Читать книгу 📗 "Ломоносов Бронзового века (СИ) - Гринчевский Игорь Леонидович"

— Ты прав брат, староста ко всему Союзу племен обратился. Так что все «два шестидесятка шестидесятков» взрослых и дети их, все будут участвовать. Но и доля от результата им тоже положена.

Чёрт! Я, похоже, снова не так понял. Думал, эти семь с небольшим тысяч — это численность нашего Союза родов, иначе говоря — племени, которое живёт в нашей долине. А оказывается, это целый союз племён! Память Русы подсказала, что союз этот заселял почти половину площади нашего гавара, то есть уезда в составе Армянской сатрапии. И всего семь с небольшим тысяч взрослых на такую территорию⁈ М-да, малолюдно тут как-то… Тем временем Тигран продолжил развивать мысль:

— Руса, внучек, попробуй! Вот мой брат говорил, что ты сейчас какое-то купоросное масло получить должен, и только потом предок объяснит, для чего это нужно. А вот задумайся, и попробуй понять, что дальше. Как ты в пещере к нему обращался. Так и сейчас сделай.

— Дедушка, я знал, зачем нужно это масло. И даже говорил. Оно позволит сладость получать. Я не знал, как именно это сделать. Но раз ты говоришь, что это так важно, я прямо сейчас попробую спросить у предка.

Я заткнулся, и что характерно, все остальные — тоже. Не хотели мне помешать. А я в это время лихорадочно думал. Нет, не о методике, разумеется. Прикидывал плюсы и минусы. Минус, похоже, только один: накроется возможность законно ездить в село, чтобы отдохнуть и спокойно подумать. А плюсы? Они несомненны. Во-первых, я легализую свои знания. Никто не спросит: «А с чего ты это взял, если с предками не посоветовался?» Во-вторых, вырастет авторитет моих предложений. Не отрок сопливый предлагает, а аватар предка! Значит, легче будет преодолевать сопротивление, быстрее можно внедрять мои идейки, да и с выделением ресурсов станет посвободнее. Да и единственный минус можно купировать. Просто «общаться с предком» я теперь смогу в любом месте. И требовать тишины и покоя на этом основании. Решено! Сейчас устрою «сеанс общения с духами».

— Да! — радостно завопил я. — Ты прав, дедушка! Я обратился к предку и понял, что знаю, что делать дальше. Надо взять ячмень и получить из него белый порошок, крахмал называется! Его много получается, примерно половина по весу. Если потом смешать с водой и тем «купоросным маслом» и подогреть, получится очень сладкий раствор. Очень полезный, кстати. Его можно в вино добавлять, оно станет крепче и слаще, можно из него брагу делать и пить. А можно и уксус.

— Хм… Уксус из ячменя? А есть мы что будем? — возмутился Гайк.

— Так из той половины, что от ячменя останется, можно еду готовить. Я примерно знаю как. Предок сам такого не делал, но видел, как этим женщины занимались. Так что еда не вся пропадет. Да и на недостающее нам количество уксуса ячменя уйдет не так уж и много.

— Ладно, об этом потом! — прервал нас Тигран. — Главное, что Руса, и правда. может теперь с предком в любом месте общаться. И давать полезные советы. Сам подумай, брат, сколько может стоить талант сладости? А два таланта ячменя? А вино крепкое вкусное и сладкое?

— Ух-х… — только и выдохнул двоюродный дед. Он куда лучше любого в роду умел торговать, да и считал неплохо. И сейчас у него, похоже, случился приступ «серебряной лихорадки»[3].

Похоже, заметил это не я один, но и его брат. И то ли постарался «переключить», то ли просто решил пообщаться с более общительным собеседником:

— Руса, внучек, а можешь ты что-то из этой самой химии прямо сейчас показать?

Я задумался. А что покажешь, если реактивов нет? Но именно поэтому много времени размышления не отняли.

— Могу. Только нужны горсть золы, пара глотков уксуса, вода и три кружки.

Он тут же погнал моего брата к офицеру в крепость за всем перечисленным. Получив искомое, я уже привычно приготовил из золы раствор поташа, а потом долил в эту кружку немного уксуса. Там зашипело, запенилось, но быстро поутихло.

И тут мне в голову пришла озорная мысль. Я схватил всё ещё шипящую кружку, зажал верх ладонью и потряс. Смесь снова забурлила, стала рваться наружу, но я сделал небольшую щель и ловко направил струю на Тиграна-младшего. Тот вскочил и зафыркал, отплевываясь, а я с важным видом пояснил

— Так-то оно тихо шипит. Но если крепко зажать и потрясти, начинает рваться наружу…

Тут меня вдруг накрыло картинкой: Дикий берёт кувшин, зажимает крышку и трясёт.

— Ой! — до меня вдруг дошло. Нет, меня буквально накрыло пониманием. — Какой же я баран! Не надо было трясти. И зажимать не надо!

— Внучек, о чём ты? — с неожиданной заботой и лаской спросил Гайк.

— Помнишь, от нас два дня воняло? Там всё так же было! Я распорядился, а Дикий — зажал и потряс.

Тут мой братец ехидно фыркнул. Похоже, он почувствовал себя отомщённым за неожиданное купание. Ну ещё бы, его-то окатили почти чистой водичкой, а не вонючей и ядовитой дрянью.

А ведь как я гордился своим «аппаратом»! Тем, как ловко я использовал выделение сероводорода. Да если б я не капал, может, он и выделялся бы потише! Как говорили мои ученики в девяностые: «Это — баг, а не фича!»

А ведь можно было бы спокойно смешать и получить раствор сульфида калия.

— Старшие, я понял! Я понял, где ошибка. Теперь я смогу готовить «купоросное масло» намного проще, больше и без риска отравиться самому и отравить всех вокруг. И железо мне для этого не понадобится!

Ну да, я так и видел новую цепочку: раствор сульфида я смешаю с уксуснокислым железом, которой и без меня готовят в огромных количествах. А потом выпавший в осадок сульфид железа промою и начну помешивать в растворе медного купороса. Элементарная реакция обмена, и я получаю нужный мне раствор железного купороса, а сульфид меди остаётся в осадке. Особый цимес в том, сульфид меди наиболее полно окисляется кислородом воздуха до сульфата. Так что я быстро получу из этого осадка медный купорос и снова пущу его в процесс.

Меня захватила красота процесса, понятная только химику. Купорос я оставлю на воздухе, и он за пару недель окислится до сульфата трёхвалентного железа. Тихо и без участия человека. А прокаливая этот сульфат, я получу крепкую серную кислоту и «огарок», состоящий из оксида железа (III). Красота в том, что из этого оксида даже без моего участия уже умеют получить ацетат железа, который снова вернётся в процесс.

Теоретически, у меня почти не будет отходов. Расходуются только гипс, поташ, топливо и уксус[4]. На практике будут потери всех реагентов, но в значительно меньшем количестве. К тому же, я чувствовал, что и тут можно совершенствоваться.

— Значит, теперь у нас будет много этой самой сладости? — резюмировал мой брат.

— Да. Я почти уверен. Если только снова не ошибусь. Предка ведь не всегда сразу получается понять! — на всякий случай «подстелил» соломку' я. — Но я уверен, что сделаю это! Даже если и не с первого раза. Мы теперь эту сладость десятками талантов получать сможем, были бы только ячмень и топливо.

— Это замечательно! — подвёл черту дед. — А то вон как раз наши будущие кредиторы идут!

Приближался новый караван колхов с пленниками. Нет, это были люди не нашей долины, а из племени, что возле озера. Мои дедушки недрогнувшей рукой продолжали тратить выделенные жетоны на освобождение людей, которые даже не нашего рода.

Впрочем, альтруизмом это тоже не было. Взамен «приозёрные» обязались поставлять нам сушеную рыбу, тростник для различных хозяйственных надобностей, дрова и древесину, а также — па-бам — «горючую землю». Я даже не сразу въехал, что это! Оказалось — торф! Да! В Армении — и торф[5]! Я сам в это не с первого раза поверил. Но, кажется, с энергетическим обеспечением наших проектов теперь станет полегче!

Я всегда считал обоих детей Носолома туповатыми. Но догадался о том, почему старики таскали за собой не только меня, но Тиграна — младшего именно он. Сам я долго ломал бы голову. После пира по поводу возвращения родни с уже традиционным пилавом нас обоих отправили спать чуть раньше, чем взрослых. Я удивился, почему так, а он ответил, как само собой очевидное: