Читать книгу 📗 "Ларь (СИ) - Билик Дмитрий Александрович"

— Это что?

— Ты, хозяин, головой не ударился? — участливо поинтересовался бес. И не дождавшись ответа, продолжил. — Сам же сказал, что этот неприятный во всех отношениях тип с нами жить будет. Вроде он для какого-то дела нужен.

— Все немножко поменялось. А когда ежовик вернулся?

— Да за полчаса до тебя. Никому и слова не сказал, юрк к себе. Очень я не люблю таких, некомпанейских.

— Гриша, ты любишь только водку и бесовок, — отмахнулся я.

А сам подошел к ведущему в подпол люку и откинул его, до сих пор не веря в произошедшее. На меня пусть и с некоторым опозданием, но все же уставилась пара настороженных и недовольных глаз. Нечисть напоминала откормленного таракана, который при включении света даже не подумал убегать.

— Здорово, ежовик, какими судьбами? — поинтересовался я.

— Так живу я тут. Пусть и служу нынче лешему, но ничего же не поменялось. Ты сам сказал, что мы теперь вроде квиты. Леший отпустил до ночи, вот я и пришел отсыпаться. Выгнать ты меня права не имеешь!

Что самое презабавное, он был прав. Я не мог провернуть подобное даже с помощью хиста. Когда я накладывал печати, ежовик находился внутри, поэтому автоматически попал в разряд моей «домашней нечисти». Просто мне казалось, что после всего случившегося мосты между нами окончательно разрушены. Выяснилось, что хрен там на постном масле. Ну вот, узнаю свое невезение, а то в какой-то момент даже боязно стало.

— Ладно, ладно. Мы в ответе за тех, кого подставили. Есть хочешь? Я там колбасы купил. Да и Гриша кое-чего настряпал.

Ежовик даже повел носом. Он сейчас очень сильно напоминал подобранную бродячую собаку. Гладить не давался, но вместе с тем голодный живот остро намекал, что надо как-то наводить мосты с новым хозяином. Точнее, хозяин у него теперь леший, а я лишь арендодатель. Но суть оставалась прежней.

— Ладно, — наконец сменила гнев на милость нечисть.

— Григорий, ежовика покормить, чаем напоить, на нервы не действовать. Мы с лихо поехали. Но и ты, — я уже обратился к колючей нечисти, — никого не обижай. У нас тут как у кота Леопольда — все должны жить мирно.

— Да я и не собираюсь, — ответил тот. — Поем и спать, всю ночь бродил, почти ноги стер.

Я уж не стал добавлять, что в ближайшее время под началом лешего, вполне возможно, таких ночей прибавится. Ежовик потом сам все поймет, чего ему настроение портить?

Грифониха ластилась до двери, явно намекая, что хочет упасть мне на хвост. Или просто прошвырнуться. Но я был неумолим.

— Чего сс… делать думаешь?

— Знал бы что, к Василичу не ехал.

Я прыгнул в машину, и Зверь завелся без всяких капризов. Оно и понятно, хоть у меня с невезением были стабильные отношения, но дополнительных факторов в виде откатов от зелья удачи не наблюдалось. А после замены бензонасоса автомеханики клялись, что ближайшие десять тысяч километров машина отбегает без проблем. Хотя, я по опыту владения Ласточкой знал, что загадывать в этом плане бесполезно. Более того, даже вредно. Стоит только вслух сказать, что машина в отличном состоянии, как обязательно что-нибудь выскочит.

В любом случае, пока все складывалось невероятно хорошо. По пути я зарулил в продуктовый магазин, и не просто скупил все, что можно было есть, но даже взял всяких заморских диковинок вроде ананаса и манго. Видимо, таким образом я пытался компенсировать свою вину за то, что фактически бросил старика. Потому что решать его проблему с сыном было действительно некогда.

— Мама! — со скоростью мощного шуруповерта врезался мне в мозг резкий и неприятный крик ребенка. — Но я хочу морскую свинку!

— Кирюша, но ведь нет в магазине свинок. Всех раскупили. Ты же сам видел.

— А я хочу!..

Я ожидал, что карапуз сейчас упадет и начнет бить ногами асфальт. На вид ему было лет шесть, мальчишка тер раскрасневшийся нос и успокаиваться не собирался. Они действительно удалялись от зоомагазина, располагавшегося по соседству. По всей вероятности, мать не обманула, правда заходили. Но пацан не унимался, включая сирену и вопя: «Хочу».

Вот тебе и цветок жизни. А Василич все убивался, что не смог присутствовать при таких концертах. Нет, чего-то я во всем это определенно не понимаю.

Всего через каких-то десять минут я уже заносил пакеты в знакомую квартиру. Здесь вроде бы все осталось на своих местах и вместе с тем будто бы что-то изменилось. Я запоздало понял, что это кикимора просто отдраила каждый уголочек до состояния «муха не сидела». Василич встретил меня с небывалым воодушевлением, что неудивительно. Он сейчас был в роли рядового пенсионера, которого забыли родственники.

А еще я заметил, что мной многострадальный компьютер, на котором и третий «Ведьмак» шел с определенными подвисаниями, — включен со свернутой иконкой браузера.

— Я тут от нечего делать в этом… в интернете всякое читаю, — стал оправдываться Василич. — Я еще с телефона научился.

— Это хорошо. Там много полезного.

— Ага, у меня от этих лавфаков «горячий нож для мороженого» или «замороженная зелень в формочках для льда» уже голова пухнет, — пожаловалась кикимора. — Насмотрится, а потом меня мучает.

— Всяко лучше, чем скука, — улыбнулся я. — Только не лавфаки, а лайфхаки. Звучит вроде почти одинаково, но смысл немножко разный.

А сам мысленно поблагодарил себя, что установил «автоплатеж» за интернет, и тот по-прежнему работал. Иначе Василич от тоски бы тут волком выл.

Что до правца, то визуально он сдал. Будто бы стал ниже ростом, больше сутулился и двигался намного медленнее, чем раньше. Правильно говорят: движение — жизнь. Сейчас же Василич был заперт внутри квартиры, без намека на солнце, вот тихонечко и хирел.

— Матвей, ну не надо было, — всплеснул руками правец. Он унес пакеты к холодильнику и уже разбирал покупки. — Марфа, иди отдыхай, я сам управлюсь и чайник поставлю. Тут не развернешься толком.

Я вздохнул, да у шестиметровых кухонь были свои недостатки. Зато когда ушла кикимора, я плотно притворил дверь. Не то чтобы я не доверял домашней нечисти старика, но тут чем меньше свидетелей, тем лучше.

— Считайте это оплатой за консультацию, Федор Василич.

— Что за консультация? — старик сел на табурет.

— История у меня тут приключилась.

Я поведал ему почти все. Почему почти? Не стал раскрывать завесы тайны над реликвией. Она как-то стала теперь «моей прелестью», как кольцо из знаменитого фильма. Зато про Нежизнь, Трепова и его делишки я рассказывал без всяких затруднений. Что называется, правду говорить легко и приятно. Особенно если она касается не тебя.

Василич думал долго, и по ходу дела он закрыл холодильник, налил чаю, поставил сахарницу с рафинадом, достал тарелочку с курабье, а сам все молчал, явно обмозговывая мой рассказ.

— Я не видел Нежизнь, лишь слышал ее отголоски в голосе наших богов, — наконец заговорил правец. — Я тогда был молод. И когда представился случай, сразу сбежал. Я не рубежник, потому не могу тебе ничего рассказать про ритуал. Единственное, по поводу чего можно говорить с уверенностью, — тебе надо заручиться поддержкой сильных рубежников.

Я даже вперед подался, как минимум ожидая сейчас какого-то божественного откровения.

— Надо поговорить с воеводой.

От разочарования я издал какой-то странный звук, по которому можно было легко определить степень моих неоправданных ожиданий. Чтобы получить подобный ответ, достаточно просто озадачить чат GPT. По полезности итог был бы одинаков.

— Вы, наверное, не услышали, Федор Василич. Наш воевода дружит с моей замиренницей, и они тоже очень за то, чтобы заполучить артефакт. И если выйдет поплясать на моих мертвых костях, это будет лишь дополнительным бонусом.

— Так отдай его им, — пожал плечами старик. — Ведь жизни людей стоят дороже какой-то зачарованной штуковины.

Я посмотрел на него так выразительно, что правец замолчал. Угу, отдай. Вот так вот просто. Сразу, как только заработаю достаточно денег, чтобы купить квартиру и забить ее банкнотами, а потом отдать ключ воеводе. То есть, я столько страдал, меня пытались неоднократно убить, мне удалось найти ответ, как достать реликвию, а теперь надо ее отдать.