Читать книгу 📗 "По следам исчезнувших. Дилогия (СИ) - Обухова Лена"

— Помогите! — снова раздался крик Лизы, и на этот раз было слышно, что она плачет. — Кто-нибудь! Илья!

Маша порывисто кинулась вперед, надеясь, что ей удастся прорваться между всполохами, но ее кто-то схватил и оттащил назад.

— Не лезь! — велел Каменев. — Туда нельзя! Неужели не видишь? Даже если войдешь, потом не выйдешь. Только обе сгинете!

Маша нервно смяла пальцами его куртку, чувствуя, как перехватывает горло и слезятся глаза.

— Помоги ей! — взмолилась она. — Она же сгорит там… Юра!

Она попыталась поймать его взгляд, надеясь, что это подействует, но внимание Каменева что-то отвлекло.

— Лиза! — услышала Маша крик Ильи.

Услышала совсем рядом и обернулась: раненый телохранитель, сильно припадая на левую ногу, торопился к горящему корпусу со всей скоростью, на которую был способен.

— Лиза, держись! — крикнул он уже на крыльце, стаскивая с себя куртку и сбивая ею пламя, чтобы проскочить мимо его жадных языков. — Я иду!

И он скрылся в дверном проеме.

Маша замерла, боясь даже дышать. Она не отрываясь смотрела на объятое пламенем строение, на пылающее крыльцо, каждую секунду надеясь, что Лиза с Ильей появятся в дверном проеме. Но вместо этого что-то громыхнуло, внутри обвалилась какая-то балка и перекрыла этот проем. Оставались только окна, но Маша не знала, позволит ли огонь к ним подойти.

Было совершенно непонятно, сколько прошло времени с тех пор, как Илья вошел в горящий корпус. Может быть, всего лишь минута, но казалось, что целая вечность. Пламя уже добралось до крыши и охватило деревянное строение целиком, но Маша все еще на что-то надеялась.

Ровно до тех пор, пока полыхающая крыша не провалилась внутрь, погребя под собой всех, кто был внутри.

Глава 20

Маша смотрела на полыхающее строение, широко раскрыв глаза и прижав ко рту руки, хотя оттуда не рвалось крика. Она не верила в происходящее, отказывалась принимать, что все это на самом деле. Что Лиза и Илья, с которыми она разговаривала совсем недавно, теперь погребены под горящими обломками. Вместе.

Смерть Крюкова не произвела на нее такого впечатления. Узнав о том, что он мертв, Маша испытала ужас, но не от самого факта чьей-то преждевременной кончины, а от осознания того, что в заброшенном лагере им всем действительно грозит опасность.

Однако сейчас ее сердце раздирало от боли, гнева и злости на собственную беспомощность, а вместе с тем и вины.

Руки Каменева все еще обнимали ее, словно продолжая удерживать на месте, хотя Маша уже не рвалась в огонь. Она и прежде вряд ли действительно смогла бы заставить себя войти в горящее строение. Кинуться туда без раздумий, не обращая внимания на раненую ногу, мог только Илья.

— Почему ты не помог им? — срывающимся голосом спросила Маша, отнимая руки от лица. — Ты же полицейский! Ты мог спасти их…

— Было слишком поздно, — тихо отозвался Каменев, по-прежнему не отпуская ее. — С самого начала было слишком поздно… Ты же сама видела! Туда можно было войти, но не выйти…

Она закрыла глаза, только сейчас понимая, что по щекам текут слезы. Может, от едкого дыма, может, от рвавшихся из груди рыданий. Ноги казались слабыми, как будто чужими, но пока держали ее. Вероятно, благодаря помощи Каменева.

— Маша! — донеслось откуда-то издалека. — Маша, где ты?

В одно мгновение перестав плакать, она удивленно обернулась.

— Стас?

С того места, где они стояли, ворот не было видно, их закрывало административное здание, но и ей, и Каменеву было очевидно, что голос звучит оттуда.

— Черт, что еще случилось? — пробормотал Каменев. — Почему они вернулись?

— Будем надеяться, что дозвонились твоим…

— Маша!

— Идем, — велел Каменев и подтолкнул ее в нужную сторону. — Нечего здесь стоять.

Они вдвоем устремились к воротам, а когда достигли их, обнаружили, что Стас уже снова по эту сторону. Только Стас. Выглядел он слегка помято.

— Где Никита? — первым делом спросила Маша, ища взглядом оператора. Может, он просто еще не перелез? Или вовсе не решился во второй раз штурмовать ворота?

— Не знаю, мы разделились, — признался Стас, тяжело дыша. — На нас напали…

— Кто напал? — нахмурился Каменев.

Стас покачал головой.

— Не знаю. Мы ушли достаточно далеко, но сигнал так и не появился. Потом мы нашли машину Климова, она так и стоит у обочины…

— То есть он не уехал… — В голосе Каменева прозвучала горечь. — Значит, все-таки он.

Стас снова помотал головой.

— Не факт. У нее пробиты все четыре колеса. Ну, то есть… Два точно, остальные мы не успели проверить. Появился тот мужик… Напал сначала на Никиту, а когда я попытался его отбить, он чуть не порезал меня! — Стас продемонстрировал им прореху на куртке.

— Что за мужик хоть? — спросил Каменев взволнованно. — Как выглядел?

— Да черт его знает! Темно же… Он в чем-то вроде плаща с капюшоном, лица не видно было. Но высокий, крепкий. Никита бросился бежать в лес, я тоже побежал, но мы потерялись… А потом я увидел огонь и побежал сюда. Что здесь случилось?

Маша с Каменевым синхронно обернулись, глядя на порядком поникшее пламя, которое, тем не менее, все еще давало немало света.

— Стрелок… или кто он там?.. В общем, пока мы вас провожали, он похитил Лизу, — сообщила Маша. И сама удивилась тому, как безучастно прозвучал ее голос. — Потом запер ее в том корпусе, где Климов якобы видел Родиона… и поджег его. Илья кинулся за ней в огонь, но… крыша обвалилась… — Лишь на последних словах ее голос сорвался. — Они не выбрались.

Стас только прикрыл глаза и в очередной раз покачал головой, на этот раз отрицая действительность.

— Но как же? — пробормотал он. — Кто же тогда напал на нас с Никитой?

— Их определенно двое, — озвучил очевидное Каменев. — И нам лучше бы не торчать здесь лишнего. Идемте в здание. Здесь мы слишком на виду.

Маша не стала возражать, хотя в глубине души уже чувствовала бессмысленность любых действий. Их было восемь, с Каменевым — девять, а теперь осталось трое. Что они смогут втроем против двух психопатов?

Они снова заперли входную дверь, но на этот раз это не дало ощущения безопасности. Каменев велел идти на кухню, где так и горела настольная лампа. По пути Маша не удержалась и заглянула в комнату Лизы и Ильи. Там все было так же: тоже горела лампа, на одной кровати лежала кукла, вторая была смята, верхнее одеяло свисало на пол, на другом, застилавшем кровать, темнели пятна засыхающей крови.

Стас подтолкнул ее вперед, Маша дошла до кухни и плюхнулась на ближайший стул. Она вдруг почувствовала себя такой уставшей, что твердо решила: больше не встанет. И будь что будет! Нет смысла бороться… Их все равно убьют. Ее так точно, ведь из тех, кто остался, она самая слабая.

— И что теперь делать? — спросил Стас, когда Каменев закрыл дверь кухни и подпер ее свободным стулом.

— Не знаю, — честно отозвался тот. — Учитывая расклад сил, пытаться сбежать слишком рискованно. Даже если Маша сможет перелезть ворота, мы окажемся в уязвимой позиции. Остается сидеть и ждать, когда нас хватятся, пытаться держать оборону до тех пор…

— Столько нам не продержаться, — глухо отозвалась Маша. — Нас хватятся не раньше завтрашнего вечера. По плану мы должны были сегодня весь день снимать, а завтра утром тронуться в обратный путь. Раньше середины дня нас не ждут. Но никто не станет паниковать, если мы не явимся к этому сроку. Мало ли… Что-то решили доснять с утра и позже выехали… Возможно, начнут звонить и не дозвонятся. Но сразу не бросятся сообщать в полицию.

— Есть шанс, что меня хватятся раньше, — не особо уверенно предположил Каменев. — Я связывался и с местными, и с московскими, делал запросы, а теперь недоступен. Плюс эти машины в лесу… Кто-то должен приехать проверить лагерь.

— Сторож еще обещал заезжать к нам, — вспомнила Маша. — Правда, это было до того, как я выпросила у него ключи. Но утром он наверняка приедет, чтобы их забрать. Хотя вряд ли нам это сильно…