Читать книгу 📗 "Четыре подвала (СИ) - Прокофьев Андрей Александрович "Прокоп""

Так вот значит как. Каким образом он мог знать об этом. Просто, это откуда-то знает Андрей, вот и отгадка. Баня, от неё сюда по улице Макарова, затем территория Гортопа, где полная темень, где правым краем старое кладбище, и никого во всем белом свете. Господи, всё то, что ему и нужно. И как же я, я же тоже это ощутил, попросив Кречетова быть именно там.

Петр Васильевич перешёл дорогу. Пройдя метров сто, с левой стороны увидел габаритные огни машины Кречетова. Поспешил в эту сторону. Кречетов был в авто и не заметил, как Петр Васильевич оказался возле него. Лишь тогда, когда последний открыл дверцу.

— Бдительности ноль, а ведь это мог быть не я — произнес следователь, протянув своему товарищу руку.

— Да, ты прав, что-то я.

— Оставайся в машине. У нас сейчас будет дело такое, что закачаешься, как в легендарном фильме про собаку Баскервилей. Надо же а, кто бы мог подумать. И темень какая, какая темень. Училка пойдет по этой дорожке, здесь нет другой. Я буду посередине, вон там возле столба. Откуда появится собака не знаю. Но ей же нужен разбег. Тем более на дорожке её сейчас нет. Нет и мистера Степолтона. Думаю, что со стороны кладбища, с его левого угла у входа. Напрямик хорошо выходит. Нервную бабу в машину, и по газам. В собаку стреляй, в хозяина нельзя никак вообще. Я тоже в собаку стрелять буду. Хотя вряд ли это поможет. Главное, бабу перехватить — долго и не очень понятно объяснял Петр Васильевич.

— Как интересно выходит. Ты знаешь в какой точке будет эта нервная баба, как ты говоришь, когда появится собака? То-то и оно, но вижу вариантов не много — сказал Кречетов.

— Интуиция, мать его, интуиция — отреагировал следователь.

— Интуиция, а если появится кто-то ещё — произнес Сергей Павлович, Петр Васильевич перевел взгляд на чуть различимую в темноте дорожку, по ней двигались двое человек, это были мужчина и женщина, увидеть их можно было действительно с очень уж близкого расстояния, именно в этой вот точке, а значит…

Что всё будет так, как он и предполагал. Собака не может атаковать раньше, потому что ей мешают полуразрушенные постройки какой-то производственной базы. Не может эта дьявольская тварь появится и позже, со стороны огромной груды каменного угля, потому что тогда совсем близко будет от выхода к улице Смирнова. Преступник, он обязательно всё это учтет. А поэтому вот эти сто метров.

Следователь закурил. Ощутил, что его руки начало потряхивать мелкой дрожью. И это было неприятно, от этого появился сухой комок в глотке.

— Ты как? Ты извини меня, что я тебя позвал. Мне нужно было свою машину поставить здесь — тихо проговорил следователь, его голос тонул во мраке, да и к тому же всё вокруг стало наполняться туманом, отчётливым влажным, холодным туманом, как в низменностях, как пред рассветом, хмурым и холодным утром.

— Извиняю, но тогда тебе пришлось бы потратить лишние десять, может и двадцать секунд, чтобы оказаться в машине. Так что, нечего извиняться. Я вот другого не пойму. Нет, оно конечно, мы обязаны, работа такая. Только вот, сегодня мы спасем эту бабу, а что завтра, что послезавтра, если мы не можем ликвидировать этого монстра. Он вернётся, он приведет с собой собаку. Кто из них, но они убьют эту бабу. Кстати, кто она?

— Классный руководитель Андрея, так же и его друзей.

— Вот оно что — невнятно отреагировал Кречетов.

— Да, до тебя наконец-то стало доходить, насколько всё непросто здесь у нас.

— Тысячный раз об одном и том же. Преступника нужно ликвидировать, вот и всё, если нет никакой другой альтернативы.

— Отличная мысль, Сергей Павлович, я совсем недавно об этом думал. Только вот что выходит. Подполковник Кречетов метким выстрелом убьет опасного преступника, серийного убийцу, а спустя полминуты тела этого мужика не будет, на его месте окажется тело мальчишки, которому одиннадцать лет, который простой советский школьник, а в теле школьника найдут пули, выпущенные из оружия подполковника Кречетова и майора Зимина. Как тебе такой расклад? Ты же на пенсию с почетом собирался.

— Хуже этого вряд ли что можно придумать. Если только стать добычей собаки Баскервилей, хотя нет, стать добычей всё же выглядит куда достойнее — с улыбкой на лице произнес Кречетов.

— Согласен. Слушай, у тебя в машине есть фонарик?

— Где-то был.

— Давай его быстрее, мне очень хочется посветить вон в ту сторону — сказал Петр Васильевич.

Сергей Павлович начал рыться в бардачке. Но ничего не нашел. Открыл багажник, продолжил поиски там.

— Вот держи — наконец-то он нашел осветительный прибор.

Тем временем на дорожке появился одинокий старик, в его руках была сумка, из которой наружу торчал самый обычный банный веник. Туман же сгущался, как по заказу. Это виделось невероятным. Вот и не верь после этого в существование мистических сил.

Глава четвёртая

Петр Васильевич включил фонарик, сдвинув в направлении от себя небольшую кнопочку. Батарейки были новые, поэтому луч света заявил о себе сразу, навылет прострелив ближайшие двадцать метров дорожки, на которой никого не было. Очень медленно следователь перевел свет в то место, где по его мнению, должен был находиться преступник вместе со своей собакой. И действительно, Петр Васильевич отчётливо уловил еле заметное движение. Там что-то сдвинулось, кто-то скрылся от света, изменив своё местоположение.

— Видел, видел — прошептал Петр Васильевич, обращаясь к Кречетову.

— Думаешь, что теперь он не решится. Ведь сейчас точно знает, что его ждут.

— Ну нет, ему этого только и нужно. Он именно и хочет, что бы я был здесь.

— Как-то не по себе от всего этого — выразился Кречетов, сделал это так, как будто попытался отряхнуться от сковывающей и напряжённой атмосферы, которая сейчас буквально накрыла с головой, ведь яснее ясного чувствовалось, что до наступления действия остались считанные минуты.

— Как он с такого расстояния узнает, поймет, что по дорожке идёт именно она? — спросил Сергей Павлович.

— Просто, он её увидит, когда она будет пересекать параллельную дорогу, освещённую, которая за теплотрассой. Ей не миновать этого участка, и он отлично об этом знает. Уверен в этом и я, поэтому на все сто убежден, что он именно на входе на старое кладбище.

— Она знает?

— Нет, точнее, не знает про собаку и прочее. Я её попросил быть осторожной, глядеть в оба. Но я не стал да и не смог бы ей объяснить того, как всё выглядит на самом деле. Она должна опасаться насильника. Но как видишь, не сильно боится.

— Скажешь, может и вовсе не боится, а где-то в глубине души мечтает встретиться с подобным элементом, шучу я, конечно — произнес Кречетов, и получилось кстати, потому что самую малость, но всё же разрядилась гнетущая атмосфера.

Петр Васильевич ещё раз направил луч фонарика в район входа на старое кладбище. На этот раз ничего не сдвинулось, не случилось никакого движения. Лишь кладбищенские памятники попали в белое световое пятно. Лишь мощные стволы берёз, которых не потревожишь лучом фонарика.

— А ты не так уж далеко от истины пошутил. Я пообщался с этой дамочкой и скажу, что черт его знает, что может она лишь на словах боится насильника, а на деле.

— Брось, это всё дурацкий фольклор. Потому что насильник всегда может быть и убийцей.

— Угу, бывает и так, только у нас насильника нет, у нас есть убийца, к тому же ещё какая убийца.

— Уверен, что будет собака?

— На все сто, Сергей Павлович.

Досужий разговор сослужил сотрудникам милиции плохую службу. Они отвлеклись, они в нужный момент не услышали, что на дорожке послышалось движение. И лишь когда заявило о себе другое движение, они пришли в себя. Петр Васильевич мгновенно направил луч света на дорожку, свет проявил учительницу, он её испугал. Она шарахнулась вправо, остановилась. И всё это было на самом начальном этапе, обозначенного следователем участка. Какая-то секунда, — и свет фонарика дернулся влево, туда откуда навстречу женщине появилась собака, бывшая огромных, невообразимых размеров, которая двигалась очень быстро, быстрее, чем это вообще можно было предположить. К тому же эта чудовищная тварь сливалась с темнотой, и если бы не фонарик…