Читать книгу 📗 "Господин следователь 9 (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич"

Ладно, будем считать, что друзья находились на полном пансионе, вроде того, на котором находился я, в бытность квартиросъемщиком у Натальи Никифоровны.

Значит, идем дальше.

— А я нахожу, что нужно есть не только то, что нравится или не нравится, но и то, от чего может быть польза. — сообщил Холмс, захрустев морковкой.

Невольно мне на ум пришел кролик, что жил у нас с братом и я улыбнулся.

— Напрасно, дорогой друг вы ассоциируете меня с ушастым зверем, — невозмутимо отозвался Холмс. — Если бы люди почаще употребляли морковь и шпинат, они бы реже болели куриной слепотой. В общем — следует употреблять побольше зеленых и желтых овощей.

Нужно здесь вставлять фразу, типа: «Боже, Холмс, как вы догадались?». Пожалуй, не стоит делать из Ватсона дурака. С кем еще сравнивают человека, хрустящего морковкой? Либо с зайцем, либо с кроликом. Даже я бы догадался, а уж великий сыщик — тем более.

Тогда дальше.

— Вы сейчас снова приведете пример вашего русского доктора Булочкина? — насупился я.

В последнее время Холмс слишком часто упоминал русских ученых, словно у нас своих нет. Ладно еще, что он поставил на свой столик бюстик какого-то крестьянина, ставшего академиком и повесил в нашей гостиной таблицу Дмитрия Ментилеева (русские фамилии очень сложные), но он зачем-то притащил справочник Московского университета, и теперь, с помощью этого справочника, изучал русский язык. Зачем Холмсу изучать русский язык?

— Нет, дорогой друг, вы ошиблись, — покачал головой Холмс. — Во-первых, фамилия графа не Булочкин, а Булкин, а во-вторых русские здесь не при чем. На сей раз это наш с вами соотечественник — мистер Хопкинс, открывший существование витаминов…

— Вита? Если я не ошибаюсь, это от латинского жизнь? — перебил я Холмса.

— Совершенно верно. Итак, витамины — особые вещества, без которых в организме человека начинают развиваться болезни. Хопкинс разделил их на несколько групп: витамин А, из-за недостатков которого развивается куриная слепота; витамин С незаменим при отсутствии свежей пищи. Скажем — если бы моряки во время длительных плаваний употребляли лук, лимон, они были бы меньше подвержены цинге. А в витамине Д содержатся вещества, способные противостоять рахиту. Не сомневаюсь, что существуют и другие витамины, но к ним ученые придут со временем.

Про лимоны, что употребляли матросы во время плаваний, у нас известно, значит, идея витаминов упадет на подготовленную почву.

Но подробно мы писать про здоровый образ жизни не станем, оборвем повествование и перейдем к более интересным вещам. Скажем — к убийству Черного Питера, которого неизвестный преступник пригвоздил к стене ударом гарпуна. О, а мы как раз витамины и вставим в этот рассказ. Как раз и про дальние плавания можно завести разговор, и о том, что моряки мучаются цингой.

О, там же фамилия инспектора из Скотланд-Ярда Хопкинс. Как раз и будет удачная связка — про дальнее плавание, про цингу и про ученого.

Глава 17

Страсти-мордасти

Приперся в Окружной суд аж к восьми двадцати.

— Раненько вы, — заметил наш служитель Петр Прокофьевич, с которым мы соблюли утренний ритуал — вначале приложили ладони к фуражкам, потом поздоровались за руку.

— Барышень в гимназию проводил, там уроки начинаются раньше, чем у нас, хотел, было, домой вернуться, а какой смысл?

И впрямь, какой смысл? Лучше посижу в тиши кабинета, покумекаю — чего бы еще такого «попаданческого» вставить в «шерлокиану»? Чтобы и ненавязчиво, и польза была? Думать придется. Не станет же Холмс изобретать застежку-молнию?

И нашему служителю можно поведать сущую правду, тем более, что все и так знают, что следователь Чернавский, провожая невесту, прилюдно ее поцеловал. Однако, большого шума и пересудов не было. Во-первых, целовал я свою невесту, а не чужую. А во-вторых (но это только мое мнение!), город решил, что коли это Чернавский, так ему можно. Как-никак, ранен был человек, чуть ли не насмерть, чудом выжил, ему простительно. Дескать — ну что с него взять? Вот, если бы кто другой, стыд и позор.

Сегодня, кстати, целоваться на прощание не стали. Мы люди приличные, а из окон гимназистки таращится и учителя. А из-за угла, судя по форме, еще и реалисты выглядывают. Интересно, ставки не делали?

Сегодня мы всех разочаруем.

Нет-нет, больше никаких дурных примеров. А еще Анька, маленькая… козлуха, встала между нами. Зла на нее не хватает.

Барышни вообще решили, что не нужно их провожать, пришлось сказать, что отправляюсь работать над новой книгой. Посижу, пока сослуживцы на службу не явятся. А то, как явятся, начнут дверями хлопать, на перекуры ко мне заходить, болтать о разной ерунде.

— Есть что-нибудь новенькое? — поинтересовался я, хотя что могло случиться? Я вчера со службы почти в семь ушел — увлек меня мистер Холмс.

— Так что у нас нового? — пожал плечами служитель. — Заседание на сегодня отменено, завтра господин Остолопов за председателя сядет. А Николай Викентьевич нынче с утра за бумагами заезжал, еще и семи не было, вот и все.

— А что вдруг — за бумагами? — удивился я.

— Так он же в Петербург, в Судебную палату едет, на собрание председателей Окружных судов. Даже самого министра ждут! — пояснил Петр Прокофьевич слегка важничая, словно это он участвует в совещании. — Еще Иван Андреевич с ним, и дочка. В смысле — Мария Ивановна, супруга. Карета городского головы сюда подъезжала, а пока Его Превосходительство за бумагами ходил, дверцы открывали.

Я и не знал, что Лентовский уехал. Упустил из виду. Разумеется, персонально мне генерал не обязан докладывать, что собирается делать, а сам я к нему зайти не сподобился, хотя собирался предъявить указ о награде до того, как пришлют официальную выписку.

Книсницу, как прокурору и своему непосредственному начальнику, доложил, что расследую дело о смерти генерала, вот и все. Председателя суда ход расследования вообще волновать не должен, к нему с готовым материалом идти. Разумеется, если бы пришел к Николаю Викентьевичу и попросил помощи, то начальник не отказал бы, но я посчитал, что рановато.

Начальник отбыл на совещание, а за бумагами забегал — наверное, канцелярист подготовил небольшой отчет о нашей работе. Типа — а вдруг старшина Судебной палаты начнет спрашивать — как там, господин Председатель Окружного суда дела в Череповце? Еще не весь народ поубивали? А на совещание может и министр юстиции заглянуть.

Но это рутина. Интереснее, что вместе с генералом в Петербург отправился его тесть. За компанию? Хм…

Иван Андреевич Милютин в столицу нередко ездит, дел у него много, но почему сейчас? У нас октябрь, навигация пока не закрыта, из Волги в Шексну, а потом дальше, по Мариинке, тянутся баржи с зерном, треть из которых принадлежит Ивану Андреевичу. Ему бы здесь находиться, присматривать за своим бизнесом. А он, вишь, вместе с зятем рванул, да еще и дочку, которая при отце и советник, и технический секретарь, прихватил. Навевает на мысли… Уж не готов ли проект железной дороги? А вдруг железную дорогу, соединяющую Санкт-Петербург и Вологду, построят не в 1906 году, а на двадцать лет раньше? Нет, это нереально. Построить бы ее хотя к 1890-му.

Вот, все разбежались. Абрютин в Луковец, Лентовские в Питер. А мне тут, понимаете ли, работать надо и цикл про Шерлока Холмса писывать.

— А вас, Иван Александрович, с самого утра ждут,

— В смысле? — удивился я, вытаскивая часы. Я что-то пропустил? Нет, времени еще без двадцати девять, кто мог меня ждать?

— Сонька Прыгунова пришла, — усмехнулся служитель.— Я ее пускать не хотел, так жалко стало — замерзнет дура.

— А кто это? И чего надо?

— Швея она, Сонька-то. Не то баба, не то девка, без мужа живет. Вроде, и баба неплохая, швея отличная, но дура-дурой.

— Дура? — насторожился я. Ко мне как-то заходил отставной почтмейстер, жаловавшийся на соседей. Но у того крыша съехала от несчастья, его и пожалеть можно, а эта?