Читать книгу 📗 "Энола Холмс и загадка розового веера - Спрингер Нэнси"
— Может, потому, што энти старые кошелки — то бишь матроны, простите, миледи, — денех на проезд пожалели, а мотали меня туды-сюды чуть ли не до самого вечера.
— «Туды-сюды» — это куда конкретно? — уточнила я.
— Ну, в Лондоне ни одной даже самой захудалой лавки льняных тряпок не осталось, куды бы мы не заехали, это я точно вам скажу. С одной улицы на друхую, с одной на друхую... Они все в окошки заглядывали, заходили — ну то бишь одна из дам заходила, а вторая в кебе оставалась с той хилой бедняжкой, которой они всячески помыкали. К торговцам шелком тоже заезжали, и девчушку тогда брали с собой, а мне приходилось ждать их на улице, дороху захораживать, и кучера меня проклинали на чем свет стоит и к чертям посылали — вы уж извиняйте, миледи, а? И за посылкой какой-то ездили, тоже времени уйму заняло, и констебль на меня орал и хрозил, што права отымет, и уж за столько, сколько они мне заплатили...
Хозяин Любимицы стоял подле меня, вероятно считая себя моим сопровождающим и охранником, а я слушала кебмена с интересом и нарастающим нетерпением, которое, надеюсь, никак не проявлялось у меня на лице, поскольку торопить рассказчика-ирландца бессмысленно — но мне так хотелось наконец узнать: куда же в итоге уехала Сесилия Алистер?
— ...я бы не согласился так мотаться, вы уж меня извиняйте, если б знал, што меня ждет эдакая вот карусель, — продолжал Пэдди Мерфи. — Но ничего не поделаешь: девчушка-то еле ходила, бедное создание. Я им, конешно, не судья, но эти матроны не особенно добры к ней были, и даже я эт’ заметил, хотя мне вроде бы как не полахается.
— Однако я очень вам благодарна, что вы это заметили, — сказала я, ненавязчиво демонстрируя материальное подтверждение своим словам: фунтовую купюру, которую я держала в руке и которая могла бы перейти к нему, если его рассказ меня удовлетворит. — Прошу вас, продолжайте. Куда вы их отвезли в конце? — Мне важно было узнать, где леди Акилла и леди Отелия прятали Сесилию. — Они остановились в одном из отелей?
— Нет-нет, миледи. И дам, и все ихние покупки я отвез в местечко под названием Инглторп.
Скромное обиталище виконтессы Отелии! Сердце у меня оборвалось.
— Матрон то бишь, — добавил мой румяный собеседник. — А перед тем девчушку, худышку эту, высадил у лодчонки.
— Где?
— А, эт’ самое любопытное во всей истории, я вам скажу, самое любопытное. Меня попросили остановиться у лахчёнки, на береху Темзы, и девчушку забрали хребцы в плоских шляпах.
Я запоздало поняла, что «лахчёнка» — это лодка, и уточнила:
— Куда они ее забрали?
— Ну как же, на реку и повезли, миледи. Больше я ничехошеньки не видел.
Мне отчаянно захотелось топнуть ногой, закатить глаза и разрыдаться. Проклятье! Эта неудача стала последней каплей, которая переполнила чашу моего терпения.
И в то же время я готова была ухватиться за соломинку, единственную оставшуюся у меня зацепку. Я не хотела лишаться даже самой призрачной надежды.
Решившись на отчаянный поступок, я приказала ирландцу:
— Покажите, где это было. Где именно вы ее высадили. Отвезите меня туда.
Глава пятнадцатая
Полчаса спустя я уже стояла возле убогого пирса на Темзе, морщась от вони, и искала... Сесилию Алистер? Здесь? Это место вселяло еще больше уныния, чем безликие улицы, на которых я нашла ее в прошлый раз. У темной воды роились маленькие чумазые попрошайки, уличные мальчишки, которые искали в грязи куски костей, дерева и металла. Татуированные здоровяки входили и выходили из крупных кирпичных зданий под названиями вроде «Траулер-корп», «Сиам, Бирма, Восточное направление» или «Аренда судов». Пароходы, корабли с высокими мачтами и бесчисленные суденышки теснились на узкой реке, а над ними грозно возвышался подъемный кран, чей низкий рев смешивался с руганью моряков, визгом уличных мальчишек и криками чаек в небе. Я окинула взглядом эту картину и почувствовала, как надежда во мне угасает.
И все же я не готова была сдаваться.
— Вы точно видели, как ее увозят на лодке? — допытывалась я у подвыпившего кебмена, который стоял рядом со мной.
— А как же!
Скорее всего, леди Сесилию поселили на небольшой барже или в другом жилище подобного рода, которое, в отличие от отеля, легко перемещать с места на место, каждый день меняя его расположение. Удивительно хитрый план. Найти такой «дом на воде» практически невозможно.
Тем не менее я спросила:
— А куда они поплыли?
Кебмен показал на дальний берег вверх по течению. Я посмотрела туда, вздохнула и хотела было отвернуться, признав свое поражение, как вдруг мое внимание привлекли какие-то белые точки. Я резко выпрямилась и сощурилась, разглядывая коричневое пятно под этими точками.
Насторожившись, будто охотничья собака, завидевшая птицу, я воскликнула:
— А поблизости случайно нет сиротского приюта?!
Кебмен ответил утвердительно и показал на тусклую мансардную крышу зеленого цвета, маячившую где-то в квартале от нас. В голове у меня, словно шумная стая чаек, закружились мысли; я вспомнила о подозрительном эпизоде с Господином Ха-ха — как же его звали, будь он проклят?! Точно, барон Дагоберт Мергансер, — который привел в дом свояченицы выводок коротко остриженных сироток, и задалась вопросом: почему он не пригласил их в свой особняк? Не хотел, чтобы раскрыли его личность? И как он с ними связан? Барон не похож на сторонника благотворительности. И зачем заниматься сиротками, когда все силы надо бросать на то, чтобы женить своего сына на состоятельной племяннице и чтобы удержать ее в плену?..
...они намерены провести церемонию в тихой укромной часовне.
О господи. При сиротских приютах есть часовни?
Вполне возможно, но нельзя знать наверняка, и следует обязательно изучить этот вопрос более подробно; не исключено, что это всего лишь случайное совпадение, и то, что сиротский приют расположен неподалеку от этого конкретного пирса, ничего не значит, и сиротки, которых я видела в доме виконтессы Инглторп, принадлежат совершенно иному приюту, и их «экскурсия» не имела никакой связи с делом леди Сесилии — и так далее и тому подобное...
Однако, как сказал бы мой брат Шерлок, это «совпадение» наводит на определенные мысли, верно? Случай предоставлялся сам собой, и времени на проверки и сомнения не оставалось: несчастную леди Сесилию собирались насильно выдать замуж уже завтра утром.
Это требовало отчаянных мер.
Два часа спустя я уже направлялась к Уизерспунскому дому для бездомных и беспризорников, оглядываясь по сторонам в поисках часовни или хоть каких-нибудь ее признаков, например витражного окна, но на глаза мне попалась только верхушка возмутительно непримечательного на вид трехэтажного здания, отделанного необработанным камнем, окруженного высоким деревянным забором с так близко стоящими друг к другу досками, что между ними не оставалось щелей, в которые можно было бы заглянуть. Препятствие безобразное и безжалостное.
К этому моменту я уже вполне выглядела так, будто вот-вот расплачусь.
А именно это мне и было нужно. Я надеялась сойти за беспризорного ребенка. Довольно высокого, но все же ребенка. Чтобы изобразить тощий, как спичка, силуэт голодающей сироты, я отказалась от всех своих подушечек и подкладок — решение это далось мне нелегко, поскольку с ними пришлось отказаться и от «боевого обмундирования» — корсета и кинжала, и от большей части моих привычных запасов. Тщательно отобрав самое необходимое, я рассовала все по карманам.
Еда в «самое необходимое» не вошла, и времени перекусить не нашлось; желудок жалобно ворчал, а голова кружилась — впрочем, это обещало усилить эффект, к которому я стремилась. Кожу я намазала смесью уксуса и мыла, чтобы она выглядела болезненно-бледной и сухой, а с помощью ламповой сажи нарисовала круги под глазами и создала впечатление впалых щек. Мои распущенные волосы и так были достаточно отталкивающими на вид, а после того, как я натерла их угольной золой, как и все свое тело, из меня получилась самая настоящая оборванка. Что касается одежды, я выбрала невероятно скромный и грязный наряд сборщицы мусора, который теперь, когда его не поддерживали подушечки и подкладки, был мне заметно велик и свободно висел на моих костлявых плечах. Я даже порвала ткань в нескольких местах. Ноги я обмотала старыми тряпками. На одной из улиц я нашла шляпу-котелок, по которой успел проехаться не один десяток карет, всю истоптанную копытами лошадей, и нахлобучила ее на голову так, чтобы она почти полностью закрывала глаза. Поскольку маленькие нищенки не гнушались подобных предметов одежды — лишь бы голова была покрыта и в тепле, — выглядела я вполне правдоподобно.
