Читать книгу 📗 "Водная жила (СИ) - Тыналин Алим"

— Попробуем, — согласился я. — Володя, съездите за дядей Мишей. Объясните ситуацию.

Через полчаса к нашей колонне присоединился еще один участник экспедиции. Дядя Миша сидел в кабине УАЗа в гимнастерке с орденскими планками и пилотке военного образца. На коленях держал потертую кожаную папку с документами военного времени.

— Товарищ Корнилов, — отрапортовал он с военной выправкой, — к переводческой работе готов! На войне все документы переводил, опыт имеется!

— Отлично, Михаил Иванович, — поблагодарил я ветерана. — Ваши знания очень пригодятся.

В половине седьмого утра наша колонна выехала из совхоза по направлению к Барнаулу. Дорога шла через степные просторы, которые начинали зеленеть после схода снега. Тягач МАЗ-537 громыхал на неровностях асфальта, создавая облака дизельного дыма.

Я ехал в кабине УАЗа рядом с Железняковым за рулем, изучая по дороге технические характеристики ожидаемого груза. Дождевальная машина ДМ-100 «Фрегат» представляла собой многопролетную ферму на колесах, способную орошать круговой участок площадью до ста двадцати пяти гектаров за один оборот.

— Степан Кузьмич, — обратился я к прорабу, — а на наших полях места хватит для таких машин? Радиус работы четыреста метров, значит, нужен участок диаметром почти километр.

— Места предостаточно, — ответил Железняков, объезжая выбоину на дороге. — На освоенных «мертвых» землях как раз участки такого размера получились. Специально под дождевалки планировали.

К восьми утра мы прибыли на товарную станцию Барнаул-Восточный, крупный железнодорожный узел с десятками путей и складских помещений. На одном из путей стоял специальный поезд из платформ, накрытых брезентом защитного цвета.

Начальник станции Петр Семенович Кравчук, мужчина лет пятидесяти в железнодорожной форме и фуражке с кокардой, встретил нас у служебного вагона.

— Товарищ Корнилов? — уточнил он, сверяя мою фамилию с накладными. — Груз готов к выдаче. Четыре дождевальные машины ДМ-100, запчасти и техническая документация. Общий вес восемьдесят семь тонн.

Мы прошли к составу, где под брезентом скрывались контуры сложных технических конструкций. Железняков вместе с бригадой рабочих начал снимать укрытие с первой платформы.

— Ого! — воскликнул Володя Семенов, когда открылась консольная секция дождевальной машины. — Длина почти сорок метров! А сколько таких секций в одной машине?

— Пять секций по сорок метров, — ответил я, изучая маркировку на металлических конструкциях. — Плюс центральная опора высотой шесть метров.

Дядя Миша тем временем обнаружил ящик с технической документацией и принялся изучать содержимое. Ветеран надел очки в металлической оправе и сосредоточенно перелистывал толстые папки с немецкими текстами.

— Товарищ Корнилов, — обратился он ко мне через несколько минут, — документация серьезная! Инструкции по сборке, схемы электрооборудования, регламенты технического обслуживания. Все на немецком языке.

— А переводить сможете, Михаил Иванович? — поинтересовался я.

— Попробую, — неуверенно ответил дядя Миша, вглядываясь в текст. — Правда, лексика какая-то непривычная. Мы с немцами больше по-простому общались.

Он открыл первую инструкцию и начал медленно переводить, водя пальцем по строчкам готического шрифта:

— «Wasserspreizungsanlage…» это машина для разбрызгивания воды. «Aufstellung und Montage…» установка и монтаж. «Achtung! Gefahr!» внимание, опасность!

Пока дядя Миша осваивался с документацией, мы принялись за разгрузку первой машины. Козловой кран КК-20 под управлением опытного крановщика Ивана Григорьевича Полушкина аккуратно поднимал секции с платформы и укладывал на полуприцеп МАЗа.

— Осторожнее! — командовал Железняков, направляя операции разгрузки. — Каждая секция стоит как автомобиль!

Центральная опора весом в три тонны требовала особой аккуратности. Стальная башня высотой шесть метров с редуктором и электродвигателем наверху выглядела внушительно.

— А это что за коробка? — спросил Володя, указывая на металлический ящик с надписями на немецком языке.

Дядя Миша придвинулся ближе и прочитал:

— «Steuerungskasten…» это ящик управления. «Elektrische Ausrüstung…» электрическое оборудование. «Nur für Fachkräfte!» только для специалистов!

К полудню первая машина была полностью разгружена и уложена на транспорт. Дядя Миша продолжал штудировать инструкции, но его переводы вызывали все больше вопросов.

— Михаил Иванович, — обратился к нему Володя, — а что означает «Druckregulierung»?

Ветеран сосредоточенно изучил контекст:

— «Druckregulierung…» это регулировка давления. Но здесь написано странно. «Artilleristische Vorbereitung für Wasserangriff».

— Как это понимать? — удивился я.

— Артиллерийская подготовка для водной атаки, — растерянно перевел дядя Миша. — Может, немцы военные термины используют?

Железняков почесал затылок под каской:

— Странная формулировка для поливочной машины. Может, в переводе ошибка?

Володя Семенов взял инструкцию и попытался сам разобрать текст:

— А здесь что написано про скорость работы?

Дядя Миша перевел:

— «Bewegungsgeschwindigkeit…» скорость движения. «Marschgeschwindigkeit des Angriffs…» маршевая скорость наступления.

— Наступления? — переспросил Железняков. — Это же дождевальная машина, а не танк!

Ветеран смущенно поправил очки:

— Я же говорил, лексика непривычная. С немцами про технику мало разговаривали. Больше про еду да про дом.

Семеныч, который слушал наш разговор, хмыкнул:

— Дядя Миша, а может, вы военный немецкий переводите? А тут техническая документация, совсем другие слова.

— Может быть, — согласился ветеран. — Я больше команды запомнил. «Айнс, цвай, драй, марш!» А тут про краны, редукторы, электричество.

Я понял, что с переводом возникла серьезная проблема. Без правильного понимания инструкций смонтировать и запустить сложные машины будет крайне сложно.

— Товарищи, — сказал я, — нужен профессиональный переводчик. Дядя Миша знает разговорный немецкий, а нам нужен технический.

— А где такого найти? — поинтересовался Володя. — В нашем районе преподавателей немецкого языка нет.

Дядя Миша вдруг оживился:

— А постойте! В соседнем районе есть школа, где немецкий язык преподают. Учительница там работает, говорят, очень грамотная. Может, к ней обратиться?

— Как ее зовут? — спросил я.

— Елена Карловна Миллер, — ответил ветеран. — Я слышал, хорошо немецкий знает.

Железняков поддержал идею:

— Стоит попробовать. А то с такими переводами машины вместо полива поля атаковать начнут!

Мы продолжили разгрузку, а дядя Миша тем временем изучал остальную документацию. Его переводы становились все более фантастическими.

— Вот тут про форсунки написано, — сообщил он, указывая на схему. — «Geschützrohre für Wasserfeuer…» орудийные стволы для водного огня.

— Дядя Миша, — мягко сказал я, — может быть, просто «трубки для распыления воды»?

— Может быть, — смущенно согласился ветеран. — Я же не техник, простой солдат был.

К четырем часам дня все четыре машины были разгружены и уложены на транспорт. Документооборот оформлен, акты приемки подписаны, печати поставлены. Оставалось решить проблему с переводом технической документации.

— Володя, — обратился я к молодому инженеру, — поезжайте в соседний район, найдите эту Елену Карловну. Объясните ситуацию, попросите помочь.

— А если она откажется? — поинтересовался Володя.

— Не откажется, — уверенно сказал дядя Миша. — Она человек отзывчивый, всегда помогает, когда просят.

— Тогда завтра же съездим, — решил я. — А пока везем машины в совхоз, будем изучать конструкцию без инструкций. Принцип работы понятен, детали разберем по ходу дела.

Обратный путь занял весь остаток дня. Тяжелогруженые машины медленно тянулись по степной дороге, Семеныч осторожно вел МАЗ-537, объезжая каждую выбоину. К вечеру наша колонна прибыла в совхоз, где уже собрались любопытные зрители.