Читать книгу 📗 "Тени столь жестокие (ЛП) - Зандер Лив"

Внезапный порыв подхватил нас, закружив в безумном вихре. Вороны Малира сомкнулись вокруг, позволив нашим усталым крыльям отдохнуть в их воздушном следе. Они направили нас вниз, к камням за водопадом, скрытым массивными сосульками, с которых непрерывно стекала вода.

Я снова обрела человеческий облик и рухнула на камень, совершенно обессиленная. Каждая мышца болела, тело протестовало, пока я лежала, тяжело переводя дыхание.

— Набегалась от меня? — Малир подошёл, и глаза его стали темнее, чем мгновением раньше, белки пронизались чёрными жилами. Он взобрался на меня, прижав к камню своим телом, прежде чем просунул руку под мою голову, поднимая её с твёрдого камня. — Урок второй: измотай тело слишком сильно — и ты уже не сможешь призвать своего праймела.

Другая его рука рванула ткань моего платья, мяла и терзала грудь, пока острый ноготь не обвёл кружок вокруг соска. Он прижимал свой твёрдый член к моей киске с такой силой, что ткань между нами не давала никакой защиты, будто он намеревался разнести каждое препятствие, что ещё держало нас врозь.

Моё тело плавилось в диком, стремительном ритме, как бы ни жгла вены отчаянная ненависть к себе за это.

— Ты отвратителен.

— Знаю, — его рука оставила грудь и скользнула вниз, задирая юбки, прежде чем он рывком отодвинул бельё, обнажая меня. — Каждый клочок тьмы, каждое порочное желание, каждую выжженную часть себя я вложил в тебя. Ты вкусила моей развращённости, моей ненависти, моих душащих теней. — Его пальцы шарили всё настойчивее, всё лихорадочнее. — И тебе это понравилось. Богиня, ради всего святого… скажи мне, что тебе это понравилось.

Я задрожала от его слов, потому что какая-то извращённая часть меня действительно отзывалась на его тьму, на тени, пробуждавшие во мне самые низменные желания.

— Ты предал меня!

— А до того, как я это сделал, ты любила меня? Хоть чуть? Хоть день? Скажи «да». Целуй Себиана, если должна, но хотя бы это отдай мне. — Горячая, гладкая головка его члена упёрлась в мой вход, уже скользкая от семени, заставив меня задержать дыхание. — Потому что если любила, то что же тебя так пугает, что ты всё время бежишь? Хм? Если ты могла полюбить все мои осколки, как могла богиня не создать тебя для меня?

Я стиснула бёдра вокруг его, не позволяя ему войти.

— Нет. Не делай этого!

— Ш-ш… — его тишина накатила вместе с волной теней, что ударила в мой воображаемый ящик, просочившись сквозь стекло прямо в самое нутро. — Свяжись со мной. Прошу!

Нет. Нет, нет, нет.

Я зажмурилась.

Обернись!

Ничего.

Сконцентрировалась на своем праймеле.

Обернись!

Пусто.

— Малир! — я закричала, колотя кулаками его плечи и руки.

Без толку.

Лишь когда я ударила его по лицу, так что его голову резко отвело в сторону, волосы прилипли к губам, а моя ладонь вспыхнула, будто я коснулась раскалённых углей.

Ониксовые глаза Малира метнулись обратно ко мне. Челюсти дрожали, губы разомкнулись, зубы скалились, когда он взревел:

— Ты не имеешь права причинять мне боль!

Из его глаз просочились чёрные слёзы.

Я задрожала под этим чёрным взглядом, под тьмой, что пожирала радужку и белки вместе с ней, превращая его во что-то жуткое. Чудовище. Что же…

Он схватил меня за волосы, дёрнув вверх, садясь на корточки, а затем резким движением перевернул на живот. Его тяжесть навалилась между лопаток, вдавливая грудь в твёрдый камень. Что-то обвилось вокруг бёдер. Один рывок — и мой зад поднялся вверх. Колени зажгло болью.

Малир вонзился в меня, прорвав напряжённые мышцы и ударив до самой души. Поток теней последовал за этим, обрушившись на мой ящик, раскидав по стеклу сотни трещин. Худые щупальца просочились внутрь — скреблись, царапались — обвивали что-то глубоко в моём центре. Потом дёрнули.

Узы!

Я снова закрыла глаза, сосредоточившись на ящике. Нет, не стеклянный. Алмазный! Несокрушимый. Чёрный, как бездна моего сознания, такой чёрный, что тени не различали его среди собственных щупалец. Непроницаемый.

— Что ты делаешь?! — зарычал Малир в бешенстве за моей спиной, вбиваясь так яростно, что щебень и гравий царапали мою щёку. — Так или иначе, но я добьюсь этой связи!

С рыком Малир обрушил всю свою силу в яростный штурм моей пустоты, в отчаянную атаку, призванную сокрушить защиту. Но я держалась. Непреклонная. Я не откроюсь, и он не войдёт.

По крайней мере, не в мою пустоту.

Но в тело он вошёл — жестоко, безжалостно.

Слёзы катились по щекам, когда я обернулась к нему через плечо.

— Не сдерживайся, Малир. Умоляю, — выдохнула я. — Никогда не дай мне забыть, кто ты.

Его лицо исказилось в ярости, тени пылали в глазах. Но когда он заметил мои слёзы, странное чувство скользнуло по его чертам, затемнило их и заставило всё тело дрожать.

Он посмотрел вниз, туда, где был погребён во мне, задержал взгляд на миг, и тьма чуть рассеялась в его глазах — пусть и не до конца. Затем он выскользнул, отстранился совсем, быстро поднялся и отвернулся ко мне спиной.

Я, пошатываясь, села, пригладила юбки и обхватила колени руками. Тишина натянулась между нами, тяжёлая и вязкая. Почему он остановился?

— Я не хотел… — его голос сорвался, стихнув на дрожащем выдохе. — Знаю, оправдание никчёмное, но у меня мало власти над собой…

Влетела стая ворон, и из теней вышел Себиан.

— Я везде вас искал, обшарил все закоулки… Подождите. Почему ты плачешь? Что случилось? — он повернулся к Малиру, крик его отразился эхом от камня. — Что ты опять натворил?!

Малир направился к занавеси сосулек, свисающих с уступа. Он оглянулся через плечо, и в его глазах блеснуло то, что я видела в них всего однажды — в тот миг, когда он узнал о моей роли в смерти брата. Только теперь в этом блеске не было ненависти. Не осталось ничего, кроме… печали.

Я поёжилась под его неприкрытым взглядом.

— Он научил меня оборачиваться.

Малир выдохнул смешок и повернулся к просвету между сосульками.

— У тебя есть время до дня перед следующим полнолунием, чтобы тренировать с ней построения в полёте.

Себиан усмехнулся.

— Вот уж правда — времени у тебя вагон.

— Я хочу, чтобы она проводила в воздухе не меньше пяти часов в день, — продолжил Малир, словно не расслышал насмешки. — Каждый день. Ей нужно набрать выносливость, прежде чем мы отправимся.

Себиан шагнул к нему.

— Отправимся куда?

Тени и перья уже закружились вокруг Малира, скрывая его в превращении, но среди хлопанья крыльев повисло одно слово:

— Вальтарис.

Глава 21



Себиан

Наши дни. Граница Вхаэрии и Дранады

Рядом с нами вороны Галантии скользили в нашем воздушном потоке, время от времени устало хлопая крыльями, а наша огромная стая отбрасывала маленькие тени, что ложились на землю внизу. Чем дальше мы следовали вдоль реки вверх по течению, тем мутнее становилась вода, превращаясь в отвратительное, заражённое зелёное болото.

Лучше не становилось. Я бы поклялся, сейчас было хуже, чем год назад. И пахло гнилью. Наверное, какой-нибудь тупой зверь слишком близко подошёл, напился смертельной воды и теперь разлагался под поверхностью.

— Её мышцы устали, — раздался в стае голос Малира, что Галантия так и не научилась делать. — Мы разобьём лагерь вон в том перелеске.

— Нужно держаться подальше от реки, — добавил голос Аскера. — Никто не знает, насколько далеко по берегам она разливается.

Мы спикировали вниз, приземлившись в перелеске, когти прорезали снег. Тени окружали меня, и лишь Галантия нарушала порядок, пошатываясь и делая несколько неловких шагов, шипя и ругаясь. Богиня нам свидетель, летала она просто ужасно. Аскер объяснял, что дело в её перьях — слишком хрупкие. Не то чтобы я возражал против того, чтобы их чистить…