Читать книгу 📗 "Тени столь жестокие (ЛП) - Зандер Лив"

Моё сердце забилось чаще от одного лишь этого жеста — моего первого, настоящего подарка ухаживания.

— Это самые красивые каштаны, какие я видела.

— Годы практики, — сказал он, затягивая узел. — Ты вообще заметила, что очистила весь двор?

Я скользнула взглядом по брошенным, наполовину выдолбленным проёмам и улыбнулась — наверное, с чистым озорством.

— Скорее всего, им страшно.

Его дыхание коснулось моих губ, заставив сердце сладко затрепетать, ещё сильнее, когда его рука легла на моё бедро.

— До ужаса.

Его губы накрыли мои в жарком поцелуе. Его язык проник в мой рот, посылая искры энергии по всему телу. Он сжал моё бедро сильнее, притягивая ближе, углубляя поцелуй, уводя меня прочь от центра двора.

— Я люблю тебя, — выдохнул он, его тело прижималось к моему. — Люблю тебя так сильно.

— Я тоже люблю тебя, — прошептала я, слова сами сорвались с губ, прежде чем я успела их обдумать, но от этого они были не менее правдивыми.

Я любила его ещё до того, как он ушёл на север.

Любила его всё больше с каждым днём.

Хруст ракушек под нашими шагами сопровождал нас, когда мы укрылись под балконом, и он прижал меня спиной к каменной колонне. Руки Себиана скользили по моему телу, дыхание становилось тяжёлым, когда он прижимался ко мне сильнее.

— Чёрт, милая, я так давно не прикасался к тебе, — простонал он, целуя меня от уголка губ, вдоль челюсти и вниз по шее. — Ты исцелилась. Я хочу тебя до безумия.

Сознание кружилось от удовольствия, затуманенное голой жаждой, исходящей от его тела.

— Себиан…

Он зарычал, прижимая твёрдый член ко мне сквозь ткань одежды.

— Да, милая?

Я вскрикнула, выгибая спину и прижимая клитор к длине его члена.

— Мы же на улице.

— И что? — его губы жадно терзали мои, в такт раскачиванию наших тел. Каждый толчок вызывал во мне разряд удовольствия, грозивший поглотить меня целиком. — Помнишь ту ночь бури? Когда я заставил тебя кончить просто вот так, потираясь о меня, мм?

— Да, — простонала я ему в рот, вцепившись в его руки, пока наши движения становились всё более безумными.

— Мне нравится тереться о тебя вот так, пока я не кончу, — прохрипел он, вновь прокатившись своим членом по мне, и трение о клитор вызвало новые, неотвратимые волны удовольствия, отдававшиеся эхом в середине. — Кончи со мной, малышка. Я хочу, чтоб мои штаны были, блядь, пропитаны спермой, когда ты развалишься у меня под руками.

Моё дыхание сбилось, его слова подлили масла в огонь желания, пока я не воспылала жаждой. Его руки легли мне на бёдра, пальцы вдавились в плоть, удерживая ритм идеальным. Я закрыла глаза, полностью отдаваясь ощущениям…

— Вот так, хорошая девочка, — выдохнул он, дыхание становилось всё тяжелее с каждым движением члена, усиливая удовольствие, пока оно не распространилось, горячее, пожирающее. — Я сейчас кончу в штаны, милая.

Оргазм накрыл меня, холодный воздух хлынул в лёгкие, ломаясь о жар в середине, где он будто раскололся, посылая тысячи осколков резать меня изнутри. Вся нежность сменилась вспышкой внезапной боли прямо в груди. Она грызла мои рёбра, жгла старый шрам, выскребала воздух из лёгких, пока я не захрипела.

К семи преисподним, что это?

— Чем бы вы там ни занимались сейчас, — протянул неподалёку Малир, его голос был хриплым, и от этого по моей спине пробежала дрожь, — смею предположить, это имеет мало общего с тем, как управляться с твоей пустотой, маленькая голубка.

Глава 19



Галантия

Наши дни, Тайдстоун

Сложив руки за спиной, Малир двинулся к нам, облачённый в изящные чёрные одеяния; его царственная невозмутимость разительно контрастировала с диким мерцанием теней, что окутывали его. Они плясали вокруг низко, словно кто-то облёк его в масло и поднёс огонь, питая чёрное пламя, которое вспыхивало и тянулось ко мне.

К моей пустоте.

И, конечно же, эта предательская тварь откликнулась вспышками боли, резко дёрнувшими под рёбрами, будто она хотела вырваться сквозь щель в костях. Их оказалось слишком много, слишком яростных, и я машинально прижала ладонь к грудине — словно могла её успокоить.

Но я не могла.

Себиан уставился на мою руку, нахмурился, потом отпустил меня из объятий, полностью развернувшись к Малиру.

— На самом деле, сегодня у неё вышло довольно неплохо.

Малир фыркнул.

— Это не то, что я услышал от строителей, когда они пронеслись мимо меня, бормоча о неконтролируемой пустоте.

Я вцепилась ногтями в шарф, почти что щипая саму себя, лишь бы отвлечься от боли, пульсировавшей под ним.

— Она не неконтролируемая.

Глаза Малира уловили движение моих пальцев, и я резко опустила руку к боку, но, увы, недостаточно быстро, чтобы помешать одному уголку его губ изогнуться в самой раздражающей ухмылке.

— А как насчёт того, чтобы показать мне, мм? — он приподнял руку и медленно согнул два пальца, подзывая меня к себе. — Шагни в мои тени, маленькая голубка.

Холодный ком ужаса закрутился в животе.

Вызов.

Мой взгляд скользнул к чёрным клубам, игравшим вокруг его длинных распущенных прядей, и одно лишь зрелище вызвало дрожь в самых странных частях моего тела. Стоило ли рисковать потерять контроль над пустотой только ради того, чтобы доказать ему обратное? Нет. Это лишь дало бы ему ещё больше мотивации вынудить меня к связи, чтобы завладеть большей силой.

— Как заметил Себиан, сегодня я справилась весьма хорошо, — сказала я. — Твои опасения напрасны. Я отлично понимала, что делала только что.

Его ухмылка угасла, язык скользнул по верхнему углу зубов — его разочарование тем, что я не поддалась на провокацию, ощущалось почти физически.

— И что же ты делала? Судя по всему, это оставило тебя… измученной.

Щёки запылали, сердце гулко застучало, отдаваясь в рёбра. Разве мало того, что сама пустота вечно донимала меня? Теперь ещё и его одно лишь присутствие разжигало её?

Я откинула за плечо выбившуюся прядь с показной небрежностью и уставилась ему прямо в глаза.

— Отвергала тени.

А ещё тебя… — слов я не произнесла, но позаботилась, чтобы он прочёл их в лёгком изгибе приподнятого подбородка. Его взгляд даже не дрогнул, моё гордое заявление не произвело ровным счётом никакого впечатления.

— Ах… — его осанка оставалась по-королевски безупречной, элегантной, и, каким-то образом, это лишь сильнее сдавило мою грудь болезненным жгутом. — Твоя пустота всё ещё голодна, раз тянется к моим теням. — Его внимание скользнуло от меня к мелким соляным кристаллам, усеявшим землю, а затем к Себиану. — Она, должно быть, высасывает тебя досуха.

Мой желудок болезненно сжался. Неужели так?

Себиан переместился рядом со мной, и вместе с ним напряглась его челюсть.

— Мы справляемся.

— Едва ли, — усмехнулся Малир. — Ты ведь даже не услышал, как я подошёл. И я не видел, чтобы ты в последние дни пустил хоть одну стрелу. Интересно, почему.

Я посмотрела на Себиана.

— О чём он?

Себиан тяжело выдохнул, скрестив руки на груди.

— Что именно ты хочешь этим сказать, Малир? Она ведь делает успехи, разве нет?

— Она могла бы прогрессировать быстрее, если бы тренировалась со мной.

— Ну ты ведь не особенно рядом был, правда? — заметил Себиан. — Всё время занят… чем-то… принцовским.

— Если под этим ты подразумеваешь, что я лично позаботился, чтобы павшие Вороны были преданы земле на отдельных погребальных кострах, — двести шестьдесят семь тел, — и начал организацию дрифа, чтобы мы могли отпраздновать здесь нашу победу, то да… — его уши дёрнулись, будто мимическим мышцам стоило огромного труда вытянуть уголки губ в подобие улыбки. — Я занимался принцовскими делами. Но теперь у меня есть время: оставшиеся корабли не доставят нас никуда вплоть до весны.