Читать книгу 📗 ""Фантастика 2025-132". Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Белая Яся"

Только реализм, только хардкор!

Хозяйку Перепутья встречаю на первом же перекрёстке. Она преграждает мне путь.

— Дальше не пройдёшь, если не отдашь своё сердце.

Я усмехаюсь в её отвратительное лицо:

— Моё сердце останется при мне, а вот ты — исчезнешь. Потому что тебя нет. Ты вымысел, плод больного воображения.

Она ещё что-то бухтит, тычет в меня посохом, но дни её сочтены. Она разлетается чёрными хлопьями. А мне хочется смеяться, петь и скакать на одной ножке. Вечер вдруг обретает яркие краски.

Иду дальше, помахивая сумочкой, не обращая внимания на прохожих, которые сторонятся меня. Но мне весело и хорошо. И маршрут домой, который я всегда так любила и который начала ненавидеть из-за последних событий, снова кажется классным и самым замечательным.

По дороге захожу в цветочный, покупаю себе корзинку с нежными садовыми розами. Просто так. В знак новой бессказочной жизни.

Приду домой — нужно будет попросить маму научить меня печь её замечательный торт. Буду удивлять папу своим усердием в домашних делах. Мне сегодня можно, ведь сегодня у меня настоящий день рождения. И я очень рада, что не нужно загадывать желания. Остался только маленький штрих, последнее сражение в борьбе против разгулявшихся фантазий.

Встречаю её возле мусорных контейнеров, что расположились в небольшом проулке недалеко от дома. Она роется в мусоре, по пояс перевались внутрь. Брр! Гадость!

Сороки над нею так и кружат, трещат противно, и мне чудится, будто твердят:

— Кровавая королева, кровавая королева.

Только я больше их не боюсь. Разве сороки могут стрекотать что-то опасное? Они же не вороны. Шикаю на них и окликаю Болотную Колдунью.

— Эй, нашла что-то интересное?

Она выскакивает из мусорного контейнера, как чёртик из коробочки у меня в магазине. Тут же оказывается рядом, тянет ко мне корявые грязные руки.

— Я заберу твою красоту.

Инстинктивно закрываюсь от неё корзинкой с розами, она касается их, и цветы моментально вянут и начинают пахнуть гнилью. А из одной розы даже выползает червь.

— Фу, какая гадость! — швыряю корзинку в мусорник и отпрыгиваю подальше.

Колдунья криво ухмыляется и безумно хохочет.

Я тоже улыбаюсь, но скорее всего выходит дикий оскал.

— Смеётся тот, кто смеётся последним, — говорю ей. — А ты вообще не можешь смеяться, потому что тебя не существует.

Она всхрюкивает, булькает и растекается у моих ног грязной лужицей.

Вот теперь точно всё.

Я победительница, я молодец, я спасла наш мир от нашествия сказочных героев.

Ура-ура мне!

Только немного жалко роз.

Кажется, последнее я произношу вслух, потому что окрестности откликаются на моё сожаление приятным баритоном:

— Как же можно оставить такую красивую девушку без роз.

Оглядываюсь.

Он стоит, опираясь об угол дома, и держит в руках роскошный букет из алых и розовых роз.

— Я вот позаботился. Возьмите, они ваши.

Протягивает мне цветы, но я не спешу брать. Потому что этот персонаж мне хотелось бы видеть меньше всего.

И вообще — его не должно здесь быть. Я же сама видела, как он остался там, в моём сне.

Но… с другой стороны… в нём нет ничего сказочного.

Ну кроме сногшибательной внешности, этакого истинно мужского шарма. Строгий костюм, дорогие туфли, чёрные очки.

Ага, возле мусорных баков! Самый подходящий вид для такого места! Тут уж никак не предположишь, что просто вышел выбросить мусор. Тем более что рядом припаркована просто шикарная тёмно-красная машина, спортивная и немного хищная.

Наши люди на таких не ездят, сказал бы папа.

На таких сказочные принцы приезжают за своими красавицами.

Только в моей жизни больше нет места сказочным принцам.

Поэтому я отступаю назад, выставляю руку перед собой, будто защищаюсь и бормочу, торопясь и глотая окончания:

— Уйди! Сгинь! Ты морок! Ты нереальный!

А он в ответ на мои слова нагло ухмыляется и не думает исчезать…

Эпилог, который может быть прологом

Высокий рыжеволосый мужчина прошёл через комнату и сел в плетёное кресло у панорамного окна. Отсюда открывался вид на вечерний сад, где, словно тысячи крохотных фонариков, кружились светлячки.

Мужчина сложил ладони домиком на уровне губ.

Он улыбался, это было видно по лучистым морщинкам у глаз.

На круглом столе, застеленном скатертью с бахромой, дымил кофе, наполняя комнату удивительным ароматом.

Полноватая женщина средних лет подошла и поставила рядом миску пирожков, потом пристроилась на колени к мужчине, склонила ему голову на грудь и ласково попеняла:

— Христиан, кофе же остынет.

— Неважно, Лизетт, — он поцеловал женщину в висок, — потому что я только сочинил сказку.

Она приподнялась, заглянула мужу в лицо и просияла:

— Правда?! Настоящую сказку!

— Да, милая, притом — самую лучшую из всех, что сочинял прежде.

— И как ты это понял? — тихо засмеялась она.

— А ты взгляни сама…

И женщина обернулась туда, куда указывал муж.

В кадке у стены изящно извивался зелёный горошек. Все стручки на нём уже созрели. Один даже лопнул. И горошины наполняли комнату мягким зеленоватым сиянием…

Несущий Слово

Химеролог в мире Апокалипсиса

Интерлюдия

Несущий Слово снова смолил косяк, причем настолько забористый, что поднимающийся к потолку от тлеющего конца самокрутки дымок воплощался в виде скалящихся черепов и демонических силуэтов, беззвучно грозящих окружающему миру когтистыми лапами.

Мертвый бог в силу своих заметно возросших габаритов был вынужден почти что лежать и то упирался черепом в блекло-серый бетон, украшенный сетью трещин и сиротливо болтающейся на перекрученном проводе засиженной мухами лампочкой.

Вообще, обстановка не подходила подобному моменту от слова «совсем».

Как-никак в этой точке пространственно-временного континуума собрались решать животрепещущие вопросики чертов Темный бог и сущность лежащая за пределами понимания, как смертными, так и бессмертными. Но Четверым, воплощенном в не самом презентабельном человеческом теле, было, откровенно говоря, малость поебать на такие мелочи, как общественное мнение, да и кто об этом узнает?

— Братан, — голос хриплый, какой-то… неправильный, не так должно разговаривать нечто, способное перетирать Вселенные в труху, совершенно не так, — вот смотри, ты стал Младшим богом, так или нет?

— Так, — не стал отрицать очевидного Мертвый.

Некротическая тварь, терроризирующая какую-то из бесконечных версий планеты Земля XXI века, так же не отказалась от косяка. И, к его удивлению, лютая трава, намешанная в мятый кусочек бумаги, реально ему вставляла, наплевав на условности в виде того, что он как бы немного мертв и чисто на уровне анатомии и физиологии не может ощущать никакого влияния на себя наркотических, алкогольных и прочих отравляющих веществ.

Зис ис мэджик, епта.

— Ты получил армию, безграничные в пределах твоей реальности силы, возможность создавать собственные псевдомиры и настоящий зиккурат. А зиккурат — это показатель качества в нашей работе.

— Ага, — неосторожным кивком монстр содрал с потолка кусок бетона собственной головой.

Но каменное крошево не растерялось и с бравой лихостью наплевав на законы физики вернулось обратно, словно ничего и не произошло.

— И сколько по итогу выходит нежити?

— Плюс-минус пара миллионов.

Несущий Слово еще сильнее затянулся.

Реально лютая ебанина…

— Не находишь, что этого слишком мало для…

— Восемь с половиной миллиардов человек.

— Похуй, так и так мало.

— Ангелы захватили Эвирест, а демоны дно океана. В Северной Америке буйствует мелкий зверобог. Все идет просто отлично.

— Да ладно?

— Ну, в пределах ожидаемого.

Остаток косяка с пшиком исчез в небытие, растворившись на еще более мелкие соединения, чем атомы и кварки. Но на замену тут же пришел следующий — пятнадцатый или семнадцатый, Мертвый бог перестал считать после девятого.