Читать книгу 📗 "Господин следователь. Книга восьмая (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич"

— Влада, а почему вы мне такой вопрос задали? —спросил я. — Я ведь обычный следователь, к большой политике отношения не имею.

— Но вы же сын товарища министра.И не какого-нибудь там министра юстиции или просвещения, а внутренних дел. Значит, вам известно гораздо больше, нежели нам, простым смертным.

— Вот видите, как я вас разочаровал, — вздохнул я.

— Напротив, я очень рада тому, что услышала. Как только дедушку увижу — обязательно ему расскажу. Он очень обрадуется.

— А что вы ему расскажете? И чему ваш дедушка рад будет? — захлопал я глазами.

— А то, что от вас — от сына товарища министра я услышала, перескажу, а он и рад будет. Про то, что мы никуда не отступали, а просто готовимся к будущей войне. Как Петр Великий после неудачи под Нарвой! И государь император правильно полагает. Промышленность нужна — пушки выпускать, снаряды делать, все прочее. И флот без промышленности не построить, а без современных кораблей нам Константинополь — то есть, Стамбул пока, никак не взять. И на проливах с Мраморным морем не утвердиться. Железные дороги — это тоже понятно. Без железных дорог мы наши армии к театру военных действий не подтянем. А уж когда про образование и врачей сказали — тут уж все окончательно ясно и стало. К современному орудию прежнего неграмотного рекрута не поставишь — это мне дедушка говорил, да и инженеры нужны, чтобы турецкие укрепления взрывать. А уж про то, что врачи на войне нужны, даже говорить не стану.

Интересно, что за воинственный дедушка у Влады? Внучка теперь передаст ему мои слова, решив, что это мнение императора и правительства. Тяжело иной раз быть сыном высокопоставленного чиновника. А начнешь открещиваться, объяснять, что это только мое мнение, то выйдет еще хуже.

— Только, Влада, я вам ничего не говорил, — строго сказал я. — Я не говорил, вы не слышали. Вы меня поняли?

— Конечно, — радостно закивала барышня. Потом, снизив голос до шепота, спросила: — Иван, а высшие женские медицинские курсы передумали закрывать тоже из-за этого?

— Влада, а курсы-то здесь при чем? На них акушерок готовят, гинекологов. В армии они, вроде, ни к чему. Если только женам офицеров помощь оказывать. Абсолютно никакой связи!

Не скажешь ведь, что курсы восстановили из-за того, что одной девчонке захотелось на них учиться.

— Ох, Иван, вы меня не запутаете, — усмехнулась мадмуазель Иванаева. — Женщины-акушерки все равно общую медицинскую подготовку проходят, при случае смогут и врача заменить. А то, что курсы теперь при МВД —тоже правильно. Никакие враги не догадаются. Это все ваш батюшка придумала, верно?

Разговор, разумеется, очень интересный, но он стал меня утомлять. Барышня все правильно говорит, мысли у нее идут в верном направлении. Из того, что я сказал, можно сделать и такие выводы. Жаль, что уж слишком это направление милитаристское, а частное мнение некого субъекта посчитано за истину.

— Так, голубушка, — сказал я, решив пресечь дальнейшие расспросы. — Еще пара вопросов, и я решу, что вы японская шпионка, пытающаяся выведать государственные тайны.

К моему удивлению, барышня пропустила мимо ушей национальность шпионки, а ведь должна бы поудивляться. Вместо этого Влада сделала умоляющий вид, даже ладони сложила, словно в молитве и спросила:

— Иван, дорогой и уважаемый вы человек… Полсловечка… Можно? Для дедушки Влада. Да, его так же зовут, как и меня. Он уже старенький, шестьдесят лет скоро. Вы про эти, про трактора говорили? А ведь их и для военных целей можно использовать? Пушки таскать. Лошади не везде пройдут, а трактора?

На какое-то мгновение я почувствовал себя Остапом Бендером, повествующим не то о прилете в Нью-Васюки инопланетян с Марса, не то про ускорение ирригации в Узбекистане. Но терять уже нечего.

— И пушки могут таскать, а со специальным приспособлением смогут окопы рыть. А если на трактор броню нацепить, маленькую пушку поставить — так можно их в бой пускать. И конницу разметает, и пехоту в пух и прах разобьет.

Я бы еще что-нибудь наговорил — дескать, если, например, на трактор прицепить крылья, так он и летать сумеет, но увидел, что Леночка машет мне рукой.

— Прошу прощения, — галантно произнес я, поднимаясь со стула и направляясь к невесте, уже устраивающейся у рояля.

Вот он, наш звездный час! Сегодня мы споем дуэтом не только для тетушки и прислуги, но и для прочей публики.

Леночка посмотрела на меня, кивнула и я запел:

— В траве сидел кузнечик,

В траве сидел кузнечик,

Совсем как огуречик,

Зелененький он был.

Припев мы исполняли вместе:

— Представьте себе, представьте себе,

Совсем как огуречик.

Представьте себе, представьте себе,

Зелененький он был

Второй куплет пела Леночка. Голос у нее более нежный:

— Он ел одну лишь травку,

Он ел одну лишь травку,

Не трогал и козявку

И с мухами дружил.

Припев, соответственно, опять вместе, а самое грустное вновь досталось Леночке:

— Но вот пришла лягушка,

Но вот пришла лягушка —

Прожорливое брюшко —

И съела кузнеца.

Стоит ли говорить о том, что нам пришлось исполнять песню и на бис, и на трис? А потом уже все гости, включая и статского советника и действительного статского советника дружно пели:

— Представьте себе, представьте себе,

Никак не ожидал он,

Представьте себе, представьте себе,

Такого вот конца[1].

И как после такого исполнения снова не наполнить бокалы и не выпить за здоровье именинницы? И закусить, соответственно, потому что подали замечательные отбивные из баранины. А что еще замечательно, так это то, что песня про бедолагу-кузнечика, мне засчиталась за поздравление невесты. Да, я знаю, что я человек многогранный, очень талантливый и прочее. Увы, быть талантливым во всем не могу. И с математикой не дружу, и в карты-шахматы постоянно проигрываю. Но ведь и на солнце имеются пятна, как же без этого?

А еще — не умею поздравлять своих родных и близких. Постороннего человека поздравлю без проблем, наговорю ему кучу комплиментов, а вот для родных получается не поздравление, а сплошной затык и неудобство.Что бы я, например, Леночке пожелал? Понятия не имею. Говорить какие-то избитые фразы язык не повернется, а сказать что-то сокровенное при всех не смогу. Это я лучше потом Леночке скажу, наедине и на ушко.

Поэтому, иной раз лучше промолчать. Молчишь — на самом деле за умного сойдешь.

Я ел, одновременно посматривая на Татьяну, потому что дочка моего бывшего недоброжелателя опять о чем-то спрашивала у Марии Ивановны, а та вообще не отвечала. И, судя по всему, Татьяна Александровна была этим очень недовольна. Мало того, что недовольна, так еще и демонстрировала свое недовольство соседке — женщине старше по возрасту, и выше по социальному положению. А это, по нынешним временам считается неприличным.

Вообще-то, мадмуазель Виноградовой следовало бы вести себя тише воды и ниже травы. Разумеется, дочь за отца не ответчица, но все (или почти все) присутствующие знали, почему ее папа был вынужден покинуть Окружной суд.

День ангела молодой девушки, это все-таки не банкет провинциальных купцов, где едят от пуза, а напиваются до одури и до поездок к цыганам. Так и у нас — официанты принялись убирать грязную посуду, накрыть стол к чаю, а у гостей появилась возможность сделать перерыв — встать, размять ноги, поговорить. А кому-то, вроде старших мужчин — сходить во двор покурить. Теща и тетушка принялись руководить переменой блюд, а Леночка виновато кивнула — мол, надо бы и с подружками пообщаться, тем более, что мадмуазель Виноградова вдруг резко засобиралась. В наше время бы сказали — девушка «психанула». И чего вдруг?

Но Татьяну никто удерживать не стал, а я облегченно вздохнул — не будет вопросов.