекло; в каждом осколке отражалось их с мужем общее прошлое. Перед внутренним взором стояло изуродованное тело любимого мужчины и лицо нерожденного ребенка — мертвого ребенка в мертвом Рамиро.

Она согнулась, не в силах сдержаться, и ее вырвало на пол; на губах повисла нить слюны, лицо было мокрым от слез. Элена обняла Наталию за плечи и достала платок.

— Ваш муж пытался дать Аншо спасителя.

Теперь от этого слова веяло горькой иронией: ребенок, который должен был подарить жизнь Аншо, принес смерть его отцу.

Сарате ждал Элену на пляже. Стемнело; в воде отражались огни набережной; ветер не утихал, и волны продолжали рокотать — их шум уже стал для Элены и Сарате привычным.

— Я поговорил с Буэндиа. — Анхель слегка нахмурился. — Он надеется, что костный мозг плода получится использовать. Правда, он не специалист по трансплантации.. Плод был заморожен, но неизвестно, при какой температуре его хранили и сколько времени прошло с разморозки. Буэндиа хочет посоветоваться с профессионалами.

— От Ордуньо есть новости?

— Он обошел всю верфь, но тщетно. Камеры не зафиксировали ничего необычного, личных вещей жертвы не обнаружено. Он запросил информацию о телефонных звонках, чтобы восстановить перемещения Бейро, но сама знаешь, это будет небыстро.

Рев волн заглушал голоса. Еще недавно у них не было ни одной зацепки, но теперь, установив связь между Бейро и Гильермо Эскартином, Сарате и Элена предчувствовали, что впереди ждет море жестокости и ненависти, в которое им предстоит окунуться, как в волны Атлантического океана.

— Ты заберешь Рейес из Вильяверде? — Сарате прервал заклинание прибоя.

— Не знаю. Прежде чем менять стратегию, надо убедиться, что наши догадки верны.

Элена достала из кармана пальто телефон и набрала номер Марьяхо.

— Я только что получила запись разговора. Уже ищу деревню с зáмком в Сории, — сообщила хакерша.

— И это не единственное, что тебе надо найти. Посмотри документы. Если надо, покопайся в даркнете…

— Опять в этой помойке? Зачем?

— Проверь черный рынок суррогатных матерей.

Никто, кроме Буэндиа, не остался на ночь в Ла-Корунье. Ордуньо улетел обратно в Мадрид, а Элена и Сарате отправились на машине в Сорию, чтобы не терять времени, пока Марьяхо искала деревню, куда ездили Аншо с отцом. Элена знала: в пути они будут молчать. И думать об одном: об исчезнувших матерях нерожденных детей.

Глава 22

Кристо открыл бутылку кавы и наполнил бокалы. Кава была плохая, слишком сладкая. На столе для игры в мус стояли тарелки с сырными палочками и картошкой фри. Ричи, молчаливый полицейский, с которым Рейес до сих пор не обменялась ни словом, торопливо ел, а остальные перешучивались, и гул их голосов заполнял кладовку Курро.

— Видели бы вы Рентеро! — Вспоминая встречу в больнице, Фабиан подражал голосу комиссара: — «Насколько я знаю, Вальдеморо не входит в зону ответственности полиции Вильяверде?»

Все громко расхохотались, Грегор и Номбела — чуть ли не до слез. Кристо вновь наполнил бокалы и поднял свой:

— За Уилсона Кабельо, который нам очень помогает, хоть это ему и невдомек.

— За Уилсона Кабельо! — откликнулись остальные, и Рейес в том числе.