Читать книгу 📗 "Другие Звезды 2 (СИ) - Сергеев Артем Федорович"

— Ну, — снова отозвался я, улыбаясь, — думаю всё же, вот если из моего времени смотреть, коммунизм у вас, как есть коммунизм, с деньгами только, но можно ведь и без них? С голоду же не умрёшь, верно? А уж как это оформлено — ну не знаю, Советы у вас есть точно, комиссии всякие, но если так посмотреть, то, наверное, искусственный интеллект всем верховодит.

— Не верховодит, — покачала головой Анастасия, — ему это не надо, ему это не интересно. Нет у него ни затаённых комплексов, ни чувства неполноценности, ни недостатка внимания в детстве. Материальные блага, сексуальные импульсы — тоже мимо. Поддерживать сложившийся порядок вещей — да, но что-то другое — нет, и не просите. Для него это всего лишь ещё одна дополнительная, обременительная обязанность, да к тому же вытягивающая на себя много ресурсов, отвлекающая от главного, так что тоже мимо.

— Тогда Советы, — пожал плечами я, — ведь они же есть?

— Есть, — кивнула она, — но любой Совет, любая комиссия или подкомиссия — это медлительный орган, лишь реагирующий на произошедшее. Слишком много позиций приходится согласовывать для того, чтобы принять решение по действительно важному вопросу. Любой Совет парализуется нарастающим потоком нерешённых проблем, его влияние на события сводится к минимуму. Можно вводить всё новые и новые структуры, но тогда возникает «дурная бесконечность», когда все будут заняты в каком-нибудь Совете, будут задействованы колоссальные ресурсы, но ни одна проблема так и не будет решена. Согласны?

— Да, — я был согласен с ней, да и что мне можно было сказать по этому поводу? Проблему я видел, решить её не мог, даже в мечтах не мог, так что оставалось только спросить, — а как же вы тогда управляетесь?

— Система будет работать, — медленно, чеканя слова, чтобы до нас дошло с гарантией, произнесла Анастасия, — если на самом нижнем структурном уровне, там, где, собственно, и происходят события, каждый человек решает возникшие проблемы самостоятельно, информируя Совет, но не ожидая от него или порожденных им Комиссий какой-либо помощи. Ну же, Саша, ведь вы же комсомолец, вы же о чём-то таком и мечтали, правильно?

— Мечтал, — медленно кивнул я, — но так далеко я не заходил. Это же анархия какая-то, а меня всю жизнь дисциплиной долбали. И что, это работает?

— Ну вы же видите, — показала мне руками куда-то вдаль Анастасия и хотела ещё что-то сказать, но Баринов её перебил.

— О господи, — вздохнул он, — ну вот представьте себе, Саша, что вы в своём времени просыпаетесь утром и тут раз, — он прищёлкнул пальцами, — как по мановению волшебной палочки, все вокруг стали такими же Сашами. Вот все, и молодые, и старые, но все вдруг стали такими же, как вы, а кто-то даже ещё лучше. Что тогда будет?

— Ну, — против воли задумался я, — порядок будет, это точно, и дисциплина будет, работа будет и учёба будет. Тюрьмы, наверное, придётся позакрывать, милицию распустить. Хотя скука смертная, наверное, настанет — ни тебе на гармони сыграть, ни песню спеть.

— Ну хорошо, — улыбнулся он, — тогда давайте добавим туда, в этот выдуманный мир, ещё Олегов, для пущего веселья, Дмитриями вот присыплем, да вы и сами, я уверен, сможете сходу назвать несколько имён из тех, кого хотели бы видеть рядом с собой, кого пустили бы в этот выдуманный мир без сомнений. И кому, самое главное, вы могли бы доверять, чьи решения вы бы уважали, как свои собственные.

— Да, — кивнул я ему и дыхание моё перехватило, потому что перед глазами встала, как живая, Марина, потом семья, потом многие мои друзья-товарищи из прошлой жизни, — могу. Ещё как могу.

— А вот если, допустим, — перебил меня молчавший до того бортинженер, — если я не дисциплинированный Саша и не весёлый Олег? Если я тупой Вася или злобный Коля, тогда что?

— Тогда вы поедете в дальние миры со сложными условиями, — пожал плечами Баринов, — и будете там ума-разума набираться, пока просветление не наступит. Есть у нас, знаете ли, и такие, что люди, что миры.

— Ага, — довольно язвительно отозвался на это Олег, — а на каком основании? В сопроводиловке-то что пишете?

— Основание простое, — вдруг посмотрел на него Баринов в упор, и язвительность Олега куда-то делась, — не достоин. Не достоин, и всё тут. Вот, буквально, на прошлой неделе пришлось одному такое написать. Юридически-то, конечно, мы всё это дело рейтингом обосновываем, цифрами, но смысл тот же. Да вы и сами, кстати, чуть-чуть в это дело не вляпались. С одной стороны хорошо, что не вляпались, с другой, увидели бы вживую ту, оборотную сторону нашей системы. Там у нас, знаете ли, и преступность есть какая-никакая, и все сопутствующие явления тоже имеются. Только кучно всё это, расползаться не даём. И воспитанием не увлекаемся, не стоит оно того, хотя желающие исправлять и наставлять на путь истинный тоже есть, как же без них.

— Вали к своим, в общем, — вздохнул Олег и откинулся на скамейке, — понятно.

— Именно, — кивнул ему в ответ Баринов, — вали к своим, здесь ты чужой. Здесь не хотят тебя рядом с собой видеть. А захочешь обратно — да ради бога, но сперва докажи, что достоин. А ребёнка заведёте — заберём, потому что, во-первых, ребёнок ни в чём не виноват, а во-вторых, органы опеки большую власть имеют. Вот, как-то так.

— Поймите главное, — включилась Анастасия, — то, как мы сейчас живём, это прямое наследие Мегаимпакта. Грустно осознавать, но без него, скорее всего, человеческая цивилизация если и не кончилась бы, то без большой войны дело абсолютно точно не обошлось, к тому всё шло. А если учесть, какие силы учёные сумели дать в руки правящим кругам… Лично у меня иллюзий нет. Была бы уничтожена и сама Земля, и все её колонии. Может быть, кто-нибудь и сумел бы выжить, но цивилизацию возродить у них уже не получилось бы. Хотя бы потому, что на Земле все доступные, легкоизвлекаемые полезные ископаемые были исчерпаны уже давно, на чём строить, на чём развиваться, а в колониях и так еле выжили, практически военный коммунизм на долгое время пришлось вводить.

— Тогда у нас было строго, — продолжил за неё Баринов, — но получилась практически ещё одна революция поневоле, причём самая основательная, самая кровавая из всех, что были, ведь исчезли старые деньги, а под этим словом я подразумеваю тех, кто тогда реально правил миром, исчезли родоплеменные связи, исчезло многое из того, что мешало, что тянуло человечество назад. Власть получили те, кто её не ждал, но кто сумел правильно с ней распорядиться, ведь на кону стояли не личные амбиции, а выживание всех в целом, и в результате мы получили то, что имеем. Некоторая строгость и безапелляционность решений — это от военных, справедливость — от искусственного интеллекта, ну и, надеюсь, правильный вектор развития — это от учёных. А уж когда, в результате ещё одной научно-технической революции, исчезла надобность в дешёвой, неквалифицированной рабочей силе, вот тут нам, как говорится, и попёрло. Не буду таить, есть у нас и свои противоречия, есть и свои проблемы, но всё это настолько далеко от вашего, что…

— Понятно, — вновь кивнул Олег и я удивился, что это ему понятно, мне вот лично ни черта не понятно, хотя это именно то, о чём мы мечтали, к чему стремились, так что буду просто привыкать к новой жизни и задавать вопросы, тем более что есть кому. — Космическая республика в идеале, но со своими цезарями да августами, как же без них. И божественный искин вместо Сената, основа всего.

— Не упрощайте, Олег, — поморщилась Анастасия, — это как раз тот самый случай, когда упрощать не стоит абсолютно. И уж тем более не стоит вот так вот хмыкать и раздавать определения, не доросли вы ещё до права определения раздавать, ясно вам?

Олег кивнул и подтянулся, бросив расслабленный вид, я тоже, до того Анастасия была серьёзна и сурова, она даже разозлилась немного в ответ на наше неприятие. Точнее, даже не неприятие, а легкомысленное отношение к их словам, мол, одному и так всё нравится, а второй щетинится чего-то.

— Поглядите туда, — ткнула она пальцем вверх, в небо, в то место, где находился невидимый нам сейчас галактический край, — что видно? Ничего же, правда? А ведь так быть не должно, а должно нам оттуда, из каждого рукава, видеть сигналы от наших братьев по разуму, от таких же, как мы! Но этого нет, а почему? Разве жизнь в галактике такое уж редкое явление? Нет, не редкое, сами видите. Или появление разума в результате эволюции настолько уникальный факт, что за несколько миллиардов лет только мы и преуспели? Нет, тут я вас тоже огорчу, не мы первые, не мы и последние…