Читать книгу 📗 "Весь Нил Стивенсон в одном томе. Компиляция (СИ) - Стивенсон Нил Таун"

Так и случилось чуть более тысячелетия назад. Нора разрослась, и в ней могли проживать две тысячи человек. Позднее, около 4700 года, когда воздух на поверхности стал пригоден для дыхания, население выросло до десяти тысяч. Жили диггеры по-прежнему под землей, поскольку на поверхности делать было пока нечего.

В какой-то момент Комитет — так называется правящий совет — узнал, что в космосе обитает большое количество людей и активно осуществляет проект «ТерРеФорма». Диггерам ничего не стоило просто выбраться на поверхность и любым способом дать о себе знать. Однако вместо этого они единогласно решили спрятаться, скрыть места выработок и пресечь любые контакты с орбитерами. Оставался вопрос: почему? Сонар-Таможня, увы, ответить на него не могла. На все расспросы Тэ и других она бормотала что-то невнятное, мол, у них обсуждать это не принято.

Очевидно, Комитету требовалось обосновать свое решение так, чтобы ни у кого не возникало сомнений. И орбитеров изобразили инопланетянами-мутантами; диггерам внушали глубокую расовую ненависть к «трусам и беглецам». Чтобы понять, во что это в итоге вылилось, достаточно вспомнить, чем закончилась беседа между Доком и предводителями диггеров.

Прокладкой маршрута себя особо не утруждали: Эйнштейн неплохо здесь ориентировался, голова энци была набита географическими сведениями, а у Беледа с собой была цифровая карта. Путь осложнялся только препятствиями и складками местности, а также хищниками. К последним теоретически можно было отнести патрули красных, но едва ли они решили пустить погоню. Зачем? Конечно, приведи они беглецов в цепях, это завоевало бы им уважение новых друзей-диггеров, однако само бегство способствовало этому не хуже. А возможно, даже и лучше, потому что как нельзя лучше подкрепляло насаждаемый предводителями мем, что орбитеры — трусы.

Тэ подумывал объяснить энци, что, если бы диггеры вышли на поверхность не здесь, а к западу от 166°30’ и заикнулись о своих территориальных претензиях, с ними бы никто церемониться не стал. Какая там музыка и космические самородки — красные бы просто испепелили их. Но нагружать этим бедную девушку было ни к чему.

Они укрылись под утесом размером с футбольное поле, который клинком застрял в южном склоне прибрежного хребта. Целый день восстанавливали силы и пережидали вьюгу, устраивая короткие сеансы связи с орбиталищем Денали. Под покровом вьюги синие сбросили военную капсулу. Кэт ненадолго очнулась и объявила, что она приземлилась ниже по склону. Бард потопал туда. Его массивные ступни были похожи на снегоступы, поэтому в сугробах он не утопал. Примерно через час он притащил эту капсулу. Потом молча постоял, глядя на Кэт. Приступы унялись, и теперь она практически все время спала и просыпалась только поесть, сходить в туалет или озвучить что-нибудь пророческое.

В капсуле была еда, горючее, патроны, роботы и горная экипировка, которая очень пригодилась на следующий день во время спуска к побережью. Всю дорогу они преодолели под густым пологом облаков, который почти всегда укрывал эту часть света. Если бы за ними следили, делать это надо было напрямую: либо преследуя, либо запуская самоуправляемые летательные аппараты. Теперь у беглецов были свои беспилотники, и они могли заранее сообщить о погоне. Но роботы молчали, так что можно было с уверенностью предположить, что никто их не преследовал, если не считать крупных канидов. Те, впрочем, постоянно выдавали себя воем. Из-за них следующая ночевка прошла беспокойно. Решили стартовать пораньше, чтобы сделать финальный рывок. Последний день похода завершился поспешным спуском с высокогорья к Тихому океану.

Во время обеденного перерыва они разглядели тройку надувных одноместных планеров вроде того, на котором Кэт-два завершала экспедицию. Они летели со стороны, где, по идее, находился Каяк, на крыльях — опознавательные знаки синих, плюс передавали военные позывные. Белед без раздумий сообщил им свое местоположение. Через несколько минут планеры приземлились на вересковой равнине метрах в двухстах ниже по склону. Пилоты выбрались, освободили грузовые отсеки и начали сдувать планеры, чтобы затем скатать. Большую часть работы в итоге выполнял феклит — более коренастый и подтянутый, чем Белед. Пока он был занят, остальные двое подошли к путникам. Первый был камилит. Походка и манера держаться больше соответствовали мужчине, чем женщине, поэтому Тэ решил обращаться к нему в мужском роде, если только тот не попросит иначе. На нем был типичный для экспедиционника комбинезон с множеством отделений, на груди и плече — красные нашивки в форме креста. Стало быть, медик. Второй оказался пожилым айвинцем в гражданской одежде, несколько более щеголеватой, чем можно ожидать посреди безлюдной Берингии, но тем не менее по погоде.

Наблюдая за ними из укрытия, Тэ испытывал двойственное чувство. Конечно, любая помощь была в радость. Он и не ожидал, что им на подмогу спустят целое военное подразделение. Политическое руководство синих вчистую уступило первый раунд своим визави. Пока обсуждается сложившаяся обстановка и варианты дальнейших действий, руки у них связаны. Общественности, вероятно, скормили историю о том, что Семерка — всего лишь экспедиционная группа, попавшая в коварную западню, так что легенду надо поддерживать. На подмогу таким армию не отправляют.

На форме камилита было написано «Сперо». Вероятно, как и у многих камилитов, фамилии у него не было. Склонившись под весом медицинского рюкзака, он пошел прямиком к Кэт. Белед с Бардом спустились в долину, чтобы помочь феклиту упаковать планеры.

Айвинец сразу вычислил Тэ. Судя по нашивке на комбинезоне, его фамилия Ека, а представился он Арджуном. Фамилия его происходит от аббревиатуры «Европейского космического агентства», которая часто встречается на кадрах из Эпоса и с тех пор стала именем нарицательным. Тэ хотелось в лоб спросить Арджуна, кто он и чем занимается, раз оказался здесь, но знал, что это бессмысленно. Наверняка у него уже заготовлен ни к чему не обязывающий ответ. Скорее всего, какой-нибудь высокопоставленный аналитик из разведки с пятью учеными степенями.

— Как там на кольце? — спросил Тэ. — Или лучше не спрашивать?

Арджун красноречиво отвел глаза к морю.

— Настолько плохо? — поднажал Тэ.

— Ты ведь знаешь аретаиков, — сказал Арджун.

— Они из всего этого сделали большую оперу, да?

— Можно и так сказать. Я все еще пытаюсь осознать случившееся. Редко когда красные что-нибудь транслируют на все кольцо.

— Если не считать пропаганды.

— Да, но когда ее смотришь, невольно смеешься над пафосностью и заоблачными расходами на съемки. Хотя глубоко внутри с содроганием осознаешь, что кто-то из синих вполне…

— Вполне может повестись на эту чепуху?

— Именно.

— Значит, красные транслируют все.

Арджун кивнул.

— В прямом эфире и на все кольцо.

— Эх, жалко, пропустил. Мы сбежали прямо перед контактом. Показалось, что удобнее случая не представится.

— Хорошая тактика, — оценил Арджун. — К тому же она избавила вас от множества неприятных эмоций.

— В смысле?

Арджун посмотрел ему в глаза.

— Диггеры приветствовали красных с тем же рвением, с каким напали на вас.

У Тэ заволновалось в груди. Ощущение, что он не справился со своей миссией и все это знают, было непривычным и крайне неприятным.

— Значит, купились?

— Больше того, сразу же заключили союз с красными. Те признали законность их претензий на всю сушу планеты Земля и призывают синих сделать то же самое.

— Какое благородство, — скривился Тэ.

— Ну да, ну да. На следующий день начали бряцать оружием…

Ека Арджун вдруг увидел Сонар-Таможню, которая стояла рядом с Эйнштейном и слушала его рассказ об устройстве планеров. Тэ уже привык. Если молодежь не спала, то постоянно объясняла друг другу все подряд. Для Арджуна это было в новинку.

— Так это она… — он не закончил.

Тэ прекрасно понимал, каково это — впервые в жизни увидеть коренную землянку, не принадлежащую ни к одной из известных рас, пытаясь представить, через что прошли ее предки.