Читать книгу 📗 "Меткий стрелок. Том III (СИ) - Вязовский Алексей"

— Джентльмены, — произнес он, — правительство Соединенных Штатов крайне заинтересовано в этом проекте. Мы понимаем его стратегическую важность. Наш флот должен иметь возможность быстро перемещаться между океанами.

Он разложил перед собой бумаги, сверился с ними.

— Мы провели собственные расчеты. Смета… весьма внушительна. Но правительство готово софинансировать проект. Мы предлагаем увеличить бюджет до пятидесяти миллионов долларов, при условии, что частные инвесторы возьмут на себя большую часть расходов. Это наш вклад в будущее американского могущества.

После его слов в зале поднялся ропот. Обсуждение было бурным. Люди перешептывались, переглядывались. Сметы, риски, сроки… Все это было важно, но каждый понимал, что речь идет не просто о деньгах. Речь шла о контроле над мировыми торговыми путями, о влиянии, о власти.

Морган, Вандербильт, Ротшильд — все они задавали вопросы, вникали в детали, спорили. Голдман даже достал собственные счеты из портфеля, кидал костяшки туда-сюда, проверяя выкладки. Лишь Рокфеллер молчал, лишь изредка кивая, его лицо оставалось непроницаемым. Гуггенхайм, сломленный недавней неудачей, сидел в углу, погруженный в свои мысли.

Я слушал, и в моей голове складывалась общая картина. Проект был масштабным, рискованным, но с большим потенциалом. А главное, правительство было готово вложить в него деньги. Это было гарантией того, что проект будет доведен до конца. Пусть и с огромными потерями, но доведен.

Наконец, Морган поднялся.

— Джентльмены, — произнес он. — Уже ясно, что мы нас ждет самый масштабный проект в истории после строительства Суэцкого канала. Понятны споры, сомнения. Предлагаю сделать перерыв на обед. Продолжим обсуждение после.

Мы встали. Разговоры продолжались, люди разбивались на группы, обсуждали услышанное. Морган подошел ко мне, положил руку на плечо.

— Мистер Уайт, — сказал он. — Прошу вас, присоединяйтесь к моему столу.

Мы прошли в столовую. Это был огромный, залитый светом зал, с высокими окнами, из которых открывался вид на бушующий океан. Круглые столы были накрыты белоснежными скатертями, на них стояли хрустальные бокалы, серебряные приборы. Слуги сновали туда-сюда, разнося блюда.

Я сел за стол Моргана. По левую руку, занял место Маркус Голдман. Напротив них, сидели Морган-младший и Лайман Гейдж. Это был стол власти, стол денег, стол, за которым вершились судьбы.

Подали омаров, жареного лосося, и я почувствовал, как желудок заурчал Слава Богу тихо.

— Мистер Уайт, — произнес Морган, откладывая приборы, его голос был негромким, но требовательным. — Мы внимательно следили за вашими успехами. И, должен сказать, вы произвели на нас впечатление. Теперь нельзя опускать взятую планку — надо двигаться дальше.

Я молчал, ожидая продолжения понимая, что это не просто комплименты. Это была прелюдия.

— Проект Панамского канала… — продолжил Морган, его взгляд был прямым и пронзительным. — Это огромная возможность. Мы рассчитываем на участие всех крупнейших игроков.

Маркус Голдман кивнул, его глаза были прикованы ко мне.

— Ваша доля, мистер Уайт, — произнес он, голос был тихим, — будет, по нашим расчетам, пятнадцать миллионов долларов.

Я почувствовал, как что-то внутри меня сжалось. Пятнадцать миллионов. Это было много. Очень много. Я понимал, что они хотят «раздеть» меня, заставить вложить максимальную сумму, выжать все, что можно. Окупаемость такого проекта — десятилетия. Даже если все пойдет удачно — в чем были серьезные сомнения — то своих денег я не увижу долго.

Но я не мог отказаться,дать слабину, показать, что напуган или сомневаюсь.

— Это серьезная сумма, джентльмены, — произнес я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно и уверенно. — Мне нужно время, чтобы все обдумать.

Морган слегка усмехнулся.

— Время — деньги, мистер Уайт, — произнес он. — Особенно в нашем деле.

— Понимаю, — ответил я. — Но я должен принять решения взвешенно. Особенно, когда речь идет о таких крупных инвестициях. И я не привык к тому, чтобы меня загоняли в угол.

На лице Моргана мелькнуло что-то похожее на уважение. Он понял, что я не простой старатель, которого можно было взять на испуг.

— Что ж, — произнес он, — мы готовы предоставить вам время. До конца сегодняшнего дня. Но не более.

Тактика «тянуть резину» не очень то работала. Мне нужен был больший срок, чтобы подумать и найти выход.

После обеда мы вернулись в банкетный зал. Обсуждение продолжилось, но теперь оно было более детальным, более конкретным. Выступали эксперты по водному транспорту. Они представляли подробные доклады о будущем грузопотоке, о том, сколько кораблей будет проходить через канал, о потенциальном увеличении грузооборота, о возможности расширения канала, строительства второй очереди. Цифры были впечатляющими. Миллионы тонн грузов, тысячи судов, огромные прибыли. Все это было представлено в сухих, но убедительных цифрах, в графиках, диаграммах. Они расписывали грандиозные перспективы, рисовали картины будущего, в котором канал станет главной артерией мировой торговли.

Секретарь Казначейства подтвердил готовность правительства поддерживать проект, озвучив государственные расходы на канал. И они были… ничтожны! Около миллиона долларов, да и то, большей частью долговыми бумагами, векселями.

Я слушал, и в моей голове складывалась общая картина — мне тут делать нечего. Паровозом в этом разномастном составе я идти не хочу.

Вечером состоялся фуршет. Зал был наполнен людьми, шумом, смехом. В воздухе витал запах дорогих сигар и алкоголя, играл струнный квартет. Моцарт, Дебюсси…. Официанты сновали туда-сюда, разнося шампанское, виски, коньяк. Люди разбивались на группы, обсуждали прошедшую встречу, обсуждали сделки.

Давление на меня продолжалось. То один, то другой магнат подходил ко мне, предлагая совместные проекты помимо канала. Железные дороги, нефтяные месторождения, сталелитейные заводы — каждый хотел урвать свой кусок и затянуть меня в свои сети.

— Мистер Уайт, — произнес Вандербильт, его лицо раскраснелось от выпитого. — У меня есть прекрасный проект. Железная дорога через Скалистые горы. Потянем вместе? Вам же близок Запад?

Ротшильд предлагал инвестировать в золотодобычу в Южной Африке. Морган-младший — в новые промышленные предприятия на Северо-Востоке. Гуггенхайм, оправившись от шока, тоже подошел, его взгляд был примирительным.

— Мистер Уайт, — произнес он, его голос был тихим. — Я готов забыть все, что было между нами. У меня есть идеи по развитию металлургической промышленности. Давайте работать вместе.

Я понимал, что от меня не отстанут. Они не отпустят меня, пока я не сделаю свой ход. Мне нужно было что-то, что могло бы отвлечь их внимание и переключить их жадность на что-то другое и было бы еще более выгодно, чем все эти проекты.

Я посмотрел на Секретаря Казначейства, который стоял у окна, беседуя с Рокфеллером. В моей голове мелькнула мысль. Безумная, дерзкая…

Я дождался, пока все ключевые игроки соберутся в курительной комнате, постучал взятым у официанта ножом по своему бокалу, привлекая внимание.

— Господа, — произнес я, мой голос прозвучал спокойно, но уверенно. — Позвольте мне отвлечь вас от темы канала. У меня есть идея получше.

Все повернулись ко мне, разговоры смолкли.

— Мы тут говорим о том, как заработать миллионы. Но есть одна проблема. Фундаментальная. Наша финансовая система. Она… крайне неустойчива.

Морган приподнял бровь. Рокфеллер внимательно посмотрел на меня.

— Мелкие банки, — продолжил я. — Демпингуют на рынке. Предлагают высокие ставки по депозитам, дешевые кредиты, а потом пропадают с деньгами вкладчиков, разрушая доверие ко всей финансовой системе. Это хаос, господа. Это мешает нам, крупным игрокам, работать стабильно с длинным горизонтом планирования.

Я сделал паузу, наблюдая за их реакцией. Их лица были сосредоточенными. Они понимали, о чем я говорю.

— Нам нужен… государственный финансовый регулятор. Единый, отвечающий за эмиссию долларов. Который будет устанавливать бенчмарк процентной ставки и будет контролировать рынок. Уберет с него всю эту мелочь, всех этих мошенников.