Читать книгу 📗 ""Фантастика 2025-102". Компиляция. Книги 1-29 (СИ) - Ковтунов Алексей"

— Я рад, что эти гули его не сильно потрепали, — только и сказал Нестор.

— Полетели домой, — попросил Пафнутий почти умоляющим тоном.

И они полетели.

Глава 10

Интерлюдия: Лалия Татье, Ифигения Платова и другие лица

— Знаете, когда я была студенткой, — слабо проговорила Ифигения на орденском, — мне ужасно хотелось залезть в головы моих пациентов и посмотреть, что там, но так, чтобы потом безопасно выбраться… Подчеркиваю — «безопасно»! А не вот это вот!

— Для меня это закрытый вопрос, — таким же слабым голосом пробормотала Лалия. — Я была кем-то вроде ваших пациентов, и я оттуда выбралась… А теперь мне пришлось вернуться!

— Бедная вы, бедная, — с искренним сочувствием произнесла Ифигения.

— Не скулите, детишки! — весело воскликнула Роксана на своем древнеоросском. — С непривычки это — ах! Но потом будет — ух! Правду вам говорю! — и она рассмеялась победительным, мощным смехом мультяшной злодейки.

Лалия подумала, что древняя магесса, конечно, не поняла ни слова из того, что они говорили — кроме, может быть, нескольких предлогов — но безошибочно интерпретировала интонацию.

Итак, считается, что нейрорезонанс между людьми невозможен. Во всяком случае, такова рабочая гипотеза орденских магов, но Лалия уже поняла, что эту гипотезу следует считать только стандартным следствием не слишком похвального человеческого качества объявлять невозможным то, что лично у объясняющего пока не получается. Правда, насколько она знала, нейрорезонанс не получился даже у Кирилла — а их командир не имел привычки пасовать перед барьерами, которые другим кажутся непроходимыми. И у Аркадия Весёлова тоже, хотя уж кто-кто, а бывший Смеющийся Жнец отличался непрошибаемым упрямством! То есть дело не в интеллектуальной мощи, не в волевом контроле и не в объеме магического резерва… А в чем тогда?

После сеанса нейрорезонанса Лалия построила собственную рабочую гипотезу: нейрорезонанс не получится, если ты не готов сойти с ума — и после этого самостоятельно привести себя в норму. Причем сойти с ума очень интересным образом: не утратив способность строить логические цепочки, которые позволят тебе вернуться хотя бы к подобию стандартного мышления, но при этом полностью утратив адекватность восприятия!

Всего за несколько секунд, что Лалия оказалась мысленно объединена — причем не только с Роксаной Евторской, но и с Ифигенией Александровной — она пережила куда более интересный сдвиг сознания, чем тот, памятный, случившийся с ней двадцать пять лет назад. Тогда она из вечного ребенка, живущего словно бы в полусне, в мире, который она не понимала и не способна была понять, вдруг стала солдатом Проклятья — не только ясно видящим происходящее, но и снабженным целым блоком новых понятий и пониманий, связанных с ее предметом-компаньоном, Голубой Феей!

Теперь же, под воздействием Роксаны Евторской, Лалия из человеческого существа, имеющего более-менее складное, сформированное годами учебы и личного опыта представление о мире и окружающих предметах, стала чем-то сияющим, солнечно-сумрачным, невероятно широким и невообразимо узким, вечным и мимолетным, трепещущим, скользким, холодным, обжигающе-пламенным!

Нет, объяснить и формализовать этот набор ощущений четче она не могла. Но запомнила, что помимо всего прочего это сопровождалось мигом невероятной ясности, такой, будто она знала ответы на все вопросы, будто для нее не существовало тайн и загадок, будто она видела все объекты в метакосмосе близко и далеко, будто мир был в ней и она была целым миром! Однако спустя несколько секунд это ощущение схлынуло, не оставив после себя никакого твердого знания. Разве что ее цепкая тренированная память ухватила один факт: станция Цветок Равновесия находится во-он там — не позади них, как можно было ожидать, а впереди (в смысле, по направлению ее взгляда) и чуть выше.

«Если этот факт подтвердится, это все меняет. — Подумала Лалия отрешенно, ибо ее эмоциональное восприятие было слишком взбудоражено пережитым опытом, и ей пришлось немедленно подавить лишние переживания, ибо тогда она рисковала утратить мыслительные способности в принципе! — Если станция действительно там, где мое синестезическое восприятие ее поместило, можно говорить о том, что метод Роксаны Евторской действительно работает. Правда, по уму опыт еще следует повторить, но так, чтобы у меня не было возможности даже случайно поглядеть на трекер. А если мое ощущение не подтвердится — то по описаниям это больше всего похоже на наркотический трип. Пребывающие под наркотой тоже частенько ощущают блаженную ясность мыслей и наслаждаются ощущением всеведения, однако обычно это кончается откровениями вида „апельсин большой, а кожура больше“! Что ж, посмотрим…»

— Кто-нибудь что-нибудь понял? — вдруг тон Роксаны стал из злодейски-радостного совершенно учительским.

— Ничего, — вздохнула Ифигения.

— Не волнуйся, милочка, это нормально, — успокоила ее Роксана. — А ты, юная рабыня? Лалия тебя зовут, ведь так?

— Мне кажется, я знаю, где станция, — неуверенно проговорила Лалия.

— Ух ты! Надо же! Отлично! Веди! — неподдельно обрадовалась Роксана. — Не волнуйся, Лалия, если ты ошибешься, на первый раз я тебя поправлю! Потом, конечно, придется погибать или находить дорогу самой! — С этими словами она рассмеялась снова.

— И я уверена, что это не шутка… — пробормотала Ифигения по радио.

Лалия только плечами пожала. Она тоже не сомневалась в суровости педагогических методов древних магов. Однако сейчас ситуация не представляла ровным счетом никакой опасности, потому что они все еще находились в зоне уверенной работы ее трекера, пусть даже она тщательно контролировала себя, чтобы на него не взглянуть.

И действительно, Цветок Равновесия показался за разноцветными облаками примерно тогда, когда Лалия ожидала его увидеть, и именно там, где она думала, что он будет! Удивительное ощущение радости от понимания окружающего мира накрыло ее с головой. Она никогда не думала, что это так замечательно — понимать что-то! Обычно Лалия почти никогда ничего не понимала!

И тут же эмоциональные качели качнулись в другую сторону: нетипичная радость сменилась нетипичным отчаянием от того, что вот таких сеансов нейрорезонанса с Роксаной — и, видимо, не только с Роксаной, но и с Междумирьем в целом, если Роксана права — придется вынести не один и не два.

«Очевидно, еще одно последствие этой магической техники. Сбивает волевой контроль, усиливает эмоциональные реакции. Нужно вознести благодарственную молитву», — подумала Лалия.

И тут же начала молиться: техника, которая позволяла ей сохранять присутствие духа, даже если собственные успехи казались удручающе мизерными! «Благодари Творца за каждый шаг, который тебе удалось сделать, даже если путь впереди кажется неодолимым, а дело — безнадежным», — говорила ей Лидия Михайловна Звонцова, орденский психолог, которая работала с Лалией сразу после того, как она стала девочкой-волшебницей и обрела ясный разум.

Интересно, что сама Лидия Михайловна, увы, в Творца не верила, как Лалия узнала уже гораздо позже, спустя несколько лет после окончания их сеансов. А вот маленькую Лалию приучили верить еще в фалийском приюте, так что Звонцова просто воспользовалась убеждениями своей пациентки. И ее метод действительно хорошо помогал сохранить присутствие духа даже в, казалось бы, безнадежных обстоятельствах.

Вот и сейчас Лалии стало легче. Она напомнила себе, что договоренность была лишь о годе обучения. И что через полтора года они в любом случае покинут это место. А вообще, скорее всего, даже раньше, поскольку Кирилл полон намерения оставить Цветок позади, как только найдется максимально безопасный способ это сделать, и Весёлов его в этом поддерживает. А когда эти двое заодно, они рано или поздно находят способ все повернуть по-своему. Когда они в чем-то не сходятся, вот тогда, как показала практика, начинаются неприятности…

Впрочем, Лалия не винила бывшего командира за решение отправиться на Цветок. Во-первых, она и сама тогда голосовала за продолжение поисков Древних магов. Во-вторых, объективно говоря, в той ситуации у них просто не было достаточной информации, чтобы определить, какое решение верное, а какое ошибочное.