Читать книгу 📗 "Бастарды Сибирской Империи (СИ) - Бунькова Екатерина"

***

– Хм, – мрачный мужик лет сорока смотрел на меня и хмурился. – Так это ты – бастард приютский? Я тебя вчера ждал.

Речь его была неприятной и презрительной. В другое время я бы просто развернулся и ушел, но сейчас передо мной стояла определенная задача, так что пришлось силой воли запрятать поглубже свои эмоции.

– Извините, не дошел, – вежливо ответил я, сделав вид, что не услышал грубости. – Попал в неприятную ситуацию, пришлось вернуться домой.

– А работать тоже так будешь? – скривился он. – То “ситуации”, то “не дошел”. У меня, знаешь ли, по вечерам поток клиентов большой – только успевай вертеться. А тебе и “повертеть” нечем: первым же ящиком придавит.

Он с неприязнью оглядел мою фигуру: видимо, оценил как слабака. Оно и неудивительно: на моем теле не было сейчас ни жира, ни мышц, один скелет и кожа. Но я-то знал, что “Пилигрим” это быстро поправит, поэтому ответил с уверенностью:

– Я жилистый.

– Жилистый он, – покачал головой купец Муратов. – Ну, твое дело, конечно. Если ящик уронишь и ногу себе сломаешь, я тут ни причем: платить за такое не буду, ты сам подписался.

– Понимаю, – кивнул я.

Рассказывать ему о том, что в моем теле встроено лечебное плетение, явно не следовало. Как и о том, что в ближайшие дни с его помощью я стану сильнее. А ну как нагрузит работой сверх меры, но за те же деньги?

– Ну, тогда иди в залу, – разрешил он. – Там за стойкой Палыч стоит. Скажи ему, что ты новый грузчик. Сейчас как раз телега должна подъехать – разгрузишь все в кладовую. А оттуда кое-какие ящики в другие кабаки разнесешь – Палыч тебе покажет, какие. Свободен.

Мужчина отвернулся было, давая понять, что “аудиенция” окончена, но тут раздался голос Лизы:

– Вы забыли о цене договориться, – сказала она. – И, наверное, надо бы какой-нибудь документ подписать. Трудовой договор, там, соглашение или контракт. Чтобы претензий потом не было.

Я поморщился. Ну Лиза! Ясно же, что монашки уже все обговорили. И вообще, судя по виду купца, он не слишком-то хочет брать меня на работу. Зачем усложнять дело? Он ведь может нас выгнать.

– Ишь ты, – прищурился мужик. – А ты еще кто такая?

– Елизавета Митрофанова, – подбоченившись, уверенно представилась подруга, хотя только утром узнала, как ей стоит представляться.

– Оба на! – грубовато хмыкнул мужик. – Чё, та самая?

– А что, обо мне тут уже разговоры разговаривают? – весело спросила Лиза. – Ну, не знаю, что обо мне говорят, но в приюте я одна такая, так что полагаю – да, та самая.

Мужик вдруг задумался и оценивающе осмотрел мою подругу.

Взгляд этот мне не понравился. Была в нем приличная доля брезгливости, насмешки, но и любопытства. Однако какого-то нехорошего любопытства: как будто Муратов уже примеривался, куда бы эту языкатую девицу пристроить. А ведь она еще ни слова не сказала о том, что хочет устроиться на работу.

– М-да, действительно тощая, – вдруг ни с того, ни с сего сказал Муратов.

– Возьмите на работу, – тут же сказала Лиза. – Начну получать зарплату – сразу отъемся.

– Пха. Пха-ха-ха! – неожиданно гулко рассмеялся мужик. – Ой, Лужин, блин, нашел, кого брать. А, впрочем, не мое дело. На работу, говоришь, хочешь? Работа у меня всегда есть. Могу уборщицей взять – в дневное время. А в вечернее – подавальщицей. Палычу помогать будешь, он не справляется.

– Идет! – Лиза тут же протянула руку. – Так как насчет трудового договора?

– Ты хоть попробуй сначала поработать, – укорил ее мужчина, да и я ткнул подругу локтем в бок. – Спорим, уже к вечеру к монашкам в приют запросишься?

– Это вызов? – спросила Лиза и тут же ответила: – Принимаю!

– Ишь ты! – снова сказал мужик и наконец пожал ее протянутую руку. – Ну дерзай, коль не шутишь.

– И все же что насчет трудового договора? – не унималась подруга.

– Лиз, да ну хватит уже… – прошипел я: аж стыдно стало. Не пристало благородному человеку обсуждать такие низменные вещи.

– Чего? – покосилась она на меня. – Надо знать, на что подписываюсь и за какие деньги.

– Пятнадцать рублей в день, – тут же сказал Муратов. – Если не сбежишь к вечеру.

– Ха! – обернулась она ко мне. – Съел? Мне на пять рублей больше.

Я вопросительно повернулся к купцу. Как так?

– Подавальщицы у нас тут и за двадцать рублей в день не задерживаются, – пояснил он в ответ на мой вопросительный взгляд. – Хочешь – сам поработай в зале за пятнадцать рублей. Но не советую. Девица хоть глазки состроить может, если вдруг на кого кружку опрокинет – глядишь, пронесет. А тебя просто сразу зашибут.

Я подумал немного: не стоит ли подстраховать подругу? Но тут Муратов уточнил:

– И два подавальщика мне не надо, так что если оба пойдете работать, одного уволю потом – оставлю того, кто лучше справляется.

Это в корне меняло дело. Если вдруг Муратов оставит Лизу работать в зале, а меня снова грузчиком не возьмет, тогда уж точно некому за этой придурочной присмотреть будет. А так я хоть неподалеку буду. Если что – прибегу на шум. Ну, и провожать вечером буду.

– Я грузчиком, – пришлось сказать мне.

– Я – уборщицей и подавальщицей! – уверенно сказала Лиза, у которой сегодня было какое-то боевое настроение: видимо, “Пилигрим” достаточно восстановил ее здоровье, и к девушке начала возвращаться бодрость.

– Хорошо, – кивнул Муратов. – Тогда вперед, к Палычу.

Он указал на дверь. Я развернулся, но…

– Трудовой догово-ор… – почти пропела Лиза, обезоруживающе улыбаясь.

– Заказы так помни, как эту фразу, – хмыкнул Муратов. – Сделаю я ваш договор, сделаю. Вот только бумага денег стоит, а я еще не уверен, возьму ли вас. Так что считайте, что вы на испытательном сроке.

– А вдруг обманете? – нимало не смущаясь, уточнила подруга.

– Лиза! – чуть не взвыл я. Ну как можно намекать владельцу целой сети коммерческих заведений, что он обманщик? Позорище…

– Оплата каждый вечер, – сказал Муратов. – Так что если и обману, то лишь на пятнадцать рублей. Невелика потеря, не так ли?

– Хм… Ну ладно, – наконец смирилась эта упрямица. – По рукам.

Они снова пожали друг другу руки, и я наконец утащил подругу прочь.

– Круто, да? – тут же повернулась ко мне девушка, стоило двери за нами закрыться. – Нас посылали за десятью рублями, а мы вернемся с двадцатью пятью! Интересно, что на эти деньги можно купить? Может, мяса? И соли, конечно. И шоколада плитку!

Она мечтательно уставилась в потолок.

– Лиз, ты чего устроила? – набросился я на нее. – Мы с тобой пока никто и звать никем – нищета, бастарды никчемные. А этот человек – крупная шишка. Глафира же сказала: у него по всему городу пивнушки, он тут значимая фигура. Как можно так вести себя с уважаемым человеком?

– Он мне не понравился, – просто и прямо призналась девушка. – Скользкий какой-то. А взгляд и интонации… на бандюгана похож. Видать, крупный бизнес без махинаций не обходится.

– Лиза! – я на мгновение закрыл ей рот ладонью. – Блин, ты хоть потише! Мало ли, на кого он похож? Главное – он один из важных людей города.

– И что теперь, ботинки ему вылизывать? – хмыкнула девушка. – Я таким не занимаюсь. Посмотреть сначала надо, из какого он теста, а потом уже решать – достоин ли моего уважения. Покамест – нет, не достоин. Поэтому договор вперед!

– Твоего уважения? – переспросил я. – Ты помнишь, какое место в иерархии общества занимаешь?

– Место молодой и уверенной в себе девушки, – гордо ответила она. – И вообще, чего ты лизоблюдствуешь? Не противно?

Я аж задохнулся от возмущения. Я? Лизоблюдствую?! Вообще-то, я максимум усилий приложил, чтобы держаться как можно более достойно в данных условиях!

– Есть такое понятие – воинская честь, – сухо пояснил я: не ругаться же с дамой. – И всякий воин обязан уважать того, кто выше по статусу, чтобы эту честь не терять. Субординацию соблюдать, понимаешь?

– Но не в ущерб же самоуважению и финансовой безопасности? – возразила она. – Потребовать от работодателя бумажные гарантии – это нормально. Без бумажки ты какашка.