Читать книгу 📗 "Железный лев (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич"

— У меня давно в голове крутится одна задумка, но я не писатель и, увы, не в состоянии написать. — начал граф.

И по скисшему лицу собеседнику четко отследил реакцию. Ну оно и понятно. Это ведь хроническая беда такие предложения.

— Нет-нет, вы меня не так поняли. Какой гонорар вы получили за своего Кощея?

— Пятьсот рублей.

— Скромно вас оценивают. Скромно. — с этими словами Лев Николаевич взял стоящий чуть в сторону несессер, напоминавший маленький изящный саквояж. Открыл его и извлек пятьсот рублей кредитными билетами[2]. — Держите.

— Простите, но я их не приму. Вы хотите, чтобы я написал какой-то конкретный роман? Сначала расскажите какой.

Лев и рассказал.

Дикий микс из Конана Киммерийца, Волкодава и прочих прочитанных им книг, которые хоть как-то можно было собрать воедино хотя бы фрагментарно. Точнее, даже не рассказал, а начал рассказывать, и Александр Фомич охотно поддержал эту игру. Ему и самому нравилось так фантазировать. Так что — не прошло и пяти минут, как Вельтман уже что-то чиркал карандашом в блокноте.

Сеттинг у них получился этакий апокрифический, сказочный Вендель[3] на просторах от Дуная до Волги и от Балтики до Понта. В едином котле пересекались славяне, живущие в северных лесах, скифы — кочующие в южных степях и прочее. По схеме — что не знали, то придумали. Главное, чтобы внутренней логике не противоречило и каким-то базовым понятиям в области экономики и здравого смысла. Ну и волшебства да чудищ в достатке «напихали», включая массу всяких адаптированных элементов из DD, включая идеи планов и иных миров через многомерную мультивселенную. Опять же, не засеивая ими все поля вдоль и поперек, а очень аккуратно и дозированно…

Час минул.

Второй.

Пятый.

А потом и добрые пару дней. Потому как Вельтман никак не мог остановиться, увлеченный эти до крайности занятным делом. Любимым к тому же. Да еще уже оплаченным. Ну и Льву Николаевичу это все оказалось по душе. Просто чтобы отвлечься от текущих дел с помощью таких специфических выходных. Пока в черную ЛОР задуманного мира не набросали, как и сюжет первого тома произведения на уровне концепции — они не останавливались. Обговорив также и настольную игру, удивительно схожую по философии с DD, и комиксы, и прочее…

Вельтман уезжал совершенно вдохновленный и горящий. Да еще и с пятью сотнями кредитных рублей на кармане. Лишь напоследок, замешкавшись, произнес возле коляски графа:

— Вы позволите один вопрос? Возможно, он будет бестактен, и я лезу не в свое дело, но он мне спать не дает с того самого разговора.

— Спрашивайте.

— А Кощей, то есть, лич… он может снова стать живым?

— Да. Конечно. Достаточно сломать ему филактерию, чтобы душа вновь вернулась в иссохшее тело, а потом применить ритуал Истинного воскрешения. Но едва ли какой лич на это пойдет, ибо утратит как бессмертие, так и свои чародейские способности.

— Угу… — кивнул Вельтман, странно глянув на графа. И откланявшись, поспешил на малую расшиву[4]…

Лев Николаевич же с трудом сдерживался от смеха.

Да, в какой-то момент он на самом деле жалел о том, что слишком пафосно разыграл всю эту историю с гончими Анубиса. Слишком уж болтлив оказался стряпчий. А потом подумав, пришел к выводу, что ему выгодны подобного рода слухи о себе. Просто ради защиты. Слухи, порой, куда лучше защищают, чем броня линкора. Так, трое новых стряпчих, которых он нанял для представительства его интересов, мягко говоря, робели в его присутствии. Что неплохо. Очень неплохо.

Вот и сейчас он немного поиграл на чистой импровизации, закатывая новый шар тусовке московских мечтателей и демагогов. Он был уверен, что Вельтман из них. А значит и западники, и славянофилы скушают эту пилюлю почти наверняка. Они ведь там взаимно опылялись по полной программе.

Да и, в конце концов, а почему нет?

Главное в такой истории — никогда ничего публично не признавать и делать вид, что ничего не понимаешь. А еще лучше игнорировать…

[1] Альтернативная история как жанр фантастики характеризуется описанием того, как могли бы развиваться события, если что-то пошло не так случайно или по чьей-то воле. Это то самое сослагательное наклонение в истории, позволяющее через такой прием обсудить разные вопросы, в том числе табуированные в обычном поле дискурса. Ну и увидеть упущенные возможности, иные варианты и так далее. История ведь соткана из случайностей, в том числе меняющих все.

[2] С 1 сентября 1843 года начался обмен ассигнационных рублей на кредитные билеты по курсу 3,5 к 1. Чем Лев и воспользовался, приведя свои сбережения к актуальной форме. Часть, конечно, поменял на золото и серебро, но с ним было неудобно проводить операции, поэтому не увлекался.

[3] Формально Вендель — это Вендельский период — V-VIII века н.э. в Европе. Сказочная же его форма довольно популярна и применяется намного шире. Маленькие многочисленные монархии, герои и так далее. Да даже теза про Тридесятое царство-тридевятое государство и Ивана удальца молодого наглеца, в сущности, оно и есть, пусть и в лубочной подаче. И не только у нас. Даже в современной киноиндустрии актуально: Царь-скорпионов, Кулл завоеватель и прочее.

[4] Расшива — это парусное плоскодонное судно, которое активно эксплуатировали на Волге, в Каспии и в иных местах Европейской России. Представляло собой достаточно самобытную конструкцию — вариацию на тему шкоута. Бытовали в XVIII-XIX веках, но наибольшее распространение имели в 1830−1840-е год, уступив постепенно пароходам, которые к концу XIX их вытеснили окончательно.

Часть 3

Глава 10

1844, октябрь, 2. Казань

Лев Николаевич толкнул дверь и вошел в мастерскую.

Новую.

Красивую.

Муха не сидела.

По правде сказать, муха, конечно же, сидела. И не одна. И не только сидела. Но следы этого непотребства было не разглядеть невооруженным взглядом.

— Лев Николаевич! — воскликнул Игнат. — Здравствуйте! Проходите! Проходите! Мы вас уже заждались.

Граф улыбнулся.

Этот кузнец был, пожалуй, самый благодарный и лично преданный ему человек на всем свете. Ведь когда его лавку и кузницу сожгли, граф его не бросил и нашел деньги, чтобы отстроиться пуще прежнего. Да в кирпиче.

Да, иначе.

Лавки, к примеру, вообще не предусматривалось в этом крепком здании, стоящем совсем недалеко от берега Казанки. Бутовый фундамент ленточного типа под толстые стены был дополнен островками под станки и оборудование. Потолки были высокие, чтобы воздуха больше.

Здание делилось на несколько неравных помещений.

У двери прихожая, кабинет для бумажных работ и санузел. Слева — котельная и аппаратная зала, в которых размещались паровая машина. Причем секция котельной была укреплена особо и имела легко выбиваемые окна. Сюда удалось воткнуть слабосильную фабричную машину. Простенькую. Лошадей в семь. Которая вращала вал, уходящий в соседнее помещение, где приводил в действие несколько станков, а также воздуходувку кузнечного горна. В перспективе еще и механический молот, но его не сделали.

А вообще «упаковал» Лев Николаевич эту мастерскую от души. Все, что смогли добыть — все запихнули сюда. По совокупности только в начинку он «влил» около пяти тысяч. И конца-края этим инвестициям пока не было. Так например, он уже заказал на Кыновском железоделательном заводе новые станины для всех станков. Чугунные и массивные. И все для того, чтобы снизить вибрации при работе, в сочетании с бутовым фундаментом под это оборудование.