Читать книгу 📗 "Призраки Гарварда - Серрителла Франческа"

Кади заглянула в сушилку и нашла несколько чистых, пусть и мятых, полотенец. Мальчишки, подумала она. Эрик тоже всегда забывал складывать чистое белье.

– Вот, держи.

Кади накинула на плечи одно полотенце и поблагодарила Уита, словно это он его ей дал.

– Что ты делаешь на улице в такую грозу?

– Я была на пробежке и попала под дождь. А ты что здесь делаешь?

– Силовые тренировки. Пытаюсь максимально использовать время, которое мне осталось в «Университетской восьмерке» [19].

Взгляд Кади скользнул по фотографиям команды на стене, один снимок датировался тысяча восемьсот девяносто четвертым годом. На ней мужчины были в длинных шортах, кожаных ботинках на шнуровке и свитерах с высоким воротом, украшенных буквой «Г» на груди. Они выглядели старше своих лет из-за усов и блеска на гладких, разделенных на пробор волосах. Кади посмотрела на подписанные внизу каждой фотографии даты, надеясь увидеть Уита. Она не знала, как он выглядит, кроме образа, который себе придумала, но у нее была иррациональная уверенность, что она его узнает.

– Где фотография с тобой?

– Нашу команду тридцать третьего еще не фотографировали. Планируют съемку весной.

Возможно, на стене, на которую смотрел он, тридцать третий год только планировался, здесь-то он давно появился. Кади была переполнена чувствами к Уиту, и перспектива увидеть его отозвалась дрожью.

– Знаешь, я думал о тебе, и тут ты появилась. Как ты это делаешь?

– Могу спросить то же самое.

Наконец она нашла нужный снимок. На фотографии один человек сидел, а остальные семеро стояли прямые и сильные, как весла у них в руках. Несмотря на строгую позу, в мужчинах на фотографии было нечто расслабленное, они заслуженно светились гордостью тех, кто привык побеждать. Их униформа была проще, чем на рубеже веков, но все же сильно отличалась от современной. Белые безрукавки с черной каймой, а может, малиновой, фотография-то черно-белая, и такой же литерой «Г» на груди. Шорты выглядели как боксеры. Фотография была явно сделана на улице в прекрасную погоду. Даже в монохроме Кади ощущала прикосновение солнца, тени на загорелых плечах, то, как ветер вихрил волосы, застилал прядями глаза.

– Хочешь посмотреть на лодки?

Кади чувствовала, что ее ведут вниз, интуитивно и убедительно. Она прошла мимо стойки администратора, через короткий коридор к двойным дверям. Из-под них на лодыжки дохнуло холодом, у Кади побежали мурашки. Она толкнула тяжелую створку и на сей раз не испытала никаких сомнений, что попала в нужную комнату. Постаревшая поверхность пола смягчала отблески грозы, но, скользя по бортам гладких современных лодок, свет играл на четкой геометрии и горизонталь за горизонталью.

Лодки были сложены вертикально на стойках одна на другой, как стрелы в колчане, готовые рассечь воду, воздух или любую субстанцию, с которой встретятся. Они казались невероятно длинными и узкими, не похожими ни на одно другое судно, которое Кади видела раньше, и ей было трудно поверить, что эти бритвенные лезвия могут нести одного человека, не говоря уже о восьми. Но, несмотря на внушительные размеры и форму, они казались почти невесомыми, занимая пространство до самого потолка. Некоторые молочно-белые, другие – канареечно-желтые, но цвет не имел значения, все в их дизайне выдавало их единственную цель – они были созданы для скорости и агрессии.

Кади шла по коридору, образованному высокими стеллажами для лодок с обеих сторон. Она провела пальцами по гребню днища одной длинной лодки. Рассеянный свет с серого неба выхватывал очертания темной комнаты через большую арочную дверь в стиле амбара, распахнутую с противоположной стороны. На полу блестел полумесяц блуждающей дождевой воды, словно сама лодочная каюта была влажной.

В кармане куртки запищал телефон. Кади вытащила его и увидела, что приложение предупреждает ее о приближении к цели. Если увеличить карту, красная точка назначения была прямо снаружи. Кади глянула на белый от проливного дождя причал. Со своего места она могла предположить, что находится именно в точке цели – высокий деревянный столб c правой стороны причала, до которого, судя по всему, можно было дотянуться с берега, если бы ливень так не поднял уровень воды.

Это напомнило ей причал на озере Валленпаупак, их причал. Любимый розыгрыш дяди Пита состоял в том, чтобы присоединиться к плаванию, а потом затащить твою сухую одежду и полотенце в озеро, пока ты не смотришь. Но дядя не доставал до задних столбов. Поэтому Эрик всегда вешал свои вещи на задний правый столб, а Кади – на левый. Судя по всему, он не изменился.

– У меня есть новости.

Кади повернулась, забыв, что не сможет увидеть ответ на лице Уита.

– Плохие или хорошие?

– Зависит от того, с какой стороны на них посмотреть.

Она вся обратилась в слух.

– Я попал в дивизион «Легче воздуха» военно-морского флота, они хотят, чтобы я работал над последним прототипом дирижабля-авианосца «Акрон».

У нее сдавило грудь.

– Уит, это здорово! Я так рада за тебя! Это же работа твоей мечты, да?

– Почти. Это, скорее всего, будет нудная работа, но зато шанс стать частью чего-то большого, нового рубежа в авиации. Изменить ход истории.

– А этот корабль…

– «Акрон».

– Он увидит бой?

– Нет. Это пока все еще прототип, так что мы будем совершенствовать технологию, тестовые полеты и тому подобное.

Кади выдохнула.

– То есть ты будешь в безопасности. Не станешь рядовым солдатом, не попадешь на линию огня.

Облегчение вливалось в организм, оживляя, как вода увядший цветок. Ужасная судьба Уита, которой она так боялась, рассеялась, как дурные сны после пробуждения. В конце концов, Уит не будет играть роль обреченного солдата, он станет одним из счастливчиков. Он будет далеко и высоко над пулями. Он увернется от них всех.

– Сейчас войны нет, так что это неожиданный шанс послужить.

– Война грядет.

– Надо быть к ней готовым, а? Отсюда и толчок к подготовке дирижаблей к полету, охране Тихого океана. Нужны люди. Я проявил интерес к авиационной технике в некоторых ее формах после окончания школы, но планировал отложить до окончания колледжа, но меня быстро отследили. Говорят, мне не нужна степень, чтобы начать. Если я соглашусь, они хотят, чтобы я собрал вещи и через пару дней явился на авиабазу Лейкхерст.

– Почему ты не рад? Ты же так хотел.

– Не знаю, все происходит слишком быстро. Мне придется уехать, и это слишком неожиданное окончание… – Уит замолчал.

– Обучения?

– Нет, – со смехом отозвался он, – не обучения. Этого.

– Нас?

– Это безумие?

– Да.

Хотя Кади думала о том же самом. Если Уит покинет кампус, их пространство-время больше не будет пересекаться и она больше его не услышит. От этой мысли стало на удивление грустно.

– Ты утверждаешь, что сошла с ума с той ночи, как я тебя встретил. До сих пор нас это не останавливало.

Кади улыбнулась. Но она прекрасно знала, что должна убедить его принять это предложение. Оно могло спасти ему жизнь.

– Я понимаю, что еще слишком рано обещать какие-то грандиозные чувства. Если бы мы учились в школе, было бы слишком рано просить тебя надеть мой значок. Но наша встреча, время, проведенное с тобой, все это ощущается… по-другому. У меня странное чувство, что здесь у нас действительно что-то есть… некий потенциал. У нас есть прекрасный потенциал, и я не хочу уйти до того, как все начнется.

– Потенциал всегда прекрасен. Легче представить себе счастливый финал, чем плохой. Это уловка разума для самозащиты, когда правда причиняет боль. Ты должен придерживаться своего плана, придерживаться того, в реальности чего ты уверен. А реальность такова – у нас разные пути.

– Тогда где же момент для прыжка на веру? То, что нельзя что-то объяснить, не значит, что это неправда. Я верю в интуицию. Той ночью в обсерватории я почувствовал, что между нами что-то есть…