Читать книгу 📗 "Легенды и сказания кельтов - Джекобс Джозеф"
Дом Уны — точнее, дом Финна — в то время находился на вершине холма Нокмани, напротив другой возвышенности — не то холма, не то горы — под названием Калламор, расположенной на противоположной стороне.
Жил в те времена еще один великан, по имени Кухулин. Одни говорили, что он ирландец, другие — что шотландец. Как бы там ни было, одно известно точно: у него был несносный, буйный нрав, и он — где бы ни появлялся — производил много неприятного шума. Ни один великан того времени не мог сравниться с ним в силе. Стоило Кухулину рассердиться, он мог топнуть так, что сотрясалась земля во всей округе. Его имя знали в самых дальних уголках — люди говорили, что никакое существо в человеческом облике не устояло бы против него в бою. Одним ударом кулака он укротил молнию, расплющил ее и спрятал в своем кармане словно блин, чтобы демонстрировать своим врагам, на что способен. И он изрядно поколотил всех великанов Ирландии, кроме одного — Финна Маккула. И он поклялся, что не будет знать покоя ни днем, ни ночью, ни зимой, ни летом до тех пор, пока не одолеет Финна. Когда до Финна дошла весть о том, что Кухулин собирается явиться на Дорогу гигантов, чтобы вызвать его на поединок, его охватил внезапный прилив теплой нежности к Уне, к его бедной жене, которой приходилось вести одинокую и неуютную жизнь в его отсутствие. Как уже было сказано, Финн сделал из елки трость и отправился навестить свою любимую Уну в их доме на вершине Нокмани.
По правде говоря, многие удивлялись, почему Финн выбрал такое место для своего жилища, ведь там часто гуляли сильные ветра. Некоторые даже осмеливались спросить его об этом.
«Чего вы добьетесь, мистер Маккул, — говорили они, — поселившись на вершине Нокмани, где ветер дует днем и ночью, зимой и летом, где вам частенько приходится пропустить стаканчик на ночь, потому что так и не удается лечь спать, и где вдобавок почти нет воды?»
«Ну, еще с тех пор, как я был ростом с круглую башню, — отвечал Финн, — все знали, что я люблю хороший обзор округи. А где я смог бы найти лучшее место для этого, чем на вершине Нокмани? Что до воды, то я уже начал сооружать насос, и, клянусь богом, как только достроим дорогу, я обязательно закончу это дело».
Теперь философия Финна вполне соответствовала обстоятельствам: дом на вершине Нокмани позволял заранее заметить приближение Кухулина. И надо признать, что если бы Финн захотел выбрать место, с которого можно было бы внимательно следить за всей округой, — а, между нами говоря, именно этого он и хотел, — то, за исключением гор Слив-Круб, Слив-Донарда или соседнего Калламора, он бы не нашел в Ульстере более живописной и более удобной точки.
«Боже, спаси и сохрани всех живущих здесь!» — с дружелюбной улыбкой сказал Финн, появившись в дверях собственного дома.
«Ах, Финн, какая встреча! Добро пожаловать домой к твоей любящей Уне, мой милый».
Он игриво шлепнул ее, и, как поговаривают, от этого легкого шлепка воды озера у подножия холма слегка забурлили, будто выражая доброту и сочувствие.
Финн провел два или три счастливых дня с Уной и все это время чувствовал себя очень расслабленно и уютно, несмотря на тревогу, которую вызывала у него мысль о Кухулине. Однако беспокойство все же не покидало его, и Уна сразу заметила, что у него что-то на уме. Ни одна женщина не успокоится, пока не выпытает все секреты у любимого мужчины, если ей этого захочется. И Финн стал тому доказательством.
«Кухулин, — сказал он, — вот кто меня беспокоит. Когда этот парень разозлится и топнет, то сотрясет весь город и всю округу; всем известно, что он может остановить и схватить молнию, ведь он уже проделывал это. Он всегда носит ту молнию с собой, расплющенную в блин, чтобы показать каждому, кто усомнится в его силе».
С этими словами он прижал большой палец к губам, как он всегда делал, когда хотел предсказать что-либо или узнать о случившемся в его отсутствие. Уна спросила, зачем он это сделал.
«Он идет, — ответил Финн. — Я вижу его, он сейчас в окрестностях города Данганнон».
«Помилуй бог, дорогой! Кто это идет сюда, что тебя так волнует?»
«Это тот громила, Кухулин, — ответил Финн, — и я не знаю, как мне быть. Если я убегу и уклонюсь от встречи с ним, то опозорюсь; кроме того, я знаю, что рано или поздно нам все равно придется столкнуться, — мой большой палец говорит мне об этом».
«Когда же он будет здесь?» — спросила Уна.
«Завтра, около двух часов», — с тяжелым вздохом ответил Финн.
«Ну, мой задира, не падай духом, — сказала Уна. — Положись на меня, и, может быть, я помогу тебе выбраться из этой передряги в лучшем виде — лучше, чем если бы ты сделал это сам, даже со всей своей “мудростью большого пальца”».
С этими словами она разожгла огонь на вершине холма так, что дым от него поднялся высоко-высоко в небо. А затем вложила палец в рот и трижды свистнула. По этому сигналу Кухулин понял, что его пригласили в Калламор, ведь именно так ирландцы издревле сообщали чужестранцам и путешественникам, что их гостеприимно встретят и приобщат к делам этого места.
А Финн тем временем пребывал в меланхолии, не зная, что же ему делать и как себя вести. Встретиться с Кухулином в то время было неприятно для любого, а сама мысль о вышеупомянутом блине приводила его в замешательство. Какой шанс мог быть у него, пусть даже такого сильного и храброго, в схватке с тем, кто — если его как следует разозлить — мог вызывать землетрясения по всей стране и обращать молнии в блины? Финн не знал и не мог даже предположить, что ему делать, в какую сторону идти — направо или налево, назад или вперед.
«Уна, — наконец сказал он, — неужели и ты ничего не можешь для меня сделать? Где все твои выдумки? Неужели ты позволишь, чтобы меня, лучшего из всего моего рода, избили у тебя на глазах, как простого кролика, и чтобы мое имя навсегда стало позором среди людей? Как мне сражаться с этим человеком-горой, с этой огромной смесью землетрясения и молнии? С этим громилой с блином в кармане, который когда-то был…»
Дорога гигантов, Северная Ирландия.
Sergii Figurnyi / Shutterstock
«Успокойся, Финн, — перебила его Уна. — По правде говоря, мне сейчас даже немного стыдно за тебя. Держи себя в руках, хорошо? Кстати, о блинах… Может, мы дадим ему попробовать такие, что ничем не уступают его молнии или даже лучше. Если я не накормлю его столь же вкусно, как он привык есть каждый день, то никогда больше не доверяй Уне. Доверься мне и делай все, как я скажу».
Эти слова привели Финна в чувство и в равновесие, ведь, в конце концов, он был полностью уверен в своей жене, зная, что она уже не раз вытаскивала его из многих передряг. И затем Уна достала девять шерстяных нитей разных цветов — она всегда так делала, чтобы найти наилучший способ добиться успеха в важном деле. Она сплела их в три косы, по три цвета в каждой, и повязала одну на правую руку, другую — у сердца, а третью — на правую лодыжку. Теперь она была уверена: все, что она сделает, не будет напрасным.
Закончив приготовления, она обратилась к соседям и одолжила у них двадцать одну железную сковородку. Затем она замесила тесто и испекла двадцать одну хлебную лепешку, вложив в каждую по сковородке, и по мере приготовления убирала их в шкаф. Внешне они выглядели как самые обычные лепешки. Затем она поставила на стол большой горшок парного молока, из которого сделала творог и сыворотку. Когда все было готово, она села отдыхать, вполне собой довольная. Они стали ожидать прихода Кухулина на следующий день около двух часов дня: Финн узнал время, как обычно, пососав свой большой палец. Это было странное свойство большого пальца Финна. В этом он даже чем-то походил на своего грозного врага Кухулина, ведь было широко известно, что вся сила этого великана сосредоточена в среднем пальце его правой руки. И если бы он случайно лишился этого пальца, то, несмотря на весь свой рост и вес, стал бы просто очень большим, но обычным человеком.
