Читать книгу 📗 "Участковый (СИ) - Барчук Павел"
Я представил, как все происходящее выглядит со стороны и мне немного поплохело. Два мента, в форме, несутся на телеге в неизвестность. При этом орут, как потерпевшие. А мы реально орали. Хором. Пытались докричаться до лошади. Кот, который отчего-то с телеги не соскочил, тоже орал, вцепившись когтями в рогожу, задрав хвост и выгнув спину дугой.
В этот момент прямо из-за деревьев появился мужик лет тридцати пяти. Судя по одежде и кепке, которую я узнал, это был тот самый Егорка. Чего уж он оказался за деревьями, а не во дворе, как предполагал Семенов, ответить затрудняюсь. Да и не столь это важно в сложившейся ситуации.
Расстояние между нами и Егором сокращалось с немыслимой скоростью. Буквально через минуту я уже мог разглядеть его изумленное до невозможности лицо. Выражение этого лица было такое, будто Егорка не верил своим глазам, искренне надеясь, что несущаяся навстречу лошадь ему просто мерещится.
Телегу швырнуло вверх и я впервые испытал щемящее чувство полета.
— Будешь знать, как государственное добро воровать!!!– Успел потрясти кулаком Семенов, когда мы пролетали мимо в конец охреневшего Егорки.
Однако уже в следующую секунду старлей заткнулся и громко икнул, вылупившись широко открытыми глазами на своего кума. Дело в том, что Егорка ухитрился пиджаком зацепиться за крюк, имевшийся на борту телеги с внешней стороны. И теперь, вопя во весь голос, волочился рядом, разбрызгивая задом мягонькую грязь и лужи, попадавшиеся на пути.
Мы с Семеновым переглянулись, он выхватил из моей руки прут, который я по-прежнему сжимал онемевшими от напряжения пальцами, и принялся лупить им по Егорке, при этом выкрикивая:
— Иди отсюда! Иди! Отцепись, придурок! Угробим тебя к чертям собачьим!
Однако Егорка никуда «идти» не собирался. Его пиджак намертво прицепился к телеге, поэтому он только выл и тащился рядом, бороздя ногами траву.
На всем скаку мы влетели в рощу. Мне стало казаться что этот забег точно не закончится ничем хорошим. Как минимум, нас сейчас просто размотает по деревьям вместе с телегой.
— Стой, дура! Стоять! — Заорал, наконец, пришедший в себя Егорка.
Лошадь услышала команду, отданную хозяйским голосом и, как по заказу, резко остановилась, замерев на месте.
Поскольку ни я, ни Семенов к такому не были готовы, нас в последний раз подкинуло вверх и мы, кувыркнувшись, улетели в ближайшие кусты. Судя по громкому и протяжному «мявку», кот летел вместе с нами.
Телега тоже не вынесла издевательств. Она с грохотом развалилась, пустив колеса во все четыре стороны. Затем, оставшейся частью перелетела через лошадь и со всей дури вхреначилась в дерево, а потом плюхнулась на землю, чудом не рассыпавшись на запчасти.
Егорка, с ног до головы измазанный грязью, поднялся на ноги. Он разевал рот и грозно тряс кулаками, видимо чем-то нам угрожая. Во всяком случае, эти чихающие звуки с «ать» на конце сильно походили на матюки.
В этот момент рогожа, которой был накрыт скарб, лежавший в телеге, тихонечко сползла в сторону, из-под нее показалось ну очень охреневшее мужское лицо.
— Слышь, Золотарев, когда я говорил, поехали домой с ветерком, я немного другое имел в виду. — Выдал неизвестный мужик, а потом громко и смачно выругался матом.
Глава 4
Полчаса ушло у нас с Семёновым на то, чтоб привести себя в порядок и выслушать гневные крики его кума.
— Витя, я ж тебе слово дал! Я ж тебе сказал, все! Не буду больше! Ты на кой хрен это все устроил⁈ Не верил в меня, да⁈ Не верил⁈ Эх… Какой ты мне после этого кум⁈ — Горячился Егор Золотарев, нарезая круги по двору, пока мы со старлеем энергично чистили форму.
— Ды откуда я знал⁈ — Отбрехивался Семёнов, но слабенько. Видимо, чувствовал за собой вину. — Откуда я знал, что вы с ночной домой едете, а в телеге Васька Бугай спит? У-у-у… Шайтан здоровый! Подумал, опять шпалы тащишь.
— Ну ребята… Я вам скажу… — Тот самый Васька Бугай сидел на дубочке посреди двора, тряс головой и восхищённо «ухал». — Вот вам и аттракционы. Похлеще любого ВДНХа. По началу, думал, снится мне все это. А потом… Как летели… Как летели…
Кстати, Васька и правда был самый настоящий бугай. Такой же высокий, как Семенов, он еще являлся обладателем неимоверно широких плеч, огромных ручищ и ног, каждая из которых была как две мои вместе взятые.
В итоге, закончив с формой и приняв более-менее приличный вид, мы распрощались с Золотаревым, который теперь кружил вокруг кобылы, нашептывая ей в ухо, что не все люди идиоты, и отправились, наконец, в отдел.
— Ты чего приуныл, Петров? — старлей хлопнул меня по плечу, — Не бои́сь. Считай, боевое крещение прошёл. Так сказать, работу в полевых условиях. Главное, никому не рассказывай. А то нас Василь Кузьмич на портянки порвет. Щас в отдел придём, с ребятами познакомишься. Народ у нас хороший. Главное — полковника не зли. Он, когда злой, иной раз краёв не видит. А так, Василий Кузьмич, в основном по-людски себя ведёт. Но… начальство есть начальство. Спрашивает строго. Не отставай. Будем тебя представлять общественности.
Отделение милиции встретило нас с Семёновым знакомым гулом, не менее знакомыми ароматами и привычной атмосферой. Пахло махоркой, дешевым одеколом «Шипр», свежей типографской краской от лежавшей на столе «Правды» и чем-то еще, неуловимо милицейским — смесью пота, пыли и официальной бюрократии.
Здание было старым, оно пряталось между «хрущёвок», расположенных в центре. Оказывается, когда мы свернули с главной улицы, это Семёнов хотел дорогу «срезать».
Понять, что в кирпичной трехэтажке находится милиция, можно было только по колючей проволоке, тянувшейся вдоль забора и небольшой, очень скромной табличке, прибитой возле входа. Самое любопытное, здесь даже контрольно-пропускного пункта не имелось. Просто ворота и все.
— Народ, внимание! — гаркнул Семёнов, как только мы вошли в общую комнату, предназначенную для совещаний. — Прибыло наше молодое пополнение! Лейтенант Петров Иван Сергеевич! Из десантуры! Так что вести себя прилично, а то по тревоге поднимет и на уши поставит!
Семёнов громко загоготал, радуясь своей же шутке.
В комнате в этот момент находилось человек десять. Значит, не весь состав явился для встречи с начальством. Чисто теоретически, ментов в этом отделе должно быть больше. Город хоть и маленький, но, как не крути, все же город.
Присутствующие, как по команде, после слов старлея подняли на меня взгляды.
Молодые сержанты смотрели с любопытством, оперуполномоченные постарше — с оценивающим безразличием, а один, худой, в очках с толстыми линзами, с ехидной усмешкой.
Я быстро прокрутил в голове возможную структуру отдела. Говорю, возможную, потому что, будучи живым, работал уже в обновленной системе. Думаю, различия должны быть небольшими.
По-любому есть начальник РОВД, без этого никуда. Собственно говоря, о нем Семёнов и говорил, называя нормальным мужиком. Потом — несколько замов. Один — по оперативной работе, курирующий уголовный розыск, БХСС и службу участковых; второй — следственного отделения. А! Еще, скорее всего, будет замначальника по строевой части. Его вотчина — патрульной постовая служба. Есть какой-нибудь кадровик и товарищ по работе с «негласным» аппаратом.
Далее, чисто по отделам — должен быть оперативный отдел; отдел по борьбе с хищениями социалистической собственности, без этих сейчас никуда; служба участковых, следственный отдел и патрульно-постовые.
— А что ж… Говорят, вы к нам прямо из Москвы? — Неприятный тип в очках поднялся со стула и медленно подошел ко мне. — Боюсь представить, что вас привело в наши края. Не иначе, как любовь к свежему воздуху и красивой природе? Ах, нет… Наверное, в провинции легче будет новые звания получать. Да? В Москве-то оно работать надо. А тут… Уже за один только приезд можно смело старшего лейтенанта требовать.
Я пришел к выводу, что очкарик — следак. Очень уж неприятное у него было лицо, а с языка только что не капала ядовитая слюна. Нет, я к следователям отношусь хорошо. Нормально. Когда и они ко мне относятся по-человечески. Но по личному опыту, так совпало, плохие люди среди следаков встречались мне гораздо чаще, чем среди тех же оперов.
