Читать книгу 📗 "Арестантка: Путь на Броссар (СИ) - Вайшен Нина"

– Я вколю вам адский стимулятор, – уверенно сказала она. – Но примерно через час вам понадобится реанимация.

– За час мы должны уложиться, – ответил я.

Тут же меня по связи вызвал Шëпот:

– Марс Шёпоту.  Мы нашли бомбы, и Смарт уже обезвредил одну из них. Буду в ангаре через десять минут.

– Андромаха будет в ангаре примерно через минуту, – дорожил я.

– В Ангаре только Хан и наши друзья имперцы? – Шёпот был как всегда каменно спокоен.

– Катран скоро будет с ними.

– А ты, майор? –  здесь в его голосе прорезалось что-то похожее на волнение.

– Пока выведен из строя, но док колдует, – ответил я, цедя воздух сквозь сжатые зубы, когда Тардис вводила мне жгучий препарат.

– Принято, – послышался ответ.

Доктор Тардис восстанавливала мою работоспособность. А я заглядывал ей в глаза, всё-таки они у неё были очень красивые. А руки оставляли на коже приятное тепло. Не время об этом думать, но всё же. Пока мой мозг пребывал в полубредовом состоянии, я рассматривал Тардис. Чёрная серёжка в ухе… Выглядела стильно, но при этом отталкивающе. Хотелось её снять. Я потянулся рукой и коснулся шеи Тардис. Такая нежная бархатистая у неё была кожа.

Она ответила сначала испуганным, потом сердитым взглядом. Сделал вид, что это у меня получилось случайно, и она отвернулась, пряча улыбку.

Так мало происходило хорошего, и удивительно, что оно произошло сейчас.

– Эта серёжка что-то значит, доктор? – осторожно спросил я, по-прежнему ощущая, как мысли расплываются.

– Что я совершила преступление, – сказав это, она зачем-то посмотрела мне в глаза. – Это клеймо.

Её голос звучал немного звонко, будто в нем пряталась обида или злость.

– Вы кого-то убили?

– Нет.

– А что же вы сделали? Вы можете мне сказать, а через час не реанимировать, – я усмехнулся, и она ответила лёгкой полуулыбкой.

Она обвела глазами моё лицо, посмотрела так, будто обнаружила на нем что-то новое и интересное.

– Мужу изменила, – Тардис опустила голову и протяжно выдохнула. – На реанимацию теперь не надейтесь.

– Понял, – я опешив, кашлянул, и живот отозвался отголоском боли. Измены в Империи всегда порицались, но чтобы до клеймения дойти… – Можете её снять. Здесь это не преступление.

– Я подумаю, – её тон резко стал строгим. – Ещё пять минут, и вы будете готовы.

Когда стало легче, я подумал, что эти минуты оказались необходимой передышкой.

21.2

~Трой~

Отец обернулся, посмотрел на меня. Я увидел его моложе лет на пятнадцать. Каким-то мечтательным и живым. Тем папой, кормящим голубей в парке Монсо. Маму за его спиной, которая вот-вот положит ему голову на плечо.

Теперь это воспоминание отравили сомнения: любила ли она отца, притворялась ли. Но тогда он выглядел счастливым, и отблеск этого счастья я замечал в его глазах сейчас. А что я сделал-то? Всего лишь сказал: «Ты мой отец».

С нажимом, уверенностью. С чётким чувством. Каким бы он ни был, как бы меня не обижали его подозрения, я любил его.

– Останься, Махаон использует любую возможность, чтобы тебя убить, – сказал отец, затем, отложив трость, расстегнул пиджак, и сорвал с шеи цепочку и в сжатом кулаке протянул мне. – Возьми.

Я взял из его рук цепочку, на которой висело золотое кольцо. Мамино кольцо. В первую секунду я обрадовался.  Хотел же сделать предложение Принс.

Но… это всё слишком походило на прощание.

– Потом отдашь, – сказал я, попробовав вернуть. Отец окинул меня леденящим взглядом, заставляя замереть.

Он подошёл к аппарели, затаился. Такой героический у него был лик… Всю жизнь отец казался лицемером. Всегда улыбался, говорил мягко, и его неискренность пугала и отвращала меня.

Теперь я  больше понимал его. Я жаждал сказать об этом. Ничего, найдётся ещё время. Мы обязательно поговорим. А ещё… Я на миг представил, как десантники собрались в кают-компании корабля. Вараха вывела ко мне невесту, я надеваю ей кольцо мамы. Отец рядом. Никуда он не денется.

«Какой план? – передал я вопрос на его нейросеть. – Я иду с тобой. Буду прикрывать».

«Они идут к своему кораблю, – сказал отец. – Я устрою им засаду».

Я не успел ничего ответить, послышалось гудение от невидимого корабля. Пол задрожал. Задребезжал погрузчик. Я отвлёкся, всматриваясь в пустоту, из которой доносился звук работы двигателей.

А отец спрыгнул с аппарели и моментально исчез между контейнерами. Точно ниндзя. Вот черт, ещё хотелось спросить у него, откуда такие навыки? Но не крикнешь же сейчас вдогонку? Да и зачем отвлекать мысленными посланиями через нейросеть. Позже. Обязательно спрошу. Идти за ним не стоит. Мне хорошо помнилось, как я неуклюже скрывался с Сантьяго в лаборатории.

«Я тебя прикрою», – передал ему я, а он ничего не ответил.

Стало неприятно, опять отец не рассматривает меня всерьёз. Пусть так. Сидеть в корабле я не смог, да  и вдруг понадобится моя помощь. Осторожно высунулся из корабля, увидел, что Хан засел рядом с погрузчиком, и, скрываясь, наблюдал за Андромахой и его людьми. Лязгание металлических ботинок о пол бродило по просторному помещению звучным эхом. Враги шли из другого конца ангара к своему кораблю, который теперь почему-то стал видимым.

Враги. Убийцы, готовые взорвать станцию с тысячами людей. У меня не может быть с этими извергами ничего общего. Хорошо, что отец не такой. Как и многие другие имперцы.

Я тихо спустился к десантнику.

– Пытался подорвать их суденышко, но получилось только сломать стелс, – тихо сказал Хан, и сквозь стекло шлема я увидел его напряжённое лицо. – У меня приказ задержать этого урода, а ещё защищать тебя. Вернись на корабль, Трой.

– А мне нужно защищать отца, – ответил я, доставая пистолет.

– Твой отец прямо Оби Ван, – буркнул Хан. – А ты просто пилот и милашка, как ты ему поможешь?

Я даже сразу не нашёл, что сказать. В те секунды, пока висело молчание, за погрузчиком что-то взорвалось. Он качнулся, проехал полметра боком. Меня откинуло на Хана, я ударился плечом о ящик. Пространство вокруг быстро заволакивало дымом. Взрывы послышались в других частях ангара.

– Черт, – прорычал Хан.

Ничего не было видно даже на расстоянии вытянутой руки. Как ни странно, я испугался больше за отца, чем за себя.

«Папа, перестань играть в одинокого рейнджера. У тебя катана. Давай в «семь самураев»? Сделаем это вместе? Сообща?», – отправил я ему сообщение на нейросеть, думая, вдруг он отреагирует на шутку. Он любил, как старый чёрно-белый фильм Куросавы, так и новые экранизации.

Сердце отчеканило в рёбра барабанной дробью. Отец не отвечал.

– Они пробуют скрыться по-быстрому, – проворчал Хан. – Дым какой-то ноу-хау. Датчики бронескафа сквозь него не видят.

«Подсвети живые объекты в пределах видимости и смоделируй окружающее пространство», – попросил я у нейросети.

В пелене дыма сначала загорелись красные точки, затем кое-где появились очертания предметов и стен в виде зелёных полос.

– Я вижу их, – сказал я Хану.

«Отец, как ты?», – передал я сообщение на его сеть. Ответом снова послужила тишина.

– Говори направление, – сказал Хан.

– Они сейчас примерно в тридцати шагах справа, за рудовозом, – сказал я.

– Хорошо, двигаем туда, если что-то будет меняться, сообщай, – произнёс он, отдаляясь от меня.

Передвигаться на ощупь было сложно. Догоняя Хана, я споткнулся о какой-то выступ на полу, едва не упал. Судорожно вздохнул. Яркий луч пронзил дым, я нырнул к полу. Шипящие звуки ввинчивались в уши, пространство рядом окрашивалось желтыми вспышками. Я жался к холодному металлу и осторожно глядел перед собой, туда, где мельтишили три красные точки.

Стреляющие враги.

«Не застревай на месте, перемещайся, если уж влез!» – от отца пришло сообщение, я едва успел его прочитать.

Пусть тон сообщения показался мне недовольно-назидательным, я был счастлив, что отец мне ответил. Но отец прав, я здесь застрял. Нужно уходить.