Читать книгу 📗 "Княжна Разумовская. Спасти Императора (СИ) - Богачева Виктория"

— Так просветите меня, — я тряхнула головой и скосила взгляд, убедившись, что на нас смотрела половина всех присутствующих. — Расскажите и подготовьте. А потом отпустите.

Я с нажимом надавила на ладонь, которую все еще прижимала к его груди. Заметив это, он вновь вздрогнул и горько улыбнулся.

— Вы выворачиваете мне душу наизнанку, Варвара Алексеевна, — проронил он тихо.

А спустя мгновение его лицо приняло столь привычное, безучастное выражение. Вернув руку на мою талию, он подвел меня к ожидавшим обер-полицмейстеру и графу Меренберг. Первый выглядел нетерпеливым и раздраженным, а второй смотрел на нас с едва ли не отеческой грустью.

Князь упорно молчал, и я прикусила губу. Каким же он был упрямым! И гордым.

— Я согласна, господа, — я ступила чуть вперед и заговорила.

— Георгий? — граф Меренберг вопросительно посмотрел на мужа.

Ну, конечно. Я кисло усмехнулась. Совсем забыла, что я бесправная собственность.

— Варвара Алексеевна так решила, — ровным голосом отозвался он, и я метнула на мужа быстрый взгляд.

Быть может, дело не в его гордости?..

В особняк князей Хованских я возвращалась без мужа.

После того, как я согласилась встретиться с заговорщиками, в кабинете, где мы беседовали, началась страшная суета. Георгий сказал, что ему необходимо остаться, чтобы обсудить детали и спланировать дальнейшие действия, а меня в сопровождении двух подчиненных офицеров отправил домой.

Несмотря на возбуждение и волнение, охватившие меня после разговора, я уснула сразу же, едва голова коснулась подушки. И проснулась уже от негромкого голоса Сони и ее осторожного прикосновения.

— Князь вернулся? — первым делом спросила я, едва раскрыв глаза.

— Под утро, барышня, — кивнула она и, опомнившись, принялась извиняться, что вновь называла меня привычным обращением, хотя после замужества барышней я уже не была.

Я лишь махнула рукой и спустила босые ноги на пушистый ковер.

Несмотря на ранее — или слишком позднее — возращение, когда я спустилась в малую столовую, князь уже был там. Он сидел за столом один, и невольно я замерла в дверях на какое-то время, не решаясь войти. Но он, словно почувствовав, обернулся и торопливо поднялся из-за стола, когда увидел меня.

— Доброе утро, Варвара Алексеевна.

Я слабо улыбнулась ему и бросила взгляд из-под опущенных ресниц. Недосып последних дней и волнение сделали свое дело: сейчас князь казался на несколько лет старше, чем еще пару недель назад. Но не взирая на это, к завтраку он спустился застегнутым на все пуговицы и чисто выбритым.

Пока я проходила на свое место за столом, по правую руку от мужа, в столовую вошел дворецкий и лакеи. Первый остановился у стены у князя за спиной, а последние на серебряных подносах внесли блюда с едой.

— Где ваша сестра? — спросила я, когда заметила, что все за столом было рассчитано и сервировано лишь на нас двоих.

— Она не завтракает, — фыркнул князь. — Какие-то новые французские веяния.

Осмотрев разнообразие сыров, холодного мяса, домашней буженины, хлеба, пирожков и блюд из яиц, представленных на столе, я лишь осуждающе покачала головой и взялась за вилку. Кажется, ночные приключения пробудили во мне дикий аппетит.

— Вы уверены в своем решении? — спросил Георгий, выждав, кажется, для приличия несколько минут, пока я не утолю первый голод.

Пришлось с сожалением отодвинуть чуть в сторону надкушенный пирожок и повернуться к мужу, который не стал размениваться на светскую беседу и перешел сразу к сути.

— Конечно, — невозмутимо отозвалась я. — Я хочу помочь.

— Это огромный риск для вас, Варвара Алексеевна.

— Но это и возможность поймать террористов, ведь сколько дней прошло с похищения? Кажется, четыре, но все расследование топчется на одном месте, разве я не права?

Князь раздраженно повел плечами, и это показалось мне странным.

— Их поимка волнует меня меньше, чем ваша безопасность, — прохладным голосом отрезал он.

— А как считает граф Меренберг?

Георгий усмехнулся.

— Конечно, все были несказанно счастливы, когда вы вчера согласились. Вашими руками хотят отвести от себя гнев Императора.

— А вы? — тихо спросила я.

— Что я?

— Вы не хотите отвести от себя гнев Императора?

Князь посмотрел на меня странным, задумчивым взглядом и скривил губы. И ответ его оказался совершенно непонятным.

— А мне уже поздно, — сухо бросил он и, кажется, тотчас пожалел о том, что сказал, потому что досадливо цокнул языком и отвернулся от меня.

Я не стала больше ничего спрашивать. Давить на него было совершенно бесполезно. Если не захотел ничего пояснить сейчас — то тем более не захочет после моих расспросов. Но эта нечаянно брошенная, загадочная реплика очень сильно меня зацепила, и мысленно я сделала засечку выяснить, что он имел в виду.

— Не возражаете, если после завтрака мы прокатимся? Хочу показать вам место, которое предложили для встречи.

Я подумала о том, что обещала заехать к тетушку сегодня, а еще — к модистке. Это можно и отложить.

— Конечно, не возражаю. А куда мы поедем?

— В Александровские сады*, — отозвалась князь без улыбки.

Кажется, мой энтузиазм ему претил.

Александровские сады оказались тем самым Александровским садом рядом с Красной площадью. Конечно, в это время все выглядело совсем по-другому. Иначе и непривычно. Но вот черные кованные ворота с позолоченными вензелями, казались, были такими же. Под невысокими каблучками ботинок привычно цокала неудобная, скользкая брусчатка. Кроны деревьев облетевшей листвой шуршали на слабом ветру черными ветками. Но даже несмотря на непогоду и серую хмарь на небе, вокруг прогуливалось множество людей. Пожилые джентльмены, постукивающие по дорожкам тростями, вели под руку своих принарядившихся спутниц. Молоденькие девушки, сбившись в стайки, о чем-то возбужденно переговаривались, а позади них шествовали матери, тетки или гувернантки. Мужчины и женщины на романтических свиданиях украдкой прикасались к друг другу руками, закованными в перчатки.

Порой я ловила на себе заинтересованные, любопытные взгляды. Иногда они казались презрительными и даже надменными. Наверное, немало из людей, что прогуливались в садах, знали меня. Еще больше — Георгия. Но к нам никто не подходил и не заговаривал. Лишь смотрела издалека.

Князь увел меня на самую дальнюю дорожку и привычным жестом протянул согнутый локоть, под который я просунула ладонь, и он положил поверх нее вторую руку.

Сзади нас на некотором расстоянии следовали двое мужчин в темно-синих мундирах. Личная охрана.

— ... похитители не дураки и поэтому предложили встречу в людном месте. Завтра воскресенье, многие придут сюда после церковной службы.

— Мы пойдем в церковь?

— Конечно, завтра же воскресенье, — князь покосился на меня с некоторым недоумением, и я с трудом сдержала досадливое цоканье.

Странно, но за все время, что я прожила в отцовском особняке, семья церковь ни разу не посещала.

— Вы должны будете сесть на лавку на соседней алее. Третью с конца. В письме сказано, что их человек подсядет к вам и передаст требования.

— И все? — я повернулась и посмотрела на его напряженный, строгий профиль.

— И все, — сказал он с нажимом и чуть сильнее обхватил мою ладонь у себя на предплечье. — Клянусь Богом, Варвара, если вы вздумаете своевольничать, если попытаетесь действовать по-своему, я увезу вас в Архангельское и запру в самой дальней комнате на три замка.

В его взгляде вспыхнули яростные искры, пока он говорил. Кажется, князь не шутил.

— Довольно той безумной слежки, которую вы уже устраивали за своим братом.

— И вправду, Георгий Александрович, довольно! — я разозлилась и сама не заметила, как впервые назвала его просто по имени и отчеству. — Я уже сама давно поняла, что поступала тогда... опрометчиво. Мелочно с вашей стороны припоминать.