Читать книгу 📗 "Землянка для властных Галактианцев (СИ) - Влади Мира"

Тарек шагнул ко мне, и, прежде чем я успела возразить, его руки обвили мою талию — сильные, грубые, с такой властностью, что у меня перехватило дыхание. Он притянул меня к себе, затягивая в жар своего тела, и мир вокруг сжался до этого мгновения.

Его тепло проникло в меня мгновенно, прогоняя холод, и я ощутила, как его дыхание — горячее, чуть неровное — коснулось моей шеи, оставляя на коже след, словно ожог. Пальцы впились в мою талию, грубые подушечки прошлись по ткани комбинезона, и я почувствовала, как они сжимают меня сильнее, чем нужно, чтобы просто согреть.

Кайлан фыркнул, но вместо того, чтобы отойти, опустился рядом, его бедро прижалось к моему с лёгким, но ощутимым давлением. Его тепло было другим — мягче, обволакивающим, но не менее настойчивым.

— Ладно, — сказал он, его голос стал глубже, с хрипотцой, что пробрала меня до костей, заставив кожу покрыться мурашками. — Раз уж нас трое, было бы глупо не использовать это с умом.

15

И прежде чем я осознала, он придвинулся ближе, его тело оказалось вплотную к моему, его грудь коснулась моей спины. Моё сердце подскочило, удары отдавались в ушах, громкие, беспорядочные, как барабанная дробь. Я оказалась зажата между ними — между двумя мужчинами, каждый из которых был как пламя, но разное.

Тарек с одной стороны — горячий, властный, его мышцы напряглись под моими руками, когда он прижал меня к себе, его пальцы сжали мою талию с такой силой, что я ощутила лёгкую боль, смешанную с жаром, что растекался по телу. Кайлан с другой — тёплый, но с лёгкой насмешкой в каждом движении, его рука легла на моё бедро, и его пальцы медленно сжали его, скользя вверх с дразнящей уверенностью, от которой мои ноги дрогнули.

Я пыталась дышать ровно, пыталась не думать о том, как их тела прижимаются ко мне, как их запахи — резкий, мускусный у Тарека, и чуть сладковатый, с ноткой металла у Кайлана — смешиваются в воздухе, обволакивая меня.

Но затем Тарек пошевелился, и я почувствовала, как его рука скользнула ниже, к изгибу моего бедра, его пальцы прошлись по коже, оставляя горячие следы даже через ткань. Его прикосновение было грубым, почти собственническим, и я ощутила, как его твёрдый член к моему бедру.

— Ты вся дрожишь, — его голос был хриплым, низким, почти рычанием, и он прогремел у моего уха, вибрируя в моей груди. — Это только от холода?

Его губы были так близко к моей шее, что я чувствовала их тепло, и вопрос повис в воздухе, тяжёлый, как его рука на моём теле.

Я сжала зубы, не в силах ответить. Мои щёки пылали, кровь гудела в венах, а сердце колотилось так громко, что я была уверена — они оба это слышат.

Но затем Кайлан хмыкнул, и его губы оказались у моего уха, его дыхание — горячее, влажное — обожгло кожу, посылая волну дрожи вниз по спине.

— По-моему, нет, — прошептал он, его голос был мягким, но с той хрипотцой, что ввинчивалась в меня, как раскалённая игла. Его пальцы на моём бедре сжались сильнее, скользнув выше, к внутренней стороне, и я задохнулась от этого лёгкого, но откровенного прикосновения.

Тишина стала густой, почти осязаемой, пропитанной их теплом, их взглядами, их желанием, которое я чувствовала кожей. Они знали, как моё тело выдаёт меня — как моя дрожь уже не была только от холода, как мои губы приоткрылись, ловя воздух.

Тарек двинулся первым, его пальцы скользнули вверх по моей талии, к запястью, сжимая его с такой силой, что я ощутила его пульс, быстрый и твёрдый, под своей кожей. Кайлан ответил, его рука поднялась выше по моему бедру, пальцы прошлись по краю комбинезона, дразняще медленно, и я почувствовала, как его грудь прижалась к моей спине, твёрдая, горячая, с лёгким намёком на его собственное возбуждение.

— Прекратите делать… то, что сейчас делаете, — выдохнула я, но голос сорвался, прозвучав слабо, почти стоном, и я ненавидела себя за эту слабость, за то, как моё тело тянулось к ним, несмотря на все протесты разума.

— Ты уверена? — прошептал Кайлан, его губы коснулись мочки моего уха, слегка прикусив её, и от этого лёгкого укуса по телу прошла волна жара, острая и мучительная. Его рука скользнула ещё выше, пальцы прошлись по внутренней стороне бедра, не пересекают грань, но обещая больше.

Я не успела ответить. Тарек резко развернул меня к себе, его руки сжали мои плечи с почти болезненной силой, и в следующую секунду его губы накрыли мои. Поцелуй был жёстким, голодным, настойчивым — он врывался в меня, как буря, его язык скользнул по моим губам, требуя ответа, и я ахнула, открываясь ему невольно. Его тело прижалось ко мне, твёрдое, горячее, и я почувствовала его возбуждение — явное, напряжённое, вдавливающееся в мой живот. Он не отпускал меня, удерживая на месте, и я тонула в его жаре, в его вкусе — резком, с привкусом чего-то дикого.

Кайлан за моей спиной издал тихий, хриплый смешок, и я почувствовала его губы на своей шее — мягкие, горячие, но с той же уверенностью, что была в каждом его движении.

— Ну, если так, — пробормотал он, его голос был низким, пропитанным желанием, и его руки скользнули к моим бёдрам, сжимая их с обеих сторон. Его губы прошлись по моей шее, медленно, дразняще, оставляя влажный след, и я задрожала сильнее, чувствуя, как его твёрдость прижимается к моей спине, дополняя жар Тарека спереди.

Я оказалась в ловушке между ними — между Тареком, чья страсть была как пожар, сжигающий всё на своём пути, и Кайланом, чья мягкость скрывала не меньшую силу, дразнящую и властную. Их руки исследовали меня, их губы оставляли следы на моей коже, их тела прижимались всё теснее, и моё сопротивление таяло, растворяясь в этом огне.

Хуже всего было то, что я больше не была уверена, хочу ли выбраться. Мой разум кричал об опасности, о контроле, но тело отвечало им с жадностью, с дрожью, что поднималась от их прикосновений, от их дыхания, от их желания, что окружало меня, как буря. Холод пустошей исчез, сменившись пламенем, что горело между нами, и я знала — это только начало чего-то, от чего я уже не смогу отказаться.

Но разум бушевал громче. Он кричал о ненависти — к ним, к этой планете, к Корпорации, что загнала меня сюда, — и об отчаянной нужде в ответах, в правде, что могла бы вытащить меня из этого ада.

Я не знала, когда именно мне удалось отстраниться, вырваться из их хватки. Может, это было, когда дыхание стало слишком тяжёлым, горячим, застревающим в горле, как дым. Может, когда глаза Кайлана вспыхнули слишком темно, с этим голодным блеском, что обещал больше, чем я была готова принять. Или, может, когда я вспомнила, зачем вообще здесь — не ради их рук, их губ, их тел, а ради брата, ради надежды, что ещё могла найти в этом проклятом месте.

Резко отступила, оттолкнувшись от их тел, вырываясь из той захватывающей ловушки, что они сплели вокруг меня своими руками, взглядами и желанием. Ноги дрожали, колени подгибались, но я заставила себя стоять, чувствуя, как холод ночи вцепился в меня, вытесняя их тепло, что ещё горело в моей коже.

— Лина? — голос Тарека прогремел в тишине ущелья, низкий, хриплый, с едва скрытым раздражением, как далёкий гром. Он сидел неподвижно, но его руки, что только что сжимали меня, напряглись, пальцы сжались в кулаки, и я заметила, как вены проступили на его запястьях, пульсируя от сдерживаемой силы.

— Довольно, — выдохнула я, мой голос дрожал, слабый, но я вложила в него всю твёрдость, что смогла собрать. Отголоски их прикосновений всё ещё звенели в моих нервах, как эхо, от которого невозможно избавиться. Я прижала пальцы к вискам, пытаясь унять хаос, что рвался наружу, собрать себя по кусочкам. Щёки горели, губы саднили от жёсткого поцелуя Тарека, а шея всё ещё чувствовала влажный след губ Кайлана, как ожог. — Нам нужно поговорить.

Кайлан лениво потянулся, откидываясь назад на локти, его тело растянулось у скалы с той небрежной грацией, что всегда выводила меня из себя. Он смотрел на меня с хитрым прищуром, его стальные глаза блеснули в свете пламени, как у хищника, выжидающего момент для атаки.