Читать книгу 📗 "Янычары - Говда Олег Иосифович"

— И что?

— Пополняют административные службы. Там тоже нужны люди. Кстати, а ты знаешь, почему именно пять километров, а не четыре или семь?

Вест отрицательно помотал головой.

— О, это красивая легенда. Однажды, еще до эры пороха, враги осадили крепость на берегу залива. И чтоб привести подмогу, надо было переплыть его. Все лодки, как ты сам понимаешь, охранялись. Тогда гонцами вызвалось несколько человек из янычарской орты.

— Они, конечно же, успели, и помощь пришла вовремя… — пожал плечами Вест. — Еще одна красивая сказка.

— Да, парень, — Змей нахмурился. — Всего лишь красивая сказка… Но я не успел сказать, что из десятка храбрецов до противоположного берега доплыл только один. Дело, видишь ли, было зимой, в феврале, — самом холодном месяце в тех широтах.

— Простите, ага.

— Не извиняйся, парень, — голос старшины заметно потеплел. — Меня среди тех героев не было… Но за то, что ты правильные слова сказал, я дам тебе одну вещицу. Раньше они входили в обязательный набор спасения боевых пловцов. Пошли со мной. Теперь таких вещей больше не делают. Другие технологии… А штучка очень полезная, особенно, если кому-то предстоит первая встреча с Бездной.

Подаренная старшиной штуковина выглядела как кусок тонкой проволоки из какого-то нержавеющего сплава, изогнутой странным способом. Петля — не петля, пружина — не пружина. Но если на нее воздействовать определенным способом, из замка освобождался острый конец.

— Ангельская булавка, — таинственным шепотом произнес Змей, вручая подарок Весту. — Спрячь так, чтоб никто из офицеров не заметил, а то отберут.

— Спрятать, я положим смогу, но что мне с этим дальше делать?

— Работает булавка предельно просто. Как только ощутишь, что голова закружилась и потерял пространственную ориентацию, вынимай и коли себя… да, без разницы куда. В мякоть, одним словом. Сразу опомнишься. А еще, если судорога прихватит. Тоже хорошее средство… Понял?

— Да, спасибо, — кивнул Вест. — А почему ангельская?

— Этого уже никто не помнит, — пожал плечами Змей. — Может, их вручали пловцам вместе с боевым псевдонимом? Как когда-то крестик ребенку на шею вешали, объявляя имя. Древние обожали всякую символику. Ладно, боец, свободен. Ступай в расположение орты.

— Я же на карантине…

— Уже нет. После беседы с тобой, одабаши Хмель отзвонился нашему подполковнику, и эфенди приказал выписать тебя. Так что ты, боец, уже почти полчаса совершенно здоров и, в связи с этим, нарушитель внутреннего распорядка. Я понятно излагаю?

— Так точно…

— Тогда, курсант, слушай мою команду!

Вест вскочил и встал «смирно».

— Отставить… — усмехнулся старшина. — Давай, парень. Топай к себе. И это, если захочешь увидеться с подружкой, то я обычно ухожу на хоздвор после шестнадцати. И задерживаюсь там часа на полтора…

— Спасибо, ага.

— Нормально, парень… — старшина погладил кончиком пальца медицинскую эмблему на петлице. — Змей не только хитрый и беспощадный гад, он еще и мудр…

С возвращением в родные пенаты Вест подгадал как раз к передобеденному построению. В том смысле, что вся орта собралась в казарме, ожидая наиболее любимого всеми курсантами сигнала.

Естественно не обошлось без удивленно-радостных восклицаний, дружественных рукопожатий и похлопываний по спине. Особенно усердствовал Стас, радуясь возвращению друга. И это было особенно приятно, ведь он единственный реально терял от выздоровления Веста, поскольку больше не мог пользоваться по утрам его простыней…

— Ну, ты как? — орал Стасик прямо в ухо Климуку, изо всех сил сдавливая в объятиях. — И нифига не похудел… — заметил удивленно. — Интересно?.. А говорили, что после отравления тебя там держат на офигительной диете. Типа, полтора зернышка в день. Врали, да? — и, не дожидаясь ответа, быстро затараторил дальше, при этом старательно подмигивая. — Слушай, а чего вы там такое с Тоней сожрали втихаря?

Так вот чем объяснили медики временное отсутствие пары курсантов.

— Тебя в самом деле интересуют подробности моего лечения? — страдальчески поморщился Вест. — Хочешь послушать о клизмах и рвотных массах?..

— Завязывай, — товарища аж передернуло. — Не перед обедом…

— Тогда, думай, прежде чем спрашивать.

— Понял, не дурак… — Стас улыбнулся. Этот парень вообще не мог оставаться грустным или серьезным дольше чем два-три вдоха. — Кстати, о тебе все время Ниточка справлялась. Достала уже всех: «Когда выпишут и когда выпишут?» Я ей говорю: «Сходи в санчасть и спроси сама», а она, типа: «Неудобно» и краснеет. А чего тут неудобного?

— Ниточка?

— Эй, парень! Ты отравился или оглох? Я же внятно сказал. Ни-точ-ка! Повторить?

— Да перестань паясничать. Я просто удивился.

— Чего?

Стас даже рот приоткрыл.

— Ты, типа, хочешь сказать, что не замечал, как девчонка по тебе сохнет.

— Ну, чего ты выдумываешь, все время? — возмутился Вест. — Вот балаболка. Смотри, наступит кто-нибудь на твой язык. Слишком он длинный…

— Я балаболка?! — возмутился Стас и немедленно сцапал проходящего мимо однокурсника. — Карп, ну-ка, скажи, кто в лагере не знает, что Ниточка по нашему Весту сохнет.

Юр Карплюк пожал плечами.

— Вот, слышал?! — Стас победоносно поднял перед лицом товарища указующий перст.

— А чего же она…

— Спасибо, Карп, дальше мы сами… — Стас развернул однокурсника и легким толчком в спину отправил по прежнему маршруту. — Ну ты тупой, Вест. Слушай, может, тебе обратно в санчасть вернутся? Пока не поздно? А то очень уж пугающий диагноз вырисовывается. Глухой, подслеповатый и сообразительности ноль!

— А в ухо?

— Аргумент, — согласился Стасик. — Вест, ты чего и в самом деле не догоняешь? Ниточка и Тоня подруги. Настоящие. Как мы с тобой…

— Типа, ссорятся все время?

— Типа, парня одна у другой отбивать не станет! — разозлился товарищ. — Вот только не пойму, что они в тебе разглядели? Лично я с таким лопухом даже за двойной компот встречаться бы не стал.

— Я тоже, — кивнул Вест.

Парни рассмеялись и пожали друг другу руки.

— Брек… Слушай, Вест, не, ну а чего на самом деле с вами произошло?

— Отравление, ты же знаешь.

— Ну, не звезди, я тебя умоляю. Не хочешь или не можешь правду сказать, так и скажи…

— Так и говорю.

— Ну, и иди ты…

— Не обижайся.

— И не собирался, — Стас осклабился. — А ты все равно иди. Вон, Ниточка на горизонте нарисовалась… — он кивнул на окно. — Так что, если хочешь избежать общественности, поторопись навстречу. И, мой тебе совет, тащи ее сразу в укромное место. Сексу не обещаю, зато услышишь много для себя нового и интересного. Зуб даю!..

— Ну, смотри, я тебя услышал, — проворчал Вест.

— Конечно, конечно. И не торопись в столовую. Пока ты на прохладных простынях бока отлеживал, некоторые в поте чела… Так что я твою порцию с чистой совестью…

Но Вест уже не вслушивался в болтовню друга. Ниточка шла слишком быстро, и если Вест и в самом деле хотел успеть перехватить девушку раньше, чем она войдет в казарму, ему следовало поторопиться.

Вопреки бытующему среди обывателей Империи мнению, что в Оджаке между курсантами не делается различия по половому признаку и, еще больше щекочущему их праздное любопытство выводу, что в казармах девушки и парни живут вместе — на самом деле ничего подобного не происходило.

В боевых подразделениях бойцы действительно жили отделениями, а то и взводами, формирующимися на смешанной основе. Но там были взрослые люди, перешагнувшие двадцатилетний рубеж и уже отвечающие сами за себя, в плане личной жизни. Да и условия иные, не до комфорта и обустройства. Случалось, жилой модуль переносился в другое место меньше чем за сутки.

Ну, а территория тренировочного лагеря условно делилась на мужскую и женскую половины. Исключительно по принципу расположения спальных мест. Никаких иных ограничений в перемещении личного состава не предусматривалось ни Уставом, ни традициями Оджака. В том числе и после отбоя… Кроме тех, которые обязаны исполнять все будущие янычары, независимо от срока обучения.