Читать книгу 📗 "Игры, в которые играют боги - Эбигейл Оуэн"

А мы, поборники, разбегаемся, чтобы поскорее свалить с поля битвы гигантов.

Я мчусь в одном направлении, но резко торможу, когда передо мной на землю рушится скелет, обдавая мне лицо землей. Его челюсть отделяется и приземляется в шаге от меня. Он мгновенно встает на ноги, хватая с земли челюсть. Присобачивает ее обратно и широко открывает рот в зловещем немом крике возмездия. А потом совершает мощный прыжок, высоко занеся копье. Но кракен смещается при его приземлении, и наконечник копья вонзается в землю, и еще больше почвы и пыли летит к темнеющим небесам, затрудняя и так затрудненную видимость.

Кашляя, хрипя и смаргивая дрянь из глаз, я бегу в другую сторону, но мне приходится плюхнуться на живот, когда над моей головой пролетает щупальце кракена. Я бросаю взгляд влево и вижу, как Триника катится в противоположном направлении.

У меня выбивает воздух из легких. Боги, чуть не попалась.

«Шевели задницей, Лайра».

Пытаясь обогнуть бой, я слежу за кракеном сквозь пыль. Я не вижу Тринику под ногами чудовища, пока оно не вздымается там, где женщина до сих пор стоит на коленях и моргает, впав в оглушенный ступор. Но внезапно там оказывается Сэмюэл. Воздев руки, он принимает на себя весь вес кракена, когда тварь наступает на них. Отсюда мне не видно, раздавила она их или нет.

Рима вспрыгивает на валун, что ближе ко мне. Она с воплем срывает крышку с маленького стеклянного флакона, и из него извергается драконье пламя. Немедленный потрескивающий «бум» звучит настолько громко, что я зажимаю руками звенящие уши, а вспышка такая яркая, что приходится зажмуриться, быстро моргая, а перед глазами пляшут пятна. В воздухе разносится запах серы.

Это ведь должно было убить кракена, да?

Зрение возвращается как раз вовремя: я вижу, как кракен бьется на земле, зажимая руками дырки, где должны быть уши, на груди огромный ожог, мертвые глаза стали совершенно дикими.

Сэмюэл тащит Тринику прочь, ко вторым вратам. Я не вижу Риму. И тогда я понимаю, что кракен ковыляет в моем направлении и в то же время его атакует костяной солдат.

Я снова срываюсь с места. Мир похож на хаос из земли и битвы вокруг меня, рев бешеных созданий, лязг и грохот от соприкосновения кости и плоти разносятся в воздухе. На бегу я ищу хоть что-то: камень, булыжник… Да хоть бы и пересохшее русло реки – хоть какое-то укрытие. Поэтому в пыли, клубящейся в воздухе, я не вижу, как ко мне летит щупальце, пока не становится слишком поздно. Я снова скрещиваю перед собой топоры, готовясь к удару, когда что-то врезается в меня сбоку. Сильные руки обхватывают меня, поднимая в воздух резкими рывками.

Джеки.

– Ты богиня! – кричу я.

Она усмехается и несет меня прямо через вторые врата; эти из бронзы и в целом похожи на первые. Джеки бросает меня на землю рядом с Триникой, как раз когда Амир запихивает ей в рот белый лепесток.

– Я сейчас. – Джеки бросается обратно в потасовку.

Сэмюэл и Дэ следующими вбегают во врата, а мы ждем, готовясь закрыть их быстро, вздрагивая от каждого стука костей и рева кракена, и вопли минотавра все еще трубно звучат вдали.

– Там! – показывает Рима.

Наверху Джеки несется в отягощенных пылью небесах, а за ней Зэй с обнаженной Гарпой Персея.

Как только они пролетают к нам, врата захлопываются сами, и снова щелкает замок.

Минус два.

Остались последние.

– Во имя Нижнего мира, что?.. – бормочет Сэмюэл.

Мы поворачиваемся все вместе.

Триника суживает глаза:

– Вот это плохо.

Темнота здесь настолько густая, что звезды и луна ее не пробивают. В нескольких метрах передо мной как будто вздымается стена тени, закрывающая все.

А это значит, что нам не только придется иметь дело с тем существом, которое явится за нами, но и искать врата.

Триника вытаскивает из кармана странный розовый камень и внимательно изучает его. Ее награда за Подвиг Афины – Камень Имитакла, реликвия, о которой ни один из нас не слышал, но она дает один правдивый ответ в день.

– Почему бы не использовать это, – говорит Триника, потом плотнее смыкает пальцы на камне. – Как нам безопасно пройти через эти последние врата? – спрашивает она.

Затем закрывает глаза, но я ничего не слышу и не вижу. Видимо, остальные тоже, потому что мы стоим перед ней и переглядываемся. Все это время кракен и мои оставшиеся воины-скелеты сражаются по ту сторону врат.

Потом Триника открывает глаза.

– Говорит: «Не слушайте».

– Не слушать что? – спрашивает Рима.

– Что это значит? – раздается бесплотный голос Диего.

И тогда я слышу это. Кажется, мы все слышим, поскольку каждый постепенно замирает.

Пение.

Прекрасные голоса выводят песню.

Не слушайте.

– Сирены, – шепчет Зэй рядом со мной.

– Вы наконец здесь, – манит из тьмы голос, обольстительный, как вздох любовника. – Поиграйте с нами.

Все остальные тут же идут вперед с помутневшими взглядами. Диего, видимо, снимает свое кольцо, потому что сперва возникает из пустоты, а потом его поглощает стена теней.

И туда идут все, кроме меня, Джеки… и Сэмюэла.

Джеки хватает Риму за руку, но та резко стряхивает ее и идет дальше. Сэмюэл тянется к Дэ, но он слишком быстр и убегает вперед.

– Стой! – Я пытаюсь тянуть Зэя обратно, но он отталкивает меня, прежде чем исчезнуть в темноте вслед за остальными.

У меня внутри скручивается узел замешательства. Благословение Джеки позволяет ей смотреть сквозь чары, так что, видимо, это защищает от сирен. Но Сэмюэл…

Он смотрит на нас в ответ широко раскрытыми глазами.

– Вот почему твои глаза сегодня такого цвета, – шепчет Джеки. – Тебя зачаровали.

Другими словами, Зевс сделал с ним что-то, чтобы помочь сопротивляться им.

– Почему на тебя не действует? – спрашивает она меня.

– Без понятия.

Это не важно. Одному из нас все еще нужно добраться до ворот. Может быть, тогда Подвиг закончится и остальные уцелеют. Но я сомневаюсь.

Мы все смотрим в темноту.

– Надо вытащить остальных из-за черты, – говорит Джеки.

Не дожидаясь нашего согласия, она направляется в темноту.

Сэмюэл кивает, активирует щит, поднимает перед собой и тоже движется вперед.

Я вытаскиваю из разгрузки флакончик – мою награду от Аполлона – и закапываю в глаза слезы Эос. И тут же мое зрение меняется: это как смотреть на мир в радужном свете, как будто рассвет сделал землю вокруг меня синей, и бронзовой, и оранжевой, и желтой, подсвечивая все детали.

– Ну, понеслась, – шепчу я себе.

И потом ступаю в тени.

Даже с моим усиленным зрением тьма удушает. Будто меня похоронили заживо или я тону. Ощущение более чем неприятное. Мне требуется вся сосредоточенность без остатка, чтобы не отдаться панике, ползущей вверх по моему горлу.

Вокруг меня по широкой плоской пустоши разбрелись остальные поборники. Похоже, они ходят кругами или шатаются, будто пьяные. Я двигаюсь медленно, шаг за шагом, настороженно ожидая чего-нибудь опасного.

Но тут только мы девятеро. Ни чудовищ. Ни сирен. Я даже не слышу их сейчас.

– Да! – Триника поднимает руки к небу, как ребенок, тянущийся к родителям. – Забери меня!

Что-то спускается с неба к земле так быстро, что я не успеваю разобрать, и так же быстро поднимается обратно.

И Триника исчезает.

– Твою мать! – Я отшатываюсь.

– Что это было? – кричит мне Джеки.

– Не знаю. – Сирены двигаются так быстро? И куда они забрали Тринику?

Я резко оборачиваюсь на звук, как будто флаг бьется на ветру, и вижу, как эта же тварь забирает Диего.

Джеки кричит, я снова оборачиваюсь: у нее расправлены крылья, и она сражается с другим крылатым созданием, которое пытается утащить ее в небо. Существо умудряется прижать ее крылья и руки и стремительно улетает прочь.

«Сделай что-нибудь, Лайра».