Читать книгу 📗 "Господин следователь 9 (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич"

Глава 20

Большие девочки

К дому Десятовых подошел без двадцати восемь. Рановато, но я, все-таки, не рядовой гость, приглашенный на ужин, почти член семьи, мне можно и раньше. Скинув шинель и фуражку на руки Дуняши, по привычке поискал глазами сменную обувь. Ну да, почти год живу здесь, а до сих пор не могу привыкнуть, что в этом мире не принято переобуваться, приходя в гости. Разве что — пойдут дожди, наступит время галош (да-да, именно так), вот их и станем оставлять в прихожей.

— Благодарствую, — поблагодарила меня горничная, аккуратно принимая серебряный двугривенник и пряча ее в кармашек передника. Она даже слегка присела, изображая книксен.

В свое время, получив выволочку от Анны Николаевны, усвоил, что нельзя горничным приносить те же сладости, что и хозяйкам дома, поэтому «одаряю» здешнюю прислугу монетками, что горничных вполне устраивает. Заметил, что девушки, которые открывали мне дверь и принимали верхнюю одежду, менялись. Не исключено, что так здесь заведено, но вполне возможно, что горняшки попросту установили очередь — которая сегодня получит денежку? Это для меня 20 копеек не деньги, а для прислуги — неплохая добавка к жалованью, если оно 5 рублей в месяц. Я захожу в дом Десятовых не каждый день, но минимум раза три в неделю. Этак, девушки на приданое скопят. Шучу. Но если хотя бы на новую юбку — тоже неплохо.

Поднявшись на второй этаж, где большая гостиная, спальни и кабинет покойного хозяина дома, остановился напротив комнаты Леночки, приподнял руку и приготовился постучать по косяку.

Из-за дверей раздавались оживленные девичьи голоса, причем, время от времени, то одна, то другая, пытались говорить не своим голосом, да еще и хихикали. Что это за секреты? Подслушивать нехорошо, разумеется, но жуть, как интересно.

Впрочем, не стану. И вовсе не из-за порядочности и деликатности, а по другой причине. Услышишь что-нибудь такое, что не хотелось бы слышать, сам будешь не рад.

И, только решил постучать, спугнуть подружек, как меня подхватили под локоток.

— Иван Александрович, добрый вечер! — поприветствовала меня хозяйка дома, увлекая вперед, в гостиную, к мягким полукреслам и диванам. По дороге небрежно бросила: — Пусть барышни доиграют, не стоит мешать.

Усевшись, я посмотрел на рояль, стоявший в гостиной, перевел взгляд на свою гитару, установленную в углу на специальной подставке. На чем это они играют? Какой еще музыкальный инструмент может быть у Леночки, тем более, что звуков музыки, доносившейся из-за двери, я не слышал.

— А на чем они доиграют? — поинтересовался я с неким недоумением, потом брякнул: — Ведь не в куклы же?

— А почему бы и нет? — пожала плечами Анна Николаевна, а потом с досадой хлопнула себя по губам: — Господи, ведь я обещала Леночке, что никому не скажу. Боится, что смеяться начнут.

— А кто начнет? — небрежно поинтересовался я. — Я сам — точно не начну.

— Анечка к Леночке приходила, шить училась. Стали они старых кукол обшивать — увлеклись.

Каюсь — невольно подавил улыбку, но не из-за того, что моя невеста играет в куклы, а то, что учительница играет с ученицей. Если на секунду «врубить» мой истинный возраст (должно бы уже тридцать два исполнится), а еще бывшего школьного учителя, то ничего криминального я не услышал. Знал, что некоторые старшеклассницы в моей школе иной раз поигрывают в куклы, что не мешает им бегать в ночные клубы и встречаться с парнями. А Леночка, моя невеста, по возрасту как раз соответствует девочке из 11 класса.

Да и здесь как-то слышал (не помню, от кого?), что чья-то молодая жена после свадьбы лазает на чердак, чтобы поиграть в куклы с золовкой — младшей сестрой мужа, а старик-свекор, вместо того, чтобы пресечь эту глупость, пристрожил всех домашних, включая жену и сына — дескать, играют девки, так нехай и дальше играют, коли домашней работе не в ущерб. Вот, робетенок родится, не до игрушек станет. Зато и польза, потому как молодая жена по мамке не ревит, по дому не грустит, а еще и с золовкой подружками станут, а работу, если она есть, потом вместе всю переделают.

Как по мне — мудрый человек этот свекор, потому что другой бы невестку за косы оттаскал.

А эти… Обе они козлушки. Что одна, что вторая. Анька, видите ли, после уроков к учительнице ходила, чтобы французским заниматься, а еще рассказы переписывать, а она в куклы играет! Дурят Ивана барышни. Одна жениха дурит, вторая названного братца.

Но в вину ставить не буду. Ане и так слишком рано довелось расстаться с детством, какие ей куклы, если на ней и дом, и огород? Еще и учиться умудрялась, и деньги зарабатывать. Не наигралась. Пусть доигрывает. А Леночка — та просто молодец, что поддержала подружку. А что мне не рассказали — стесняются. И так бывает.

— Могли бы меня позвать, — хмыкнул я. — Я бы тоже с ними поиграл.

— Шутник вы, Иван Александрович, — усмехнулась Анна Николаевна. — Где ж это видано, чтобы мужчины в куклы играли?

— А что такого? — сделал я удивленный вид. — Мужчины тоже играют. Вон, у меня приятель есть, офицер, а играет в солдатики. Иной раз к нему домой курсанты, то есть, юнкера приходят, так они такие баталии разыгрывают — Кутузову не снилось! По квартире пройти нельзя — тут вам Багратионовы флеши, там Шевардинский редут, наступишь на что-нибудь невзначай — расстреляют сразу.

Слегка покривил душой. Не мой он приятель, а друг отца — дядя Сережа, старший преподаватель военного института, подполковник. Кроме игры, он с курсантами еще выезжает на реконструкции наполеоновских войн.

К слову — я и сам в школьно-студенческие времена захаживал к нему поиграть в солдатики и пару раз съездил на Бородино и в Питер. Но после армии как-то охладел к этим делам, да и времени не оставалось. А реконструкции и игра в солдатики — дело серьезное.

Впрочем, есть у меня еще один знакомый по имени Славик, учился в параллельном классе (это как раз на Камчатке было), так тот девчонкам куклы обшивал. Парни над ним посмеивались, но не сильно, потому что он мог и в лобешник дать, а шитье кукольных нарядов привело к тому, что теперь у Славки собственное ателье, где заказы расписывают на два месяца вперед. Так, по крайней мере, говорится на его страничке вконтакте, на которую я случайно наткнулся.

— Ну, у мужчин свои игрушки, — засмеялась Анна Николаевна. — Женщин они в свои игры не допускают, но и мужчинам не стоит в женские игры лезть.

— Золотые слова, — согласился я, поглядывая на часы на стене — а ведь уже восемь. Меня ужином-то кормить собираются или нет?

— Ваня, я с тобой кое о чем поговорить собиралась… — начала Анна Николаевна, но тоже бросив взгляд на часы, спохватилась: — А ведь ужинать пора! Сейчас я этих барышень выгоню. Им дай волю…

— Вот-вот, — поддакнул я. — Дай барышням волю — станут в куклы играть, а я голодным буду сидеть. Безобразие.

— Ш-Ш! — приложила палец к губам тетушка. — Ваня, Иван Александрович, про кукол — молчок! Леночка на меня неделю станет дуться, не меньше.

— Секрет, — постучал я кулаком по груди, давая понять, что хранить чужие тайны умею, а еще едва удержался, чтобы не укусить ноготь большого пальца и не сказать — зуб даю! Тетушка точно бы такого жеста не поняла.

Да, как это я Аньку такому не научил? Ай-да, я.

— О чем поговорить хотите? В двух словах, — попросил я, надеясь, что не о чем-то страшном. Например — тетушка примется поучать, что целоваться с невестой на глазах у посторонних неприлично. Можно подумать, что я сам об этом не знаю? Мы уже Леной решили, что больше так делать не станем. Чего лишний раз носом тыкать?

Но Анна Николаевна заговорила совсем о другом.

— Я вашу Анечку собираюсь к себе забрать, — сообщила тетушка.

— В смысле — забрать? — не понял я.

— Жить она у нас станет, а какой еще смысл? Комнату у меня есть, а расходы барышня готова на себя взять. Да и какие на нее расходы? Обувать-одевать не нужно, обеды да ужины — ерунда, а горничной им с Леночкой и одной хватит.