Читать книгу 📗 "Меченый. Том 5. Линия разлома - Савинков Андрей Николаевич "Funt izuma""

— Товарищи! Давайте не будем ссориться. Вопрос о разрешении кооперативов очевидно рано или поздно рассматривать придется, но давайте не будем гнать лошадей. Пускай наши налоговые органы освоятся, заматереют, систематизируют деятельность… Потому что иначе мы вместо пользы получим хаос в экономике, придется все откатывать назад, только изжогу у населения это вызовет.

— Я не позволю! — Глава Госплана был возмущен до глубины души. — Или найдите мне на замену тем, кто уйдет в частный сектор, 2–3 лишних миллиона работников, или снимайте с должности ко всем чертям! Я за это нести ответственности не желаю. Подобные реформы приведут к тотальному неисполнению всех целевых показателей, пятилетний план можно будет сразу смывать в унитаз.

Такие вот конфликты между экономическими консерваторами и реформаторами вспыхивали у нас с завидной регулярностью. С одной стороны, введение самозанятых явно сняло остроту проблем со снабжением товарами и услугами, особенно в специфических узких областях, с другой… Я, честно говоря, просто боялся развивать эту тему дальше.

— Повторяю, — мысли насчет того, где достать лишних работников, у меня вообще-то имелись, но пока озвучить их было рано. — Вопрос разрешения кооперативов пока не актуален.

Фактически имелось ровно два способа узаконивания системы частных кооперативов в социалистической экономике, без разрушения двухконтурной системы обращения денег СССР. Первый — кооператив должен находиться полностью во внутреннем контуре. Такой себе производственный цех, делающий… Пусть будут деревянные прищепки: кооператив получает план от государства, покупает сырье за безналичные рубли, имеет четко установленную норму прибыли и сдает свои прищепки в госторговлю, никак не контактируя с конечным покупателем. Именно такие, кстати, кооперативы в основном были при Сталине, и именно из-за своей встроенности в плановую экономику в какой-то момент оказалось проще окончательно их сделать государственными, чем наводить порядок в каждом по отдельности.

Второй вариант — ровно противоположный. Кооператив должен находиться полностью во внешнем контуре, вообще никак не пересекаясь с безналом. Условный ресторан, который закупает продукты в соседнем магазине — а лучше в системе коопторга, но как это проконтролировать, было решительно непонятно — за наличку, делает из продуктов еду, продает ее за наличку и наличку же сдает в виде налогов государству. С запретом заключать с таким кооперативом любые безналичные договора вообще. Тут проблемой могло стать то, что подобные рестораны начнут неизбежно вымывать из госторговли лучшие продукты, что только ухудшит ситуацию с дефицитом. Не нужно было быть экономическим гением, чтобы понять, что никакие репрессии не остановят продавца из ближайшего гастронома от продажи лучших продуктов в такие рестораны через заднюю дверь. Отследить это практически невозможно, по отчетности все будет чисто, ну и приставить к каждому продавцу по контролеру тоже очевидно невозможно. Во всяком случае, пока камеры видеонаблюдения повсеместно не войдут в нашу жизнь.

И казалось бы — какая разница? Ну купит килограмм мяса не человек с улицы, а ресторан, если из этого мяса все равно потом сделают котлеты? Вот только ресторан, имея возможность ставить наценку в 200–300%, непроданные котлеты просто выкинет, покрыв убытки свои за счет других посетителей, и реально потребленного продукта в итоге станет меньше. Плюс пойдет расслоение на тех, кто имеет возможность питаться в ресторане и кушать мясо каждый день, и тех, кто сосет лапу. Короче говоря, несмотря на всю внешнюю привлекательность данной затеи, реализовать ее в натуре можно будет только после окончательного насыщения рынка продуктами до такой степени, что изъятия из общей массы некой части вообще никак не повлияет на остальных. Когда мы к этому придем? Сложно сказать, учитывая имеющиеся тенденции, я бы поставил на середину 1990-х, а как оно будет в реале — одному Богу ведомо.

— Хорошо, — Долгих вновь сел на стул, но по его лицу было видно, что он все еще бурлит внутри.

— А скажи мне, Владимир Иванович, — когда острая тема была отставлена в сторону, мы смогли наконец вернуться к конструктиву, я задал давно интересующий меня вопрос. — Ведется ли где-то статистика по соотношению потребления и вклада в общий «бюджет» отдельных республик. У нас же еще не отменили социалистический принцип: «От каждого — по способностям, каждому — по труду»?

— Это сложный вопрос, — Долгих задумчиво потер подбородок. Глава Госплана у нас неожиданно для себя оказался на самом острие внедрения цифровизации в практическое государственное управление. К концу 1988 года мы планировали подключить к «СовСети» все областные и краевые плановые органы страны, а к концу пятилетки «освоить» уже и районный уровень, что позволило бы получать данные по основным экономическим показателям едва ли не в реальном времени. — Примерно посчитать можно, но целенаправленно такой статистики не ведется.

— Плохо, — в памяти всплыли все те таблички и инфографики из будущего, показывающие, что, мол, РСФСР всех кормила, при этом реальных материалов, которые бы могли стать основой для такой наглядной статистики, никто особо привести не мог. Что логично, его просто не собирали и не обрабатывали. При этом само явление глупо было бы отрицать, любой человек, живший в СССР, мог с лёгкостью проехать по территориям на границах республик и сравнить наполнение магазинов по обе стороны «забора».

— Насколько я понимаю, это было принципиальное решение, принятое до нас, — пожал плечами Владимир Иванович. — Если будет на то решение Политбюро, мы вполне можем начать обрабатывать эти данные. Точно посчитать все не получится, но примерный порядок цифр — вполне.

Из-за событий прошлого февраля-марта программа «выравнивания» снабжения была фактически заморожена на год. При тех масштабах чисток руководителей в нацреспубликах рисковать остаться еще и без поддержки народа было бы как минимум недальновидно. И вот теперь подошло время продолжать движение «к равенству», но хотелось все же опираться на какие-то более фундаментальные статистические данные, нежели субъективное ощущение от посещения продуктового магазина в условном Таллине и Твери.

— А я считаю, что это неправильно, — я повернулся к Рыжкову, тот только скривился и махнул рукой. Из-за всего случившегося в прошлом году кавардака экономическому блоку пришлось пересчитывать экономические показатели на 1987 и даже частично на 1988 годы, одно восстановление центра Алма-Аты влетело в серьезную копеечку, поэтому никаких новых обязательств наш премьер-министр брать на себя очевидно не желал. — И тем не менее. Что кричали казахи? «Хватит кормить русских!» Я вам открою секрет, такие вот настроения они не только в Средней Азии распространены. Закавказье, Прибалтика, даже Украина. Все почему-то считают, что именно они кормят Россию, а не наоборот.

— И что?

— Давайте начнем публикацию официальной статистики. Покажем, кто кого кормит, сколько валового продукта вкладывает житель каждой из республик и сколько потребляет. Мы же все понимаем, какой результат получится, если хорошенько все пересчитать. Это будет честно, по-большевистски.

Этот вопрос тоже вызвал тяжелую дискуссию. Причем забавно, но «голоса» разделились примерно в той же конфигурации. Генплан был «за», ветка исполнительной власти — «против». Вообще с Рыжковым и его реформаторами у нас последнее время все больше и больше разногласий вылезало. Классическое «головокружение от успехов»! Николай Иванович глядя на числа статистики реально уверовал, что взятый курс на «либеральные реформы» единственно верный и правильный и с упорством заслуживающим лучшего применения пытался толкать их расширение и углублений. Проблема в том, что я-то знал куда все это могло привести… Короче говоря, наш премьер министр на глазах превращался из верного сторонника Генсека в лидера «либеральной оппозиции». Грустно, что сказать, но такова жизнь.

Глава 18