Читать книгу 📗 "Молчание матерей - Мола Кармен"

Элена пролистала баллистические отчеты; с убийцей все было ясно, но оставалось непонятным, кто вырезал и увез младенцев. У кого был список мужчин, прибегших к услугам суррогатных матерей, мужчин, двое из которых уже погибли? Кто станет следующим? Элена знала: скоро они получат ответ на этот вопрос. Она то и дело косилась на телефон, ожидая сообщения о новой жертве.

Когда открылась входная дверь и в прихожей послышались шаги, Элена вздрогнула. Она потянулась к пистолету, который не успела спрятать в сейф.

— Я увидел с улицы свет, но не знал, спишь ли ты.

Сарате огляделся, словно навсегда прощаясь с этой квартирой.

— Я возвращаюсь в Карабанчель. Ухожу из ОКА, — выпалил он.

После разговора с Мануэлой он долго бродил по городу, пытаясь разобраться, что произошло после смерти Хулио. Похоже, Рентеро и Элена решили засекретить отчет. Рентеро — чтобы избежать скандала, Элена — из собственных соображений, возможно, из любви к нему, но не все ли равно. Сарате искал и не находил в душе раскаяния за убийство Хулио. Он не чувствовал себя виноватым.

— Ты нужен нам, Анхель. Ты не можешь уйти.

— Я не хочу видеться с тобой каждый день.

Элену больно ранили его слова. Теперь, когда Анхель собирался уйти, она вдруг поняла, как сильно в нем нуждается. Ей хотелось, чтобы два главных в ее жизни человека, Сарате и Михаэла, были рядом, но она понимала, что это невозможно. В их отношениях с Анхелем что-то сломалось, и исправить это нельзя.

В тишине зазвонил домофон. Кто-то ошибся квартирой, решила Элена, но пошла проверить: это давало ей время взять себя в руки.

— Рентеро? Да, конечно, заходи.

Удивленная, она повернулась к Сарате: что понадобилось начальнику оперативного управления в столь поздний час?

— Не хочу, чтобы он меня видел, — пробормотал Анхель, скрываясь в спальне.

Элена открыла дверь. Шаги комиссара, поднимавшегося по старой лестнице, гулко отдавались в ночной тишине.

— Поздновато для визитов, тебе не кажется?

Он прошел в гостиную и, не извинившись и даже не поздоровавшись, сказал:

— Я требую, чтобы ты забрала мою племянницу из бригады Вильяверде. Немедленно. Это приказ.

— Есть какие-то конкретные причины?

— Я считаю, что она в опасности. Мне не нравится, какой оборот принимает это дело.

Он вздохнул, опустился в кресло, обвел взглядом горы папок и бумаг, но ничего не добавил. Элена стояла перед ним с мрачным видом.

— Что тебе известно, Рентеро? Я ничего тебе не рассказывала. Рейес докладывает тебе напрямую? Или полицейские из Отдела?

— На что ты намекаешь?

— Ни на что. Просто не понимаю, откуда тебе известно, какой оборот принимает дело. Ты знаешь, что мы ищем проститутку по имени Дели. Возможно, у нее есть доказательства того, что полицейский из бригады Вильяверде убил человека.

— А как ты думаешь, что они сделают с моей племянницей, если узнают, что она передавала вам информацию?

— Рейес — отличный полицейский, думаю, это у нее в крови. — Лесть Элены не произвела никакого эффекта. — У нас есть убитый журналист и обвиняемая в его убийстве проститутка, которую выпустили из тюрьмы. Я уже не говорю об Эскартине и ферме, где держали суррогатных матерей. В этом уравнении слишком много неизвестных. Я не могу допустить, чтобы Рейес просто ушла из Отдела, бросив расследование на полпути. Если бы задание Эскартина не было таким секретным, возможно, мне не пришлось бы идти на такие меры. Очевидно, он составлял отчеты и кому-то их отправлял…

— Мы тысячу раз натыкались на подобные препятствия, — начал оправдываться комиссар.

— Кто может так засекретить все отчеты о работе полицейского под прикрытием? Кто отпустил на свободу проститутку, обвиненную в убийстве? Кто бы это ни был, ясно, что пост он занимает высокий. Ты не идиот, Рентеро, ты тоже это понимаешь.

Лицо Рентеро посерело, он вдруг разом постарел.

— Я не хочу, чтобы Рейес убили. — Теперь в его голосе звучала мольба. — Мы уже многих потеряли. Да, я знаю, полицейский должен быть смелым, должен идти на риск, но еще он должен чувствовать грань между смелостью и безрассудством. Я видел, как люди погибали, потому что вовремя не вышли из игры: Гильермо Эскартин или… да хоть отец Сарате… Он погиб, потому что стоял у кого-то на пути…

— О чем ты?

— Я был там, Элена, я все это пережил и знаю, о чем говорю.

Рентеро умолк, увидев на пороге гостиной бледного как смерть Сарате.

— Что ты сказал о моем отце?

— Что он тут делает?

Сарате, как слепой, медленно приближался к Рентеро.

— Я не знал, что ты здесь, Сарате. Если бы знал, не стал бы упоминать твоего отца.

— Но теперь тебе придется рассказать, почему его убили. Кто и куда его внедрил? Как он погиб?

— Я не стану продолжать этот разговор.

Сарате ударил кулаком по столу:

— Еще как станешь, сукин сын! Рассказывай!

— Прекрати, Анхель! — крикнула Элена.

— Что случилось с моим отцом?!

Рентеро встал и смерил Сарате ледяным взглядом:

— Что ты о себе возомнил? Как ты разговариваешь с начальством?

— Хватит, Рентеро! — снова вмешалась Элена. — Он просто нервничает. По-твоему, у него нет причин волноваться? Тебе лучше уйти.

Рентеро разгладил манжету рубашки, пару секунд пристально смотрел на Элену, а потом вышел, даже не взглянув на Сарате.

Услышав, как за ним захлопнулась дверь, Элена вздохнула с облегчением. Не понимая, как вести себя с Сарате, она в изнеможении опустилась на диван. Анхель открыл балконную дверь и проводил взглядом комиссара, пересекавшего Пласа-Майор. В Сарате волнами поднималось бешенство; ему хотелось крушить все вокруг: разбить фигурку, символизирующую плодородие, которую подарила Элене мать, дорогую африканскую алебастровую статуэтку, кувшин, канделябр. Скинуть с полок книги.

— Ты слышала, что он сказал о моем отце? Ты тоже знала? Вы все знали и молчали? — Он стоял спиной к Элене, сжав кулаки. — Почему вы всё от меня скрывали? Элена! Хотя бы на твою честность я мог рассчитывать?!

Элена молчала. Сарате обернулся, но она смотрела не на него. В руке инспектор держала фотографию, на которую обратила внимание только после ухода Рентеро.

— Видел?

Элена протянула фотографию Сарате. На ней был изображен старый перепачканный синий мяч — он валялся среди кустов на ферме Лас-Суэртес-Вьехас.

— Что это? Не пытайся заморочить мне голову…

— Прочти описание.

Не дожидаясь, пока Сарате дочитает, Элена вскочила и пошла в спальню одеваться.

— Синий тканевый мяч с бубенцами внутри. Зачем он там понадобился?

— Скажи мне сам, Анхель. Кто мог играть таким мячом? Ты же тоже видел его, ты был там со мной…

— Слепой мальчик из отеля в Усеро.

— Да. Он явно бывал на ферме Лас-Суэртес-Вьехас.

Глава 37

Шел ливень. «Лада» Элены мчалась по дороге на Бургос за автомобилем, в котором ехали Сарате и Ордуньо. Шоссе вплоть до самого Усеро накрывал серый купол облаков.

— До съезда 103 меньше километра, — передал Ордуньо по рации.

Элена промолчала. Когда она вызвала Ордуньо, Сарате предпочел сесть в его машину: ему не хотелось провести рядом с ней даже два с половиной часа пути. Пропасть, которая пролегла между ними, казалась очень глубокой, может, даже непреодолимой, но сейчас у Элены не было времени на страдания. Ее ждали срочные дела. Наконец-то они напали на след! Нашли человека, который мог рассказать, как жили женщины на ферме Лас-Суэртес-Вьехас.

Ночное небо вдруг разрезала молния; на секунду она зависла над пустынной дорогой, как новогодняя гирлянда. Потом грянул гром.

Элена сбросила скорость. Ордуньо тоже вел осторожно: дорогу размыло, стало очень скользко. Дворники работали вовсю, но лило с такой силой, что почти ничего не было видно. К восьми утра рассвело, но солнечные лучи не могли пробиться сквозь завесу туч.

В Усеро к дождю с градом добавилась еще одна проблема: во всей деревне пропало электричество.