Читать книгу 📗 "Курсант. На Берлин 4 (СИ) - Барчук Павел"

Марк поднял взгляд на меня, я в ответ глазами указал ему сначала на один угол комнаты, потом на другой, напоминая о возможной прослушке.

— Да, ты прав. Но это такая ответственность, такая честь. — Произнёс Бернес.

— Ничего страшного. Ты ведь мечтал добиться успеха в Германии. Вот тебе и первый шаг. Теперь все зависит только от тебя.

Марк молча кивнул, давая мне понять, что понял скрытый смысл сказанного. Смысл, предназначенный только для него.

В этот момент в дверь позвонили. Три коротких, настойчивых звонка. Мы переглянулись. Бернес растерянно пожал плечами.

Я подошел к двери и открыл ее.

На пороге стояла мадам Жульет. В роскошном платье цвета спелой вишни, в шляпке с вуалью, с изящным зонтиком-тросточкой в руке. Она выглядела так, будто собралась на увеселительное мероприятие.

— Алексей, дорогой! — голос «француженки» прозвучал томно и сладко, как всегда. — Очень рада тебя видеть! Прости, что пришла так рано, но мне просто не терпится предложить тебе кое-что…

Она сделала шаг вперед, намереваясь войти, но я преградил ей дорогу, широко и неестественно улыбнувшись.

— Мадам Жульет! Какая неожиданная и приятная встреча! — воскликнул так громко, чтобы потенциальные слушатели точно все услышали. — Но вы застали меня в самый неподходящий момент! Я как раз собирался на прогулку. Хочу подышать воздухом, осмотреть город. Не составите ли мне компанию? Уверен, в такую прекрасную погоду гулять куда приятнее, чем сидеть в четырех стенах. Сегодня на удивление солнечно.

В глазах Жульет мелькнуло мгновенное понимание, но ее искуственно-радостное лицо не дрогнуло.

— Конечно, дорогой Алексей! С огромным удовольствием! — она легким движением взяла меня под руку. — Я как раз знаю одно восхитительное место. Очень уединенное и живописное.

Мы вышли на улицу, оставив Бернеса в доме. Я чувствовал, как напряжены мышцы руки мадам Жульет, лежавшей на сгибе моего локтя. Она вела себя легко и непринужденно, болтая о пустяках, о последних сплетнях, о новых постановках в театрах Берлина. Я подыгрывал ей, изображая галантного кавалера.

Мы шли по улицам, петляя, как два обезумевших от весеннего запаха зайца. Нужно было исключить слежку и скинуть с хвоста возможных «топтунов».

В итоге, путем определённых манипуляций, оказались в парке. Учитывая раннее время, он выглядел безлюдным. Лишь изредка попадались няньки или мамочки с колясками и пожилые парочки, неспешно прогуливавшиеся по аллеям.

Жульет, не меняя темпа, повела меня вглубь парка, к заросшему пруду, где стояла полуразрушенная беседка. Место и впрямь оказалось уединенным. Отсюда не было видно ни одной из главных аллей.

«Француженка» отпустила мою руку, обернулась ко мне, и ее улыбка мгновенно испарилась. Лицо стало жестким, каменным.

— Ну что ж, Алексей. Мы одни. Лишних ушей здесь нет. Срок истек. Где архив?

Я не стал ничего отрицать или тянуть время. Выдержал ее взгляд и ответил с ледяным спокойствием:

— Опоздала. Наши британские «друзья», а конкретно — некий Финн, попытались силой забрать архив у Подкидыша.

Я кратко, без лишних эмоций, изложил ей версию, которую заранее продумал. О похищении Подкидыша, о случившемся на складе. Но теперь эта версия имела несколько очень важных моментов, которых в реальности, само собой, не было. Ну и, конечно, из списка действующих лиц я вычеркнул Клячина. Не знаю, насколько Жульет осведомлена об его участи, но лучше не рисковать, выдавая лишнюю информацию.

— Как этот идиот мог столь бездарно вляпаться? — Резко спросила Жульет, имея в виду, конечно, Ивана.

— Потому что Финн ему был знаком давно. Кроме того он представился сотрудником разведки и… вот тут самое интересное… Он апеллировал твоим именем и позывным. Сказал, что обстоятельства изменились, поэтому ему приказано установить контакт с нашей группой. Он был очень убедителен, — сказал я, глядя «француженке» прямо в глаза. — Настолько, что Подкидыш ему поверил. К счастью, я успел, но не слишком вовремя. Финн и его люди погибли. Архив сгорел. Весь. До последней бумажки.

— К счастью? — Переспросила Жульет. — К счастью⁈ Ты считаешь, что все это можно назвать счастьем?

— К счастью для Подкидыша.

— Да плевать я хотела на твоего Подкидыша. Мне нужен архив!

— Забавно… Забавно, что ты не обратила внимания на одну очень важную деталь. Может, плохо расслышала. Финн назвал твой позывной. Он знал его. Тебе не кажется это странным? — Я сделал паузу, давая мадам Жульет осознать сказанное. При этом смотрел на нее с лёгким презрением, как на возможного предателя. Чтоб эта особа поверила моим словам, я сам должен верить в то, о чем говорю. — И знаешь, что самое интересное? Когда началась перестрелка, Финн, умирая, пробормотал что-то странное… Мол, чертова француженка останется без козыря. Может, конечно, он имел в виду еще какую-нибудь особу, изображающую из себя француженку. Не знаю. Но у меня к тебе встречный вопрос… Кто ты на самом деле? И на кого работаешь, если твое имя так свободно используют британские агенты? А факт принадлежности Финна и его парней к британской разведке не вызывает сомнений. Это мы с ними выяснили перед тем, как я их убил.

Лицо Жульет исказила гримаса бешенства. Ее пальцы сжали ручку зонтика так, что костяшки побелели. Я видел, как она пыталась понять, блефую я, или говорю правду.

— Ты… маленький гад… — прошипела мадам. — Ты понятия не имеешь, в какую игру ввязался. Хочешь повесить вину за провал операции, связанной с архивом, на меня? Какой, к чертовой матери, Финн? Впервые о нем слышу. Я не имею к нему никакого отношения!

— Возможно. — Холодно парировал я. — Но поверит ли в это Центр? Представь, если они получат мой отчет, в котором я красочно и весьма правдоподобно опишу, как нас предала наша же связная, заключив союз с британской разведкой. А я, уверяю тебя, найду способ передать информацию без твоей помощи. Фантазия у меня богатая. Тебе напомнить, что творилось пару лет назад? Когда бо́льшая часть сотрудников, работающих за границей, были вызваны в Союз. Что потом с ними было, ты знаешь. Как думаешь, много ли усилий нужно приложить, чтоб Центр поверил в твое предательство? Ты давно находишься в Европе. А я нет. Ты могла уже сто пятьдесят раз наладить связи с немцами, с англичанами, да хоть с самим чертом. А я нет. Слишком мало времени прошло. Ты могла пообещать им архив как гарантию своей благополучной жизни.

— И ты мог! — Перебила меня Жульет.

— Мог. — Согласился я, — Но у тебя больше возможностей. И потом… В случае, если центр получит ту информацию, о которой я тебе только что сказал, скорее всего конец придёт нам обоим. Сто́ит ли оно того? Еще раз повторяю. Я сказал правду. Архива больше нет. Когда Финн встретился с Подкидышем, он заявил, что явился от твоего лица, дабы забрать бумаги. Ванька не имел возможности быстро связаться со мной. Да, он сделал ошибку. Он поверил. Но Финн был убедителен. Британцы на это и делали ставку. Он много лет назад подобрал Подкидыша на улице. Потом на глазах Ивана его вроде как убили, но, на самом деле, Финна ангажировала британская разведка. А он преподнёс все так, будто именно тогда начал сотрудничать с НКВД. В любом случае архива больше нет. Все.

— Как ты понял, что этот придурок в руках у Финна? — Спросила Жульет, пристально изучая моё лицо.

— А я и не понял. Жадность. Банальная жадность сыграла роль. Архив был у Подкидыша, а камни у меня. — Ответил я, искренне глядя «француженке» прямо в глаза. В принципе, не особо это и ложь. Просто поменял местами слагаемые. — Финн хотел забрать еще и камни. Поэтому прислал мне весточку и назначил встречу на угольном пирсе. Ты же слышала о недавнем пожаре и троих убитых?

Жульет не ответила. Она молча пялилась на меня, взвешивала все «за» и «против». Мадам не была дурой и она прекрасно понимала, как быстро можно утратить доверие в глазах Москвы.

— Хорошо, — выдохнула «француженка», ее голос вновь обрел привычную, томную сладость. — Что ж… Эта страница закрыта. Пожар на складе… да, удобная история. Я все передам. Но мы немного изменим твой рассказ. Скажем, что это я спасла тебя и твоего дурацкого Подкидыша. — Она бросила на меня колкий взгляд. — Но если я хотя бы заподозрю, что ты соврал…