Читать книгу 📗 "Молчание матерей - Мола Кармен"

К ней подошла девушка, на вид лет двадцати, как и сама Виолета. Она откинула Виолете волосы со лба и улыбнулась:

— Мы позаботимся о тебе. Меня зовут Серена, а это Мария. Хочешь есть? Росаура испекла хлеб.

Виолета узнала мексиканский акцент. К ним подошли другие женщины, четыре или пять. Они выглядели хорошо и пахли чистотой. Женщины рассматривали ее с опасливым любопытством, как школьницы новую одноклассницу. Одна из них была беременна и, судя по огромному животу, не сегодня завтра должна была родить.

Глава 19

Установить личность жертвы оказалось нетрудно, хотя при погибшем не было личных вещей. В полицию позвонила его жена, обеспокоенная тем, что муж вечером не вернулся домой.

— Рамиро Бейро Мартинес, шестидесяти четырех лет, уроженец Беиги — это в нескольких километрах отсюда, — доложил Мигель Кастинейра, комиссар Ла-Коруньи. — Он был налоговым консультантом.

— Работал с крупными предприятиями?

— Напротив, с мелкими: барами, магазинчиками, мастерскими. Обычный человек. Приводов в полицию не было. Женат. Сыну двадцать три года. Жил рядом с пляжем Орсан.

— Как-то связан с верфью?

— Вроде бы нет. Мы поговорили с соседями Бейро, кое с кем из его клиентов… Все сходятся во мнении: он не из тех, кто станет впутываться в сомнительные делишки.

Они стояли у пляжа Риасор, возле Института судебной медицины. Буэндиа уже начал вскрытие.

— Наркотики, долги, любовница? — Сарате задавал вопросы комиссару, но не сводил глаз с Элены, которая стояла чуть поодаль и смотрела на океан.

— Насколько нам известно, он чист. Разве что у него была интрижка на стороне, о которой мы не знаем… Но, честно говоря, я в этом сомневаюсь.

Сарате поблагодарил комиссара и простился с ним, попросив создать Ордуньо все условия для осмотра места, где был обнаружен труп. Элена все так же стояла, не двигаясь, на берегу; ветер трепал ее каштановые волосы. Они решили дождаться первых результатов вскрытия, а потом отправиться к семье погибшего. По крайней мере, им не придется сообщать страшную новость вдове и сыну: это уже сделали полицейские психологи. Волны шумно разбивались о берег. Мальчишки играли на песке в футбол. Когда кто-то забивал гол, радостные вопли заглушал рев волн.

— Они должны быть как-то связаны, Бейро и Эскартин.

Элена машинально кивнула, соглашаясь с Сарате. По берегу, борясь с порывами ветра, медленно шел старик с тростью. Несколько девчонок счастливо хохотали, устроившись на лавке; одна из них пыталась зажечь сигарету. Элене вдруг захотелось плакать, но она тут же устыдилась своей слабости. Она понимала: сейчас дать волю слезам — все равно что расплакаться на дешевом фильме, который давит на эмоции. И все же от картин обычной жизни, которая продолжалась, несмотря на произошедшую трагедию, у нее теснило в груди. Как быстротечно время. Мы не замечаем, как оно утекает сквозь пальцы, пока не станет слишком поздно. Пока на смену улыбкам не придет горе.

— Ты как?

Элена уткнулась в плечо Сарате, он обнял ее.

— Ты любишь море? Кажется, я никогда не спрашивала тебя об этом.

— Я живу в Мадриде, — улыбнулся он. — Какой мадридец не любит море?

— Когда все закончится, давай съездим на море? Ты был когда-нибудь на Амальфитанском побережье?

— Я даже не знаю, где это.

— На юге Италии.

— Мог бы и догадаться: итальянские песни, лазанья, граппа…

Сарате было неуютно, он чувствовал себя предателем. Упоминание об Италии вызвало в памяти ночь, проведенную с Мануэлой. Он понимал: нелепо вести себя как подросток, изменивший своей девушке; нужно выбрать подходящий момент и рассказать обо всем Элене. Не та ночь, а обман может погубить их отношения.

— Хоть раз в жизни попробуешь настоящую, а не замороженную лазанью.

Нет, сейчас он не станет начинать этот разговор. Зачем портить такой прекрасный момент? Обнявшись, они стояли на берегу; перед ними яростно вздымались волны. Все остальное казалось неважным; ни прошлого, ни будущего, грозящего разлучить их, словно не существовало.

— У него вырезали те же органы, что и у Гильермо Эскартина: печень, мочевой пузырь, почти весь толстый кишечник и часть тонкого… Очевидно, у убийцы свой метод. И зашили его так же, как Эскартина: грубо и неумело, но при помощи хирургической нити и иглы.

Они с Буэндиа встретились у входа в Институт судебной медицины. Буэндиа опустился на лавку. Он выглядел усталым. Под глазами, в которых обычно светилось любопытство, появились иссиня-фиолетовые круги. Сарате задавал вопросы, но Элена догадывалась, что ответит судмедэксперт, и уже думала о другом.

— Такой же нитью?

— Результаты исследований будут чуть позже, но пока складывается впечатление, что такой же, даже из той же партии.

— Жертва защищалась?

— Под ногтями нет фрагментов чужой кожи. На костяшках пальцев никаких повреждений. Убийце не пришлось его связывать. — Буэндиа сжал пальцами переносицу и прикрыл глаза. — Могу предположить, что его усыпили. Жду результаты токсикологических анализов. Полагаю, найдут следы скополамина, как и у Эскартина.

— Считаешь, их убил один и тот же человек?

— Ни секунды в этом не сомневаюсь.

— А плод?

— Мальчик, срок двадцать недель. Для окончательного заключения нужно чуть больше времени, но, думаю, ты уже сам понял: его заморозили, пуповина вырвана. Мать, вероятно, тоже мертва.

Неподалеку раздраженно сигналили машины. На светофоре зажегся зеленый, но водитель не тронулся с места.

— Бейро было шестьдесят четыре. Это может быть его ребенок?

— Покажет анализ ДНК, но почему бы нет? Седина в бороду, бес в ребро…

Ордуньо остался на верфи — опросить сотрудников, отсмотреть видео с камер наблюдения, поискать следы, — но они сомневались, что это принесет пользу.

— У нас ничего нет. — Когда Элена прервала молчание, в ее голосе слышалась беспомощность. — Эскартин, полицейский, работал под прикрытием, вроде как расследовал коррупцию в бригаде Вильяверде. Все указывало на то, что в деле замешаны наркоторговцы, возможно, Бирам. Способ убийства мог быть связан с их традициями; а может, кто-то из Отдела сознательно эти традиции имитировал. И вдруг — Бейро, который жил в шестистах километрах от Эскартина. Судя по рассказам близких, у него не было проблем с законом; никакого отношения к полиции он не имел. Почему его убили? Какая связь между ним и Эскартином? Где матери младенцев? Мы ходим кругами, а убийца тем временем продолжает действовать. Мы же понимаем, что Бейро не последний, что будут еще жертвы. А мы ничего не делаем, только перевозим трупы, как какое-то агентство ритуальных услуг.

Сарате и Буэндиа опустили глаза, признавая правоту Элены. Они ни на шаг не приблизились к разгадке, только забросили наживку: внедрили в бригаду Вильяверде Рейес, — и ждали, что кто-нибудь клюнет и натолкнет их на правильный путь. Разве так привыкли действовать в ОКА?

Из гостиной Рамиро Бейро открывался вид на пляж Орсан. Дом был скромный, площадью около ста квадратных метров, но красота вокруг — просто невероятная. Элена, как завороженная, любовалась чудесами, которые выделывали на волнах серферы.

Она стояла около дивана с коричневой обивкой. На стене висела пара недорогих картин (одна из них — морской пейзаж). В углу — огромный телевизор. Обычная гостиная обычного испанского дома, каких в стране тысячи. Элена отметила, что в доме нет межкомнатных дверей: их, похоже, специально сняли, оставив проходы шире стандартных в гостиную и на кухню. Наталия Фигейра вошла в гостиную, опираясь на руку Сарате. От успокоительных, которые ей дали, чтобы остановить истерику, у нее слегка кружилась голова.

— Я не очень хорошо себя чувствую, — извинилась она, с трудом усаживаясь на диван. Наталии, как и ее мужу, было немного за шестьдесят, но сейчас она выглядела старухой.

— Мы все понимаем, и нам очень жаль, что приходится тревожить вас в такой момент, но мы должны задать вам несколько вопросов.