Читать книгу 📗 "Королева разрушенных империй (ЛП) - Уивер Бринн"

Я тяжело вздыхаю.

— Похоже на нее.

— Да, — голос Эдии становится тонким. Она сглатывает, не поднимая глаз. — Она помогла мне свершить правосудие. Мы не были милосердны. И не остановились на Мэтью.

Я замечаю, что перестал точить клинок. Переворачиваю его в руке, ожидая, продолжит ли ведьма или оставит воспоминания погребенными.

Шорох привлекает мое внимание к двери. Появляется Сайрус, его взгляд переключается между мной и ведьмой. Не говоря ни слова, он кивает в сторону коридора. Ярость вспыхивает в ожидании. Я сдерживаю ее и отмахиваюсь. Он исчезает, а я смотрю на пустой дверной проем, пока его шаги не затихают.

— У меня был сын, — почти шепотом говорит Эдия. Я резко поворачиваюсь к ней, но ее глаза прикованы к ладоням. — Он был полукровкой. Нас было только двое. Его звали Тайо. Это значит «мальчик, полный счастья».

Над ладонями ведьмы появляются точки света. Из мерцающих, словно песок, частиц формируется образ ребенка. Лицо мальчика беззвучно смеется, и Эдия улыбается. Я закрываю глаза, опуская голову.

— Мэтью.

— Да. Он узнал, что я настоящая ведьма, и следил за мной несколько дней. Я не подозревала. Он увидел возможность и воспользовался ею при первом же шансе. Если у Тайо и были мои способности, в его возрасте они еще не проявились, чтобы защититься. Я ушла из дома за лобелиями к реке и попросила соседскую девочку присмотреть за ним. Он плохо плавал. Река была бурной от талых вод. Я думала, ему безопаснее остаться там, — Эдия поднимает ладони и сдувает свет. — Я ошибалась.

Она встает и идет к центру зала. Мою грудь сжигает ярость за ее потерю. Крылья выпускают клубы дыма, пока я наблюдаю, как она отдаляется.

— Когда я вернулась, девочка была мертва, а Тайо исчез. Но Мэтью был там. Он сказал, что убьет моего сына, если я не стану использовать силы для него. Красть деньги. Красть выпивку. Убивать тех, кто ему не нравился. Мелочные человеческие дела. Но я сделала бы что угодно ради Тайо. Я согласилась. Оставила дом, стала его пленницей. А через два дня мой сын умер. Я почувствовала, как его свет покинул этот мир, — ведьма поворачивается ко мне; ее глаза полны гнева, слезы блестят на темной коже. — Я забрала жизни всех, кто помогал Мэтью. Убила даже тех, кто едва был с ним знаком. Лу была со мной на каждом шагу. Она не осуждала, когда правосудие стало местью. И это она помогла мне найти путь назад. «Мы не найдем свет Тайо в этой тьме, Эдия, и он не увидит тебя, если ты носишь ее как плащ». Боже, будто она сжала мое сердце этими словами. Мысль, что его светлая душа может быть где-то там и не найти меня, была невыносима. Или хуже: что он смотрит из-за завесы и не узнает меня в этом горе и мести. Тогда я поняла — нужно остановиться. Научиться лелеять свой свет, чтобы стать маяком для Тайо в темноте.

Я думал, мое разбитое сердце не вместит еще больше горя, но оно находит место для слов Эдии. Ее черные глаза прожигают меня, и я отвожу взгляд.

— Я не могу остановиться. Пока не выявим всех, кто работал с Нефилимами. Пока не узнаем, зачем им была нужна Лу. Иначе я могу никогда не найти ее.

— Хорошо, Жнец. Но ответь себе: сможет ли она найти твой свет в этой тьме?

Пламя вспыхивает у меня за спиной. Дым сгущается.

— Во мне нет света. Только тьма. Лу — мой свет.

Эдия тяжело вздыхает. Мы смотрим друг на друга, пока я не выдерживаю ее сочувственного взгляда. Возвращаюсь к клинку, возобновляя движения по камню.

— Я буду в «Bit Akalum» с Коулом. Присоединяйся, если передумаешь.

— Не передумаю.

— Знаю. Но попробовать можешь, — Эдия сжимает мое плечо, словно пытаясь передать свое спокойствие. Тщетно. Она убирает руку и направляется к двери.

— Ведьма, — останавливаю ее на пороге. Она оборачивается. Я встаю, с наслаждением разминая шею. Боль разливается по спине, когда крылья разворачиваются — дым, пламя, искры. И нечто большее.

Я не поворачиваюсь. Это напоминание о том, кто я на самом деле, если она решит перейти черту.

— Скажи Сайрусу, чтобы прислал их. Я готов.

Тишина. И ведьма уходит.

ГЛАВА 9

Если бы не «шепот ленты», я бы уже нашла способ разорвать себе барабанные перепонки, чтобы хоть немного поспать.

И да, «шепот ленты» — это технический термин.

Эта лента, появляющаяся раз в день, — моя единственная передышка от постоянного тиканья сдвигающихся колец. Единственный звук, на котором я могу сосредоточиться, пусть даже на несколько мгновений.

И единственное, что стоит между мной и свободой.

Ну, кроме стены.

И проклятого турмалинового камня.

И мерзкого океана.

А еще гигантского осьминога с крючковатыми щупальцами.

В общем, мелочи.

...Блять.

Прошло, наверное, дней шесть? Семь? Не знаю, сколько я пролежала без сознания на каменном полу. Достаточно, чтобы затянулись раны от крючьев того ублюдка с щупальцами на спине. Я очнулась целой, но голодной, потом злой от голода, а теперь мой желудок, вероятно, уже начал пожирать соседние органы.

А еще утопать в этом отвратительном море было так же ужасно, как можно представить.

Оказывается, утопление — очень неэффективный способ убить сирену-вампира-гибрида. Я была бы рада умереть и очутиться в Зале Воскрешения, но этого не случилось. Скорее, это было вечное приближение к смерти. Много рвотных позывов, боли, паники и дерганий, но не самой смерти. Этот ебучий осьминог с крючьями тащил меня по морскому дну, пока я не отключилась, а потом каким-то чудом оказалась здесь, где бы это ни было. Какая-то пещера, вход в которую заблокирован самой водой, будто я в пузыре на дне океана. Похоже, Крюконог просто бросил меня здесь и свалил. К счастью, без хентайных наклонностей. Ну хоть что-то.

С тех пор — никакой еды, никакого сна, никакого развлечения. Ни единого намека на Ашена через парную метку. Даже на мгновение. Никакой Эдии, хотя я пыталась и пыталась, и пыталась призвать ее через кулон. Ключ, который Ашен дал мне перед побегом, похоже, здесь бесполезен, не то чтобы я знала, как им пользоваться. И никакого успеха в самоубийстве, спасибо заклятию Ашена в Равелло. Ублюдок. Хотя я старалась. Так что только постоянное тик-тик-тик колец на стене. А потом, раз в день, когда слова на кольцах все ближе к выравниванию, — появлялся шепот ленты.

И в этот раз я достану этот чертов камень.

В первый день я просто попыталась взять его. Подошла к обсидиановой стене, коснулась пальцами турмалиновой сферы — и меня отбросило через всю пещеру. Технически, в тот день я немного поспала, потому что ударилась головой так сильно, что отрубилась.

На второй день попыталась выплыть через отверстие. Крюконог был против и зашвырнул меня обратно.

Все последующие дни я перепробовала все, чтобы выбраться. Искала в пещере подсказки или скрытые люки. Толкала кольца. Трогала буквы. И наблюдала, пытаясь понять схему колец и значение серебряных символов. Надписи на них незнакомы, как и шепот ленты, обвивающей меня, словно прозрачный свиток нот. В последние мгновения я даже вижу слова, прежде чем они проскользнут в узкий просвет вокруг камня, когда кольца выравниваются. Но звук... некоторые слова звучат почти как шумерские.

И, кажется, я поняла.

Возможно.

Если нет, ну, хоть стукнусь головой достаточно сильно, чтобы поспать.

Скоро. Тиканье становится громче по мере приближения схождения. Символы начнут светиться ярче. А потом из самих колец появится шепот и поплывет по пещере, как змея из слов.

И точно по расписанию символы вспыхивают.

Я стою перед камнем, достаточно близко, чтобы дотронуться. Но не трогаю. Пока нет.

Тиканье нарастает, как пульс, отдаваясь в груди. Шепот раздается со всех сторон. Он извивается по пещере, будто проверяя границы. Движется, как призрак. Становится прозрачной, извивающейся строкой текста и звука. Я начинаю повторять слова, хотя не знаю их истинного значения.

Hursanu y aabba

Ziana y anzu

Os naru nibiru insabatu