Читать книгу 📗 "Столичный доктор. Том VIII (СИ) - Линник Сергей"

Я слушал, а сам осматривал палубу, раструбы, шлюпки, просчитывал расстояния. Его слова эхом гуляли в голове: «никому не нужна… простаивает… стоит без дела…»

И в этот момент, среди запаха тика и соли, бликов на лакированных поверхностях, тепла полуденного солнца, внутри что-то словно щёлкнуло.

Я посмотрел на яхту. Потом на Гилберта. И произнёс, сам удивившись тону:

— Она нужна мне.

В итоге мы договорились об аренде сроком на год с возможностью продления. Сама аренда — символический один фунт, но все накладные расходы — за мной. Пожали руки и разъехались.

Поймал себя на мысли, что действую, будто Агнесс уже здесь. А как иначе? Начнешь сомневаться — спугнешь судьбу. Нет уж, только так.

Стоило мне войти в лобби гостиницы и сказать портье «Гутен таг», как с кресла в углу поднялась знакомая фигура. Господин Мичи, будь он неладен. Интересно, что ему осталось непонятным с момента нашей прошлой встречи?

— Ваше сиятельство, — поклонился он. — Вы позволите подняться к вам? Думаю, у меня есть сведения, интересующие вас.

— Послушайте, Мичи, или как там, — я уже не играл в вежливость, — вам здесь не рады. Вы — бесчестный человек, раз оказываете давление через беззащитную женщину. И всё ради каких-то дворцовых интриг. Завтра же супруга должна быть отправлена в Шанхай. Или я собираю репортеров, и весь мир узнает о бесчеловечных действиях японских властей! Представляете, какой это будет позор для микадо? Все, что вам останется — это сделать сеппуку!

«Никто» побледнел, я отвернулся от него.

Портье явно был на моей стороне, и что-то держал под стойкой. Наверное, решил помочь выпроводить нежеланного посетителя. Впрочем, Мичи задерживаться не стал. Поклонился и ушел, не оглядываясь.

— Любезный, где находится русское консульство? — спросил я, подавая портье серебряный рубль. Надо подстраховаться.

— На набережной Банд, герр фюрст! — бодро отрапортовал он. — Заказать экипаж?

— Будь любезен.

А ничего так соотечественники тут устроились. Район явно престижный, дома один другого богаче. Блин, как консула зовут, не знаю. Невелика беда, расскажут.

А вот и отечественные дипломаты, не обманул извозчик. На табличке у ворот надпись «Русское генеральное консульство в Шанхае», ниже продублированная на французском. На посту уссурийские казаки в темно-зеленых мундирах с желтыми лампасами. В отличие от швейцарцев просто так не пустили, велели ждать.

— Сейчас, ваше сиятельство, вызовем разводящего, он проводит, — сообщил часовой.

Пришел вахмистр, посмотрел мои документы, козырнул и пригласил следовать за ним.

— А кто сейчас консул? — спросил я.

— Действительный статский советник Владимир Сергеевич Серебренников, — не поворачивая головы, хмуро ответил унтер. — Вас проводят, ваше сиятельство.

Разбудили его, что ли? Или зубы болят? Говорит, будто вся жизнь под откос пошла. Впрочем, не моё дело.

В приемной у консула меня слегка помариновали. Минут двадцать, наверное, я изучал карту Российской империи, несколько засиженную мухами и поясной портрет Государя, за которым ухаживали тщательнее. На парсуне самодержец красовался в парадном мундире полковника гвардии, молодой, с целеустремленным взглядом. Ни капли не похожий на усталого и сильно потрепанного жизнью почти старика, с которым я встречался совсем недавно.

Наконец, повинуясь одному ему слышимому сигналу, секретарь запустил меня в высокий кабинет. Зачем вспоминать, что еще несколько месяцев назад я такие двери с ноги мог открывать? Сейчас мой статус изменился, чему я, впрочем, рад. Если ради покоя надо посидеть в приемной некоторое время, так тому и быть.

Консул встал, приветствуя, но из-за стола выходить не стал. Показал на стул, напитки не предложил. Чисто канцелярский приём.

— Господин консул, — заявил я официальным тоном. — Некоторое время назад моя жена, княгиня Баталова, сотрудница госпиталя Красного Креста под Мукденом, попала к японцам, при этом была ранена. Я приехал в Шанхай, так как японская сторона заявила о ее эвакуации в этом направлении. Здесь веду ее розыски с помощью сотрудников консульства Швейцарии.

Профессионал. И выражение лица, и положение тела — всё говорит об искреннем интересе сказанному. Только глаза выдают не то чтобы равнодушие. Усталость. Небось, сейчас в голове складывается подходящая отповедь — туманные обещания из серии «Мы приложим все усилия».

— Примите мои сочувствия, ваше сиятельство, — Серебренников склонил голову, обозначая поклон. — К сожалению, наши возможности в поиске соотечественников в зоне японской оккупации ограничены…

— Я не об этом, господин консул, — ответил я. — Накануне вечером ко мне обратился японец, скорее всего, офицер разведки. Он предлагал помощь в эвакуации жены, требуя за это сделать некое политическое заявление, идущее вразрез с официальной линией. Я отказался. Сегодня этот господин предпринял новую попытку. С тем же результатом.

Теперь в глазах дипломата плюхался вопрос «За что мне это?». Он прекрасно понимает, к чему я веду.

— Возмутительно, — сказал он, не моргнув.

— Придерживаюсь того же мнения. Прошу вас как представителя Российской империи выступить с официальным протестом. Давление на гражданское лицо, через раненую женщину, в целях политического торга — это не просто подлость, это вызов. Надеюсь, вы знаете, как на такое отвечать.

Он кивнул — даже не театрально, просто устало. Поставил локти на стол, сцепил пальцы.

— Учитывая ваш статус… и недавнюю службу… вы правы. Сейчас же передам дело одному из наших сотрудников. Где вы остановились?

— Отель «Берлин», на Бундштрассе.

Он записал.

Я встал.

— Надеюсь, заявление окажет нужное действие, — заметил я.

— Надеюсь, что так и будет, — ответил консул. — До свидания, ваше сиятельство. Желаю скорейшего воссоединения с вашей супругой.

Утром я решил перед поездкой в больницу зайти в консульство. К тому же и погода на диво хороша — солнце светит, не душно еще, и до жары пара часов осталась. Почему бы и не прогуляться?

Охранникам кивнул как своим, и они ни слова не сказали. Посмотрели бы они на коллег с набережной Банд, наверное, нашлось бы чему поучиться. Хотя Швейцария — не Россия. Ни с кем не воюет, со всеми ровные отношения, денежки в банки принимают у всех. Даже теоретически трудно представить, чтобы на них кто-нибудь напал.

Секретарь, увидев меня, тут же убежал в кабинет к начальнику, выскочил назад, и с поклоном проводил меня внутрь.

— Доброе утро, герр Баталофф, — консул Ферри сиял так, будто выиграл в лотерею. — И оно действительно доброе! Буквально полчаса назад мы получили телеграмму от нашего агента в Циндао! Фрау фюрстин доставлена накануне вечером морским путем из Даляня! Мы организуем ее эвакуацию сюда прямо сейчас!

Я опустился на ближайший стул. Не потому что хотел присесть. Просто ноги отказались меня держать. Неужели это случилось?

Глава 23

ШАНХАЙ. Въ генеральное консульство Россійской имперіи въ Шанхаѣ обратился за помощью подданный Его Императорскаго Величества, который сообщилъ, что нѣкіе японскіе граждане пытаются склонить его къ безчестному поступку, угрожая жизни жены, находящейся въ госпиталѣ на японской территоріи. Такое поведеніе является совершенно возмутительнымъ даже въ условіяхъ вѣдѣнія войны, не говоря уже о состояніи перемирiя.

Агнесс нашлась! С души упал тяжелый камень. Я промолчал несколько секунд, потом ответил:

— Благодарю за помощь, господин консул. И прошу прощения, что посмел сомневаться в вашей компетенции. Я немедленно выезжаю в Циндао.

Консул покачал головой:

— Позвольте посоветовать не делать этого, герр фюрст. Во-первых, до Циндао более семисот километров. Прямого сообщения нет, насколько я помню, это две пересадки. Вы попадете туда в лучшем случае через четыре дня. Не стоит забывать о ваших сложностях с китайскими властями. Вы сами говорили о них, и никто не гарантирует, что попытки вас задержать не примут более серьезной формы. Если рассматривать морской путь, то даже если у вас есть наготове судно, то подготовить его к плаванию займет время. А так — от тридцати шести до сорока восьми часов, и вы встретите свою жену.