Читать книгу 📗 "Общество гурманов (сборник) - Блэйлок Джеймс"
— Тогда вас, наверное, обрадует, что по совету нашего поверенного мы выписали на ваше имя чек, — Сент-Ив опустил руку в жилетный карман, достал чек и протянул его барону.
— Уверяю вас, деньги не самое главное, — сказал барон. — Ну вот. Вы выписали чек на двадцать пять соверенов, боюсь, у меня с собой сейчас нет денег. Рискну сделать смелое предложение: я верну это вам и с радостью заплачу вдвое, если вы просто позволите мне еще ненадолго остаться здесь. Видите ли, у меня дела в Мейдстоуне до конца сентября.
— Увы, это невозможно, — ответила Элис. — У нас тоже здесь, как вы выразились, дела. Мистер Бэйхью, наш поверенный, проинформировал нас, что вам направили официальное требование освободить дом.
— Требование я получил, безусловно. Но не рассмотрите ли вы мое предложение, мэм?
— К сожалению, не могу, — сказала Элис. — Считаю, что вдаваться в объяснения слишком утомительно и дальнейшие разговоры ничего не изменят.
— А если я утрою сумму, мэм? Сто фунтов за продление на три месяца, скажем? Приятная круглая сумма.
— Нас это не устраивает, — Сент-Ив уже не улыбался.
Элис положила ладонь на руку мужа.
— Нам очень жаль, барон. Но нашим детям очень хочется приехать к нам, как только мы разместимся. Мы собираемся переехать сюда на лето и остаться до самой осени.
— Не теряя не минуты, а? — широко улыбнулся барон. — Вполне понимаю. Кажется, подъехал мой слуга Дженсен.
Снаружи послышалось дребезжание повозки, и Элис поняла, что, подъезжая в карете Гилберта Фробишера, они наделали еще больше шума и что барон вполне мог прятаться на лестнице, подслушивая, о чем они говорят.
— Пойду за вещами, — с этими словами барон начал подниматься по лестнице.
— Мы все же вам поможем, я настаиваю, — сказал Сент-Ив, и они с Элис вслед за бароном поднялись на верхний этаж дома и вступили во владения дядюшки, куда маленькой Элис входить строго запрещалось. Лестница вывела их на широкую площадку, откуда в противоположные стороны расходились коридоры, по несколько дверей в каждом. Кузен Коллиер, которому удалось открыть некоторые из этих дверей, рассказывал, что там находились «коллекции» дядюшки, собранные в разных странах мира. Элис помнила, как рассвирепел дядюшка, обнаружив, что Коллиер сделал восковой слепок ключа. Коллиер отказался рассказать Элис о своих открытиях, но почему, так и осталось неизвестным: из страха повторной порки или каких-то иных страхов. Пожалуй, завтра она осмотрит все сама.
Барон отпер дверь по центру площадки, где находились бывшие жилые покои дядюшки. За дверью оказалась огромная комната с единственной внутренней дверью, сейчас открытой, — в ватерклозет. В одном углу стояла кровать с тяжелыми занавесками и прочие детали спальной обстановки, почти полностью скрытые складной ширмой с изображениями морских зверей. Остальное пространство загромождали библиотечные столы середины прошлого века, а вдоль стен теснились шкафы, заполненные книгами, многие из которых казались древними. Шкафы разделяли альковы, и в каждом алькове висела картина, или находился какой-то экспонат, в том числе несколько потемневших от времени черепов и примитивное оружие — зверского вида дубинки, утыканные кабаньими клыками или шипами из эбенового дерева. Взглянув на ближайшую картину, Элис с отвращением обнаружила, что на ней изображалась прогалина в джунглях, где дикари сдирали кожу с груди лежащего на столе человека. Рядом на огне грелся черный котел, а под столом в траве валялись отрубленные части тела.
— Эти картины… действуют на нервы, — сказал барон, глядя на Элис, на лице у которой, без сомнения, отразились все ее чувства. — Что касается многих книг… — он грустно покачал головой. — Не мое дело убирать их с полок, поэтому я ничего здесь не трогал, хотя меня лично интересует исключительно возвеличивание жизни, физической и духовной, а вовсе не… — он взмахнул рукой, снова заулыбался и поднял с пола два чемодана, по одному в каждую руку. — Ну вот… Еще я заберу тот ящик с моими книгами, вон там, у каминного экрана, — Сент-Ив подошел к камину и поднял упомянутый ящик. — Боюсь, это лишь скучные духовные книги, — прокомментировал барон содержимое клади. — Я нахожу, что они, как говорят франкмасоны, служат мне отвесом и уровнем для души и определенно помогают заснуть ночью.
И с этим барон, а за ним Лэнгдон с ящиком книг в руках пошли вниз по лестнице. Элис еще немного постояла, изучая комнату в отсутствие назойливого барона. Ее дядюшка даже из могилы бросал темную тень на часть семейной истории, а эта комната, его личные покои, и была тем самым шкафом, где хранился пресловутый скелет. Неужели Коллиер предоставил барону полную свободу пользования домом? Насколько она помнила Коллиера Боннета, логично было ожидать от него большей осмотрительности в определении условий аренды. Возможно, так он отплатил дядюшке за порку, которую получил, будучи застигнут за подглядыванием в эту самую комнату. Тут у Элис возникла мысль, что, возможно, условия аренды определил вовсе не Коллиер Боннет.
Вслед за этой мыслью последовала другая: совершенно очевидно, что барон ждал их появления, собираясь сразу попросить позволить ему остаться в доме. Вот только он никак не мог знать, что они приедут именно сегодня, а значит, никуда из дома не выезжал, несмотря на письмо Бэйхью, рекомендующее ему это сделать, и несмотря на его утверждение, что он сегодня пешком пришел из Бродстейрса.
К счастью, когда Элис сошла вниз, барон уже уезжал. Он стоял у двери снаружи, а Лэнгдон и Табби — внутри; они словно готовились преградить путь незаконному арендатору, если тот вдруг попытается ворваться обратно. Лакей барона, обезьяноподобный громила, вылитый бандит с Семи углов, укладывал чемоданы и книги на дно повозки. Потом барон поклонился, забрался на сиденье, и вскоре повозка, грохоча, поползла вверх по холму к дороге.
ГЛАВА 7
ПЛАТНАЯ БИБЛИОТЕКА ПИКВИКА
Взбегая по наклонной лестнице на меловой обрыв, Финн насчитал пятьдесят шесть перекладин; наверху обнаружилась площадка из досок, без сомнения, намеренно не оструганных, чтобы в сырую погоду здесь было не так скользко, как на меловом склоне. Устроившись на этом помосте, парнишка обозрел окрестности в маленькую складную подзорную трубу и проследил за повозкой барона, поднимавшейся по холму к дороге, пока та не скрылась из вида. Небо над океаном заволакивали темные тучи, стремительно приближавшиеся к берегу; солнечный день стремительно угасал. Почти наверняка надвигался шторм.
Финн встал, намереваясь побродить по лесу, но тут же спрятался за вывалом мела, заметив незнакомца, стоявшего в нескольких футах от обрыва немного в отдалении: укрывшись в тени деревьев он рассматривал пляж в полевой бинокль. Финн увидел, что профессор и Фробишеры вышли из дома и направились к воде. Старик Гилберт указывал в сторону моря, видимо, чтобы обратить внимание спутников на бесконечную вереницу птиц, тянущуюся в сторону Маргита.
На пляже появилась Элис в плаще с капюшоном. Она не стала следовать за мужчинами, а пошла к выступавшим из воды рифам в северной стороне бухты, где прибой взбивал буруны пены. Прилив продолжался, и волны резвились на широкой полосе песка и сланца.
Человек с полевым биноклем, похоже, в первую очередь следил за Элис: он положил свой оптический прибор на землю и достал из кармана сюртука нечто похожее на крикетный мяч. Повозившись с ним немного, он далеко отвел руку за спину и изо всех сил швырнул его в сторону моря. Мяч долетел до пляжа, где отскочил от большой гладкой глыбы мела, наполовину ушедшей в песок, и, шлепнувшись в нескольких футах от Элис, прокатился мимо нее. Она посмотрела на мяч, потом нагнулась, подняла его и оторвала, судя по всему, свернутый лист бумаги, привязанный бечевкой. Обернувшись, она посмотрела на утесы, прикрывая лицо ладонью. Но человек уже исчез без следа, и отыскать его Финну никак не удавалось.
