Читать книгу 📗 "Четыре подвала (СИ) - Прокофьев Андрей Александрович "Прокоп""

— В это невозможно поверить, но они зовут собаку — тихо проговорил Петр Васильевич, сказал не узнавая собственного голоса.

— И что дальше? — спросил Костя.

— Не знаю — ответил Андрей, а следователь промолчал.

Сильно что-то заскрипело. Очевидным было то, что собака услышала тех, кто её позвал.

Собака двигалась медленно. Она появилась из-за угла, у неё вниз была опущена голова, у неё была приоткрыта пасть, и дьявольским отсветом блестели её красноватые глаза.

— Сюда — резко сказал Андрей и от себя толкнул калитку, ведущую к дому, в его вторую половину.

Никто не стал возражать. Они быстро оказались внутри двора. Андрей дёрнул на себя дверь в дом. Дверь поддалась легко. Дверь издала крайне неприятный звук.

Оказавшись внутри, они через окно видели, как собака вошла внутрь двора, как подошла к двери, которую Андрей закрыл на ржавый металлический крючок изнутри. При этом собака вела себя спокойно. Она даже не рычала, она не производила никаких энергичных действий.

— Время истекло — произнес Петр Васильевич, глянув на свои наручные часы, смотря на Андрея и Костю, ожидая того, в чем он был уверен, но ничего не происходило.

— Как я выгляжу? — спросил он у ребят, после того, как минули бесконечные пять секунд.

— Как обычно — ответил Костя.

— Странно — таким образом отреагировал Петр Васильевич.

Только после этого они все вместе проследовали в помещение, которое можно было назвать жилой комнатой, бывшей в этой части дома единственной, бывшей размером не более пятнадцати квадратных метров.

Прямо посередине комнаты стоял стул, на стуле сидел старик, который был мертв. Только не это сковало всё внутри, не это заставило следователя ощутить ледяной холод во всем теле, а то, что в этом старике он узнал самого себя, того, отражение которого несколько дней назад видел на поверхности самого обычного автомобильного зеркала.

— Интересная у нас история получается. С каждой минутой всё более и более интересная — проговорил Петр Васильевич, вытерев рукой пот со лба.

— Кто это? — спросил Костя.

— Это я, это моя смерть — ответил Петр Васильевич, вытащив из-за пояса пистолет.

— Он очнулся, он поднялся на ноги — проговорил Андрей.

— Хозяин? — спросил следователь.

— Да, но он не сможет сюда войти сейчас — ответил Андрей.

— Мне плохо, меня всего трясет — прошептал Костя.

На его слова никто не отреагировал. Костя сел на стул, опустил голову вниз, чтобы не смотреть на мертвого старика.

— Почему он не сможет войти? — спросил Петр Васильевич у Андрея, и в этот же момент увидел страшную картину, увидел то, что убийца появился на дороге, что он открыл калитку, вошёл внутрь двора.

— Потому что я здесь — ответил Андрей.

Убийца выглядел жутко. В общем-то его сейчас и не стоило называть убийцей. Ведь слишком далеко это было от правильности образного восприятия. Сейчас перед ними, за окнами, находился мертвец. Самый ужасный из всех возможных мертвецов, восставший из гроба, царапающий длинными ногтями по стёклам. Имеющий синюю кожу, фрагментами на которой черные пятна. За его спиной находилась собака, которая в холке достигала грудной клетки своего хозяина.

— Что же блядь здесь происходит — мрачно проговорил следователь, держа пистолет перед собой, направляя его в сторону хозяина собаки, когда тот появлялся в окне.

Глава восьмая

— Андрей, Андрей, ты слышишь меня, отзовись. Андрей, выйди из дома. Я ничего тебе не сделаю. Я ничего не могу тебе сделать. Только выйди из дома — начал громко говорить хозяин собаки, прильнув к окну.

Петр Васильевич прицелился. Костя передёрнулся от оглушающего звука выстрела. Этим же мгновением уши прорезал звон разбитого стекла. Пуля впилась мертвецу в голову. Но последний этого даже не заметил. Зато холодный ветер ворвался внутрь комнаты.

— Не сейчас, зря истратили патрон — тихо прошептал Андрей.

— Вижу — так же шепотом отреагировал следователь.

Стекло рассыпалось. Оно же не имело никакого значения, потому что хозяин и его собака по-прежнему не могли войти внутрь. Им нужно было, чтобы Андрей покинул это пространство. Вот тогда всё будет кончено очень быстро.

Костя сидел на стуле, обхватив голову руками, он закрыл глаза.

— Это ему снится сон, это не он сам — произнес Андрей.

— Снится сон? Вот оно как, кто бы мог подумать. Всё интереснее и интереснее получается. Но не это, конечно, а то, как нам попасть туда, где он спит, как нам там оказаться — проговорил Петр Васильевич.

— Нам уходить отсюда нужно — произнес Костя.

— Да, вероятно, что на данный момент это лучшее, что можно сделать. На сегодня он нас переиграл. Хорошо, нам нужно уходить, но, опять же, каким образом — сказал следователь, он был не в себе, всё происходящее его шокировало, он явно оказался не готов к такому раскладу, противник сейчас имел неоспоримое преимущество, не было ни единого варианта: как покончить с преступником, как это сделать, находясь в пределах этого несуществующего пространства.

Петр Васильевич смотрел на Андрея, ожидая от него ответа. Но Андрей не знал, что можно предложить. Через какое-то время, наверное, две-три минуты явление преступника возле окон исчезло, удалилась и собака.

— Что-то изменилось — проговорил Костя, который сидел на стуле, который, как виделось, был отрешен от всего происходящего, но именно ему первому передавалось что-то извне.

— Что изменилось? — переспросил следователь.

Костя повернул голову в сторону окна. То же самое сделал и Андрей, и лишь после это сделал Петр Васильевич.

Звук приближался. Минуло ещё десять секунд, как в обозрении появился самый обычный автомобиль, бывший стального цвета, затормозивший на перекрестке, перед тем как совершить поворот вправо или влево, чтобы оказаться на главной дороге, на улице Вилюйской.

— Ладно, давайте попробуем покинуть это не самое приветливое место, которое, впрочем, спасло нам жизнь — сказал следователь и первым двинулся к выходу, ещё раз глянув на мертвого старика, который продолжал оставаться прямо посередине комнаты, его голова упала на правый бок, его лицо имело серый оттенок, он во многом походил на мумию, но в то же время не был ей в том понимании, к которому привыкли, которое знакомо среднестатистическим людям. Этот мертвый старик был ещё одним подтверждением общей безусловной ненормальности.

— Это мир его сумасшествия — произнес Андрей — Моего собственного сумасшествия — добавил он.

И по тому, как он произнес последнее было видно, что его сознание не принимает происходящего, любым путем, с помощью времени, пытается отделить одно от другого.

Очень осторожно за Петром Васильевичем последовали Андрей и Костя. Остановились в ограде, — ничего не происходило. Вышли за калитку — тоже всё спокойно, тогда Андрей произнес.

— Вы были правы. Костя тебе нужно на себя в зеркало посмотреть.

Петр Васильевич смотрел на Андрея, тот не изменился совсем. Петр Васильевич тут же перевел взгляд на Костю, — и увидел неопрятного мрачного мужика, которому примерно пятьдесят лет, у которого под глазами глубокие морщины, которые даже слишком для полувекового возраста.

— Я сам — произнес следователь, только сейчас начиная ощущать, что он так же изменился, что он сейчас тот самый глубокий старик.

— Вы не очень хорошо выглядите — произнес Андрей.

— Да, знаю — согласился следователь, сделал два шага в сторону, и сразу чуть не упал, потому что ему трудно было держаться на ногах, ему нужна была палочка, какая-то опора, он был совершенно немощен.

В голове гудело. Во рту ощущалась ужасная сухость. Дышать было тяжело. Глаза практически ничего не видели. В таком состоянии нечего было даже думать о том, чтобы покончить с преступником и с его ужасной собакой, которые сейчас находились рядом. Всего лишь обойти угол дома, попасть в его другую половину.

Нет же, нет, не сейчас. В таком состояние нужно только одно — это самому как можно скорее унести отсюда ноги, чтобы не стать добычей преступника или его собаки. Хотя, мышление ведь было ясным, следователь отлично помнил главные нюансы странного дела: убийство старика не нужно преступнику, ему нужно убить не старика, а следователя, убить в 1983 году.