Читать книгу 📗 "Оракул с Уолл-стрит 7 (СИ) - Тыналин Алим"
Мисс Фошини открыла дверь. Кабинет Марранцано производил впечатление.
Темные панели из ореха, персидские ковры на полу, массивный письменный стол из красного дерева. На стенах висели портреты в золоченых рамах. Гарибальди, Муссолини и какие-то неизвестные сицилийские аристократы.
За столом сидел Сальваторе Марранцано собственной персоной. Пожилой мужчина с седеющими усами и проницательными черными глазами. Он был одет в дорогой итальянский костюм, а на левой руке поблескивало золотое кольцо с фамильным гербом. Перед ним лежали карты территориального раздела Нью-Йорка между семьями мафии.
У окна стояли трое телохранителей в темных костюмах. Все сицилийцы, все с характерными усами и настороженными глазами. Под пиджаками угадывались очертания оружия.
— Что за черт? — проворчал Марранцано, поднимая глаза от карт. — Я же договорился с федералами о неприкосновенности! Фергюсон обещал предупреждать о проверках!
Релес закрыл за собой дверь кабинета и повернул ключ в замке. Щелчок получился громким в тишине комнаты.
— Мистер Марранцано, — сказал он спокойно, — договор расторгнут.
Одновременно все четверо наемников выхватили револьверы из-под пиджаков. Черные стволы нацелились на дона и его охранников.
Марранцано мгновенно понял, что происходит. Его лицо исказила гримаса ярости:
— Лучиано! Этот американизированный ублюдок!
Анастасия снял шляпу и усмехнулся, обнажив золотые зубы:
— Добро пожаловать в Америку, дон Сальваторе.
Первый выстрел грянул в восемь ноль три утра. Релес выстрелил в телохранителя у окна, тот рухнул, опрокинув стул. Остальные охранники кинулись выхватывать оружие, но было уже поздно.
Перестрелка длилась меньше двух минут. Выстрелы Анастасии покосили двух сицилийцев, а Дженовезе и Адонис добили раненых точными выстрелами из револьверов.
Марранцано попытался спрятаться за массивным столом, но Релес обошел его сбоку. Старый дон выхватил из ящика стола люгер, но не успел выстрелить.
— Это за всех наших парней, которых ты убил, — сказал Релес и нажал на спуск.
Марранцано рухнул на персидский ковер, кровь растекалась по дорогой шерсти. Его черные глаза остекленели, а в руке все еще сжимался незаряженный пистолет.
Анастасия подошел к столу и оставил на нем записку, написанную крупными печатными буквами: «Привет от Синдиката».
Дженовезе быстро собрал карты территориального раздела, важные документы для будущего руководства мафии. Адонис проверил карманы убитых, изымая деньги и оружие.
В восемь ноль шесть утра четверо убийц покинули кабинет через ту же дверь, через которую вошли. Мисс Фошини спряталась под столом, умоляя о пощаде.
— Все в порядке, мэм, — насмешливо сказал Релес. — Проверка завершена. Хорошего дня.
Секретарша скорчилась под столом.
В восемь десять утра два черных Packard тихо отъехали от Helmsley Building. Первая фаза операции. Сальваторе Марранцано, последний «Capo di tutti capi» в американской истории, был мертв.
В то же время по всей стране начиналась синхронизированная ликвидация его союзников.
В то самое время, когда Стерлинг допивал апельсиновый сок в ресторане отеля «Плаза», а четверо убийц покидали здание на Парк-авеню, по всей стране разворачивалась самая масштабная операция в истории американской организованной преступности.
В Чикаго, в парикмахерской на Норт-сайде, Джо Айелло наклонился над раковиной, позволяя мастеру намылить лицо для бритья. Горячая пена пахла лавандой, а за окном проезжали редкие утренние автомобили. Айелло, последний союзник Марранцано в городе Аль Капоне, чувствовал себя в безопасности среди привычных запахов одеколона и кремов для бритья.
В восемь двенадцать утра в парикмахерскую вошли трое мужчин в темных костюмах. Парикмахер поднял голову от клиента, но один из пришедших показал значок полиции Чикаго:
— Рутинная проверка, продолжайте работать.
Айелло даже не успел открыть глаза под горячим полотенцем. Три выстрела из револьверов, и еще одно звено сицилийской сети было разорвано.
В Филадельфии Джеймс Лауренцо сидел в своем офисе компании по импорту оливкового масла, изучая счета из Италии. На столе из красного дерева лежали телеграммы от поставщиков с Сицилии, а в углу стояли образцы продукции в зеленых бутылках с рукописными этикетками.
Секретарша постучала в дверь:
— Мистер Лауренцо, к вам пришли господа из налоговой службы.
— Пусть входят, — не поднимая глаз от документов, сказал Лауренцо.
Трое «налоговых инспекторов» вошли в кабинет с портфелями в руках. Но вместо бумаг в них лежали револьверы Smith Wesson.38.
— Джеймс Лауренцо, — сказал старший, — вы арестованы за неуплату федеральных налогов.
Это были последние слова, которые услышал сицилийский импортер.
В Бостоне разыгрывалась похожая сцена в офисе строительной компании. Винченцо Риччи, контролировавший часть порта от имени Марранцано, обсуждал контракт на строительство нового причала с подрядчиками. На стенах висели чертежи доков и фотографии строительных проектов.
— Джентльмен, цена справедливая, — говорил он, указывая ручкой на схему причала. — Двести тысяч долларов за весь комплекс работ, включая…
Дверь распахнулась. Вошли четверо мужчин с удостоверениями федеральных агентов.
— Винченцо Риччи? Департамент строительного надзора. У нас есть вопросы по качеству бетона.
Риччи поднял голову от чертежей.
— Какого черта…
Выстрелы заглушили его последние слова.
Одновременно во всех крупных городах восточного побережья исчезали люди Марранцано. В Питтсбурге застрелили Антонио Вольпе у входа в его ресторан. В Балтиморе ликвидировали братьев Марино во время обеда. В Атлантик-Сити убили Сальваторе Луччезе прямо в игорном зале.
Операция шла по расписанию с точностью швейцарского часового механизма.
В особняке Стерлинга на 84-й улице Томми Маккарти координировал поступление сводок. Телефон звонил каждые пять минут:
— Чикаго завершено. — Щелчок, гудки.
— Филадельфия чистая. — Еще один щелчок.
— Бостон под контролем.
О’Мэлли сидел в кресле у камина с картой Соединенных Штатов на коленях. Красными крестиками он отмечал завершенные операции. К восьми тридцати утра на карте красными крестами были помечены двенадцать городов.
— Питтсбург готов, — сообщил Маккарти, вешая трубку. — Остались только Кливленд и Детройт.
— А Западное побережье?
— Лос-Анджелес и Сан-Франциско начнут в девять по местному времени. Разница в три часа дает нам возможность скорректировать план, если что-то пойдет не так.
Но все шло по плану. Операция разворачивалась с пугающей эффективностью.
В каждом городе местные группировки Лучиано, поддержанные деньгами Стерлинга и координацией федеральных служб, стирали с лица земли сицилийскую старую гвардию.
В Детройте четверо людей Лански ворвались в социальный клуб на Истсайде, где собирались сицилийские эмигранты. Пять минут стрельбы, и еще шесть сторонников Марранцано отправились в мир иной.
В Кливленде взорвали склад с алкоголем, принадлежавший семье Парламо. Взрыв был слышен на расстоянии трех миль, а пожар тушили до полудня.
К девяти утра по восточному времени сорок человек в двенадцати штатах были мертвы. Сицилийская структура в Америке рухнула за один час как карточный домик.
О’Мэлли отложил карту и посмотрел на часы:
— Томми, передай всем группам кодовое слово «урожай собран». Операция завершена.
Маккарти взял трубку телефона и набрал номер:
— Чикаго? Урожай собран. Передайте дальше по цепочке.
Через несколько минут по всей стране прозвучала кодовая фраза. Исполнители разъехались по домам, оружие было спрятано или уничтожено, свидетели получили деньги за молчание.
В полицейских участках начали поступать сообщения о «несчастных случаях» и «перестрелках с федеральными агентами». К полудню газеты запестрели заголовками: «Масштабная операция против мафии», «Федералы наносят решающий удар по организованной преступности», «Конец террора».
