Читать книгу 📗 "Общество гурманов (сборник) - Блэйлок Джеймс"

Они перешли через дорогу, и Дэвис, взяв Дейзи за руку, повел ее в немощеный переулок, где ждала коляска с привязанной к дереву лошадью. Там он помог ей подняться на сиденье, потом за пару минут привязал сундук сзади — и вот лошадь уже везла их через старый мост. Она сказала себе, что путешествие в Лондон лишь ненадолго отсрочит ее возвращение и оглянулась назад, на угасающие огни деревни: дорога повернула, и они въехали в лес.

— Ты, конечно, гадаешь, куда это мы держим путь, — сказал Дэвис. — В Лондон тебя повезет мистер Дженкс. Они с миссис Дженкс живут в Эклисе.

— А, — отозвалась Дейзи. Она понятия не имела о существовании миссис Дженкс. Поплотнее укутавшись в шаль, девушка пожалела, что положила пальто в сундук. Просить мистера Дэвиса остановиться, чтобы открыть сундук, она не осмеливалась: мастер выглядел еще более угрюмым и недовольным, чем обычно, и, достав из кармана плаща фляжку, то и дело прихлебывал из нее. Он гнал лошадей по дороге посреди леса, где уже стало темно, как в могиле, с опасной, как показалось Дейзи, спешкой.

Минут через десять скачки он резко осадил лошадей, хотя до Эклиса оставалось еще порядочное расстояние; ни одного дома вокруг, только лес и поле. Справа открывался широкий поросший цветами луг, в середине которого в лунном свете чернели три поставленные стоймя древних камня. Из-за камней вышел человек, ведя под уздцы лошадь, и страхи Дейзи ожили в ней с новой силой. Она узнала Дженкса. Ей хватало лунного света, чтобы ясно различить его — низкорослый зверообразный тип, доброго слова от него не дождешься.

— Попрошу сюда конверт с деньгами, что дал тебе мистер Хенли, — сказал Дэвис.

Дейзи взглянула на мастера, не находя слов, к горлу подступила тошнота.

— Зачем? — спросила она, понимая, как глупо звучит вопрос, и тут же повернулась и спрыгнула с края сиденья. Она почувствовала руку Дэвиса у себя на спине, но он схватил только ее шаль, а она уже бежала, задыхаясь, каждый вдох отдавался болью. Она видела, что Дженкс вскочил в седло, и рванулась к краю луга, под деревья, прижимая руку к боку, к приколотым к поясу платья деньгам. Дженкс не даст ей убежать, это ясно. Она оглянулась и увидела, что Дэвис так и сидит в коляске, наблюдая за происходящим и не сомневаясь в исходе.

Дейзи продолжала бег, слыша за собой приближающийся стук копыт, понимая, что все пропало. Споткнувшись о кроличью нору, она полетела на землю, еле успев подставить руки. Она пыталась подняться сама, но Дженкс схватил ее за одежду и поставил на ноги. Развернувшись, она размахнулась и изо всех сил ударила Дженкса кулаком. Она задела его щеку, и он лишь ухмыльнулся. Последнее, что она увидела на этой земле, — луна в небе над его плечом и стремительно приближающимся к ее лицу кулак.

ГЛАВА 8

МЕТАФОРИЧЕСКИЙ ОСТРОВ

Летнее солнцестояние наступало только завтра, но когда речь шла о том, чтобы попраздновать, ни Лэнгдон Сент-Ив, ни его жена Элис не придирались к датам. Сент-Ив особенно любил солнцестояние, сулившее длинные вечера в саду, детские игры на дворе допоздна, до самых сумерек, когда барсуки выходят из нор и направляются по своим делам. Он радовался возвращению улетавших на зиму птиц. Вчера он заметил пчелоеда, а на прошлой неделе — пятнистого погоныша. В начале лета весь мир особенно оживлялся, повсюду являя признаки мудрости природы, занятой своими делами с молчаливого согласия земли. В Лондоне начали праздновать золотой юбилей королевы Виктории, но Сент-Ива это не искушало — никакого желания лицезреть торжества он не испытывал. Рыбы, птицы и лесные звери не заботились о высокородных особах и пышности, справляя свой нескончаемый юбилей, и в этом Лэнгдон подражал им.

Ему вспомнились нескольких малых зуйков, прилетавших в Англию только летом, найденных им и Хасбро мертвыми на сланцевом берегу реки Медуэй у Вудхэма. Элис, заядлая рыбачка, на прошлой неделе в запруде у старого моста в Айлсфорде поймала двух щук: обе оказались обезображены наростами, с рыхлым, полинявшим телом. Стоки с бумажной фабрики больше скапливались ниже по течению, особенно вдоль края Вудхэмской низины, но попадали и в Айлсфорд, когда реку Медуэй поднимал прилив. К счастью, пруд на их земле с незапамятных времен наполнялся из ключа и давал достаточно воды для полива хмеля и огородов. Сент-Иву пришло в голову, что они живут словно на островке. «Увы, — констатировал он с некоторой ностальгической грустью, — острова легко уязвимы».

Действительно, у них на островке многое менялось. Хасбро и миссис Лэнгли собирались пожениться через две недели. Много лет миссис Лэнгли служила у Сент-Ива кухаркой, домработницей, а в последнее время еще и няней. И вот ей предстоит стать миссис Хасбро Доджсон. Сам Хасбро, когда-то слуга Сент-Ива и самый настоящий мастер на все руки, давно стал его другом и компаньоном. Они много лет уже и думать забыли о том, кто слуга, а кто хозяин. К радости Сент-Ива, Хасбро и миссис Лэнгли решили поселиться неподалеку, хотя и скопили достаточно для независимой жизни. Фасад их домика из известняка виднелся за прудом.

Из сарая появился муж Матушки Ласвелл, Билл Кракен, а за ним кучер Гилберта Фробишера, Боггс: они несли длинный деревянный стол в дополнение к другому такому же, уже стоявшему на траве в окружении дюжины стульев. За первым столом, уставленным вазочками с клубникой и очищенными грецкими орехами, восседала Матушка Ласвелл, в пышном шафранно-желтом одеянии, а напротив нее — Гилберт Фробишер; перед каждым стояла бутылка пива.

Ферма «Грядущее», владения Матушки Ласвелл, представляла собой коммуну спиритуалистов богемского толка, совершенно не терпящих любые проявления жестокости, злобы и пренебрежения к природе. Фробишер с несколько показным интересом слушал Матушку, излагавшую свои претензии к бумажной фабрике «Мажестик». Ее женское общество, «Друзья реки Медуэй», решило объявить войну упорствующей в неподчинении фабрике. Это она попросила Сент-Ива и Хасбро собрать пробы воды и мертвых животных на реке, что Сент-Ив с готовностью и проделал. Достойная женщина, пример доброжелательства, Матушка обладала умением втягивать всех вокруг, особенно Сент-Ива, в свои затеи. Ему это, конечно, льстило. Матушка явно была очень высокого мнения об Элис и о нем самом, однако иногда казалось, что эта женщина, как говорится в книге Иова, рождена на страдание, как искра, чтобы устремляться вверх.

Сент-Ив услыхал веселый стук деревянных бит по кеглям со стороны лужайки, где Элис принимала вызов, брошенный Хасбро и миссис Лэнгли. С Элис в паре играла Клара Райт — одна из питомиц матушки Ласвелл, с которой дружил Финн Конрад. Клара была слепа, но, казалось, обладала — и, видимо, действительно обладала — сверхъестественной способностью различать свет. Она с необыкновенной точностью сбивала кегли битой, прицеливаясь вытянутым вперед локтем (которым она «видела»), и метала биту сбоку, ловко выбивая кеглю из круга. Такие вещи не поддавались разумному объяснению, но, как заметила Элис, с битой и кеглями не поспоришь.

Сент-Ив неожиданно осознал, что сторонится гостей, словно неприветливый хозяин, и поспешил взять бутылку пива и присоединиться к Матушке Ласвелл и Гилберту Фробишеру за столом. Гилберт подтолкнул к нему вазочку с грецкими орехами и обратился к Матушке Ласвелл:

— Однако, видите ли, мэм, будь я пайщиком, я мог бы убедить его сделать на фабрике изменения для общей пользы.

— Нет, мистер Фробишер, не получится, ведь всем правит всемогущая прибыль, — спокойно ответила Матушка Ласвелл. — Они уже затаскали эту тему до дыр, даже в газете писали — осаждение шлама, угольные фильтры и тому подобные вещи. Но это одна болтовня. В результате только мертвые рыбы и птицы, да больные девушки в придачу. Вы сами мне рассказали — несчастная Дейзи Дампел уже харкает кровью. Этот сладкоречивый Чарлз Тауновер не человек, а засохшая смоковница. Не пройти ему в Божье игольное ушко, что с верблюдом, что без, а уж его сын — тот просто исчадие ада. С такими людьми можно только опуститься на их уровень, мистер Фробишер, возвысить их до себя вам не удастся. Как же я устала от негодяев! Вы, я знаю, к ним не принадлежите. Профессор рассказывал, что вы построили целое крыло в Музее естествознания.