Читать книгу 📗 "Конструктор живых систем: На пути к цели (СИ) - Птица Алексей"

Пётр заколебался: с одной стороны, ему не хотелось брать за свой подвиг по отношению ко мне деньги или подарок, с другой стороны, понимал, что это простая человеческая благодарность, которая только укрепит наши дружеские отношения. Всё же, наград я получил больше, чем он, и оказались они намного весомее, и это он ещё не догадывался, что я кавалер ордена Белого орла, а сам я об этом никому не собирался рассказывать. Вообще никому, если кто сам не узнает, конечно.

— Хорошо, я видел у тебя новый пистолет, Федя.

— Да, я купил себе браунинг, а то мало ли. Ты хочешь такой же?

— Нет, я хотел купить себе маузер, но он дорогой очень.

— Да? А мне он не сильно нравится, он вроде двести злотых стоит?

— Двести пятьдесят, если уж брать по цене-качеству.

— Хорошо. Завтра идём в оружейный магазин, с меня ещё дарственная надпись. Извини, Пётр, что получается всё напрямую, но мне некогда делать приготовления втайне от тебя, и вообще, это глупо. Если уж решил, значит, решил. Пусть останется у тебя память о моём спасении.

— Спасибо, Федя! — расчувствовался Пётр.

На следующий день мы съездили вдвоём в оружейный магазин и купили Петру маузер, лучший, что у них оказался. Гравировка с дарственной надписью обошлась недорого, и через день Пётр забрал подарок из магазина, к своему вящему удовольствию. А дальше вновь началась учёба.

На занятиях на меня часто косились, точнее, на мой шрам, хотя знали, что на все военно-полевые учебные лагеря нападали, и я оказался очередным пострадавшим в результате нападения. А уж то, что я отомстил, как за себя, так и за других, знали, наоборот, немногие. Оно и хорошо.

Несколько дней прошли в занятиях и обсуждениях положения Склавской империи в мире, а также войне с Манчжурией. Всё это постоянно витало в воздухе. А ещё мне хотелось поговорить с Женевьевой, но всё никак не удавалось, да я и стеснялся. Всё же, моя физиономия смотрелась сейчас весьма неприглядно. Хотя Женевьева и подарила мне свой платок, что говорило о многом.

А ещё можно встретиться и с Елизаветой, но ту легче найти самому, а что легче, то, как правило, и удобнее. В один из дней после очередной неудачной попытки поймать Женевьеву и поговорить, я решил поехать на встречу с Лизой, скорее от обиды, чем по велению сердца. Лучше уж робкая, но готовая встречаться Лиза, чем деловая, но отстранённая на недосягаемую высоту Женевьева.

Да, у меня есть платок от неё, а вот от Лизы я получил пироги, которые давно съел, так что, в чём-то они квиты между собой, правда, в моём понимании. А ещё говорят, что путь к сердцу мужчины проходит через желудок. Не знаю, но определённая толика правды в этом изречении, несомненно, есть. И всё же, жаль, что не удалось пока поговорить с Женевьевой.

В пятницу после окончания занятий я отправился к музыкальному училищу, по уже выработанной привычке сунув в наплечную кобуру свой браунинг. Мой китель хорошо её скрывал, поэтому я не волновался, что стану привлекать ненужное внимание. Доехав до музыкального училища, я остановился у ворот в ожидании Лизы.

Вскоре закончились занятия, и толпа разнокалиберных девиц заспешила прочь, держа в руках папки с нотными грамотами, а то и футляры с музыкальными инструментами, небольшими, правда. Высматривая Лизу, я замечал множество других, не менее симпатичных, чем она, девушек, но они, глядя на моё лицо, тут же ускоряли свой шаг, норовя, как можно быстрее, пробежать мимо меня. Я вздохнул. Да, с таким рубцом мне проще по притонам ходить, за своего примут, чем по музыкальным девичьим училищам, да университетам.

Однако, вот показалась и Елизавета.

— Лиза!

Девушка увидела меня, вспыхнула ярким румянцем и приблизилась, остановившись напротив. Взгляд её скользнул по моему лицу, в глазах мелькнуло сначала сочувствие, быстро сменившееся озабоченностью, а потом на её лице возникло какое-то непонятное выражение, показавшееся мне похожим на неприятие. Хотя, возможно, мне только показалось.

— Вот, решил за тобой зайти и проводить до дома.

— Спасибо, я рада. Пойдём?

— Да.

Мы пошли рядом. За руку взять Елизавету я не решился, а она сама не предлагала.

— А меня наградили саблей и орденом Анны четвёртой степени.

— Да⁈ Поздравляю!

— И премию дали, не считая компенсации за ранение.

— Да, и сколько? — вспыхнули вниманием глаза девушки.

Не знаю почему, но я решил не говорить всю правду. Наверное, не понравился её практический интерес, да и семья Лизы удивляла такой же расчетливостью. Сама она мне нравилась, и даже очень, вот так бы взял её и обнял, впившись во влажные губы долгим поцелуем, но… Лиза, видимо, почувствовала мой порыв, потому как решила вдруг отодвинуться, ну, да ладно…

— Двести злотых страховка и триста злотых премия.

— Много, мой отец зарабатывает за год столько.

— Угу, — решил я не вступать в спор с девушкой. Мне вообще по армейскому барабану, сколько зарабатывает её отец и где, меня интересует она сама, но девушка думала о чём-то своём и думы её витали совсем не со мной. Это огорчало.

— Зайдём в кафе?

— Нет, лучше прокати меня на автомобили до дома⁈

Я пожал плечами и стал искать таксиста. Сначала хотел прокатить девушку на эфиромобиле, но вовремя одумался и решил выбрать золотую середину, взяв не локомобиль, а машину на бензиновом двигателе фирмы Русс-Балт, не хуже исполнением, чем работающую на эфире, но с ценой проезда на ней в два раза дешевле.

Поймав такси, я усадил девушку в салон, а сам сел рядом с водителем, чтобы не смущать её, хотя и хотелось усесться к ней поближе и прижаться хотя бы коленями. Доехали мы довольно быстро и, выйдя первым из машины, я открыл дверь и, подав руку Лизе, помог ей выбраться. Мы дошли до подъезда, дальше Лиза не пожелал пустить меня.

— Дома сегодня никого нет, и я не вправе вас пригласить к себе, но я спрошу родителей разрешения с вами встречаться и дальше.

— Когда я смогу узнать об этом?

— Я напишу вам письмо, и мы с вами обо всём договоримся. Может, я смогу вас пригласить к нам, если вы настроены ко мне очень серьёзно…

При этих словах волна самых разнообразных эмоций нахлынула на меня, но побывав в нескольких переделках, я сумел их скрыть, в последний момент опустив взгляд, как будто напряжённо думая над ответом.

— Хорошо, пусть так. Жду от вас, Лиза, письмо, и отвечу вам сразу же.

— Да-да. Я сегодня же напишу его и завтра отправлю. Оно будет идти недолго, вы успеете его получить и до конца следующей недели отправить мне ответ, и мы с вами встретимся.

Я протянул руку, чтобы взять Лизину ладонь и поцеловать её, но она, глядя на меня, робко улыбнулась и ужиком скользнула в парадное. Хлопнула дверь, толкнув в моё сердце ещё одну эмоцию, не слишком для меня приятную. Горько усмехнувшись, я повернулся и быстрым шагом ушёл. Вот почему мне так не везёт? Другая бы уже давно мне дала повод её поцеловать, может, жеманясь, а может и наоборот, а здесь всё… вот так.

На обратном пути мне встретился какой-то недорогой ресторан, куда я и зашёл, чтобы заесть свою неудачу. Еда оказалась отменной, пил я только хороший крепкий чай и ни о чём не думал, кроме происходящей трапезы. Вкусная пища вернула мне благодушное настроение, а редкие взгляды посетителей заведения, бросаемые на мой шрам, не злили, а скорее утверждали во мне какую-то странную решимость не обращать на них внимание.

В общежитие я приехал уже в хорошем настроении и поделился с Петром своими мыслями насчёт Лизы.

— Плюнь, само собой всё разрешится, тем более, с девушками, они такие странные, и что у них в голове происходит — не совсем понятно. Мне уж точно.

— Аналогично, — подтвердил я слова друга, и на этом разговор на эту тему сам собой сошёл на нет.

Глава 10

Любовный треугольник

Придя домой, Елизавета пересказала свою встречу с Федором матери, на что та одобрительно кивнула, сразу же заострив внимание на самом интересном для неё месте.