Читать книгу 📗 "Сделка. Я тебе верю (СИ) - Беж Рина"

Шумно выдохнув, дергаю за пуговицы мужской рубашки, пытаясь с ними справиться, расстегнуть, а в итоге чуть не отрываю.

Иван смеется, помогает. Сам расстегивает ремень.

Благодарю взглядом и рывком выдергиваю полы рубашки из брюк. Ныряю руками под одежду, касаюсь горячего тела и нутром ощущаю, как сгорают последние предохранители. Мои. Его.

К чёрту!

Сейчас хорошо. Правильно.

Есть он. Я. Мы

Остальное — в топку!

Иван торопливо цепляет подол платья, стаскивает его мне через голову и откидывает в сторону. Мельком осматривается, отчетливо, как и я, понимая, что до спальни слишком далеко. Скидывает брюки и помогает опуститься на ковер.

Спина утопает в мягком ворсе. Сверху опускается Тихомиров. Застывает на миг цепляя мой взгляд своим. И, пока я отвлекаюсь на его ладонь, что плавно скользит вверх к груди, одним резким толчком заполняет меня до предела.

Да!

Вот оно!

Мое тело охотно отзывается на его прикосновения, вибрирует и оживает, словно гитара, измученная криворуким любителем и, наконец, попавшая в руки мастера.

Реальность растворяется. Выгибаюсь под своим мужчиной дугой, вбирая его в себя Кожа скользит по коже, как будто высекает снопы искр.

Я больше не я. Неутолимый огонь, Тихомиров распаляет меня безудержно. Дико. Ненасытно.

Сжигает и возрождает вновь. До дна. Без остатка. До звезд за закрытыми веками.

До протяжного утробного стона. До болезненного укуса в шею, перетекающего в удовольствие.

И снова до дрожи. Только на этот раз уже от растекающейся по телу истомы.

Перекатившись на спину и уложив меня сверху, Иван еще долго держит меня в кольце сильных рук, позволяя пережить последствия яркого до сумасшествия наслаждения. Поглаживает липкую от пота спину и массирует кожу головы.

А когда осмеливаюсь задрать вверх голову и встретить его взгляд, одаривает блаженной мальчишеской улыбкой.

Как ни странно, разомкнуть объятия и подняться нас заставляют не сошедшие с ума телефоны, а мой живот, громко заурчавший в блаженной тишине.

— Ты же со мной пообедаешь? — интересуюсь намного позже, пытаясь не провалиться в смущение.

Еще бы. Иван даже не спрашивает согласна я или нет, когда утаскивает меня с собой вместе в душ. И там не только помогает помыться, натирая спинку, но и вновь доводит поцелуями до кипения.

— Пообедаю, конечно, — и пусть голос Тихомирова ничем не выдает напряжения, я настораживаюсь.

Позже оказывается, что небезосновательно.

— Даша, скоро позвонит Ярослав и назначит тебе встречу.

Слова о муже не становятся ушатом ледяной воды, но градус настроения слегка понижают. А затем заставляют нервничать и переживать.

Усадив на колени и обняв за талию, Иван рассказывает об утренней встрече с Шаталовым и о том, что случилось за последние сутки.

— Семёнова родила ребенка? Роды спровоцировали?

Живое воображение тут же в красках рисует мучения Ольги, то, как врачи борются за жизнь семимесячного крохи, и следом бесчеловечную расчетливую улыбку свекра.

По коже ледяной поземкой проносится дрожь, меня начинает поташнивать.

— Этот старый маразматик не пожалел даже их? — хриплю, обхватывая горло, в котором дико першит:

— А теперь он нацелен на тебя, — Иван дотягивается до черной кожаной папки и вынимает оттуда какой-то документ. — Почитай.

Господи, впервые мне не хочется ничего брать в руки. Не хочется вникать, переживать, решать. Не хочется заставлять себя вновь быть сильной.

Хочется вот так, как сейчас, сидеть на коленях Тихомирова, чувствовать тепло его тела, надежность рук, нежность взгляда и доброту улыбки.

Но реальность, не спрашивая, упорно подставляет подножки. Одну за другой.

Проверяя меня на прочность.

— Боже, как я устала, — признаюсь негромко, прикрывая глаза и растирая лицо ладонями, а после все же забираю документ, чтобы прочитать.

Раз надо, значит, надо.

— Знаю, Дашунь, что устала, — Иван давит на спину, заставляя упасть к себе на грудь, и неторопливо поглаживает по затылку, одновременно касаясь губами виска.

— Малыш, нужно потерпеть еще денек, — уговаривает тихонько, будто неразумное дитя. — А завтра я все решу.

Решу.

Снова он всё «решу».

И ведь нисколько не сомневаюсь, сделает.

Но какой ценой?

— Вань, для тебя это опасно?

Если с ним что-то случится... я не переживу.

— Всё будет хорошо, — следует привычный ответ. — Просто доверься мне.

Доверься?

А разве хоть раз было иначе?

«Я тебе верю. Верю, мой родной», — отвечаю мысленно.

Вслух не могу, Иван увлекает в еще один сладкий поцелуй.

41.

ДАРЬЯ

— Здравствуй, Даша, — голос Ярослава звучит серьезно и вместе с тем капельку напряженно.

Улавливаю эту капельку, потому что она непривычна и режет слух.

Мужу всегда были присущи самоуверенность и легкое пренебрежение в общении со мной. Напряжение — нет Никогда. Таким тоном он еще не разговаривал.

И причина здесь вполне очевидна. Он боится.

Реально боится.

Нет. Не меня. Я — точно не угроза. Но вот мое поведение, ответы, взбрыки слишком многое поставлено на кон его сумасшедшим отцом.

И, может быть, это странно, но за пять лет брака мне впервые становится его по-человечески жаль.

Жаль этого эгоистичного, избалованного, но, наконец, повзрослевшего мужчину.

Почувствовавшего ответственность не только за себя, но и за кого-то другого.

Злорадства нет. Честно, думала — испытаю. Но... нет, лишь сочувствие.

Бросаю ищущий взгляд на Ивана, черпаю молчаливую поддержку в синих глазах и жестких чертах сосредоточенного лица. Киваю, без слов обещая ему сделать всё как договаривались.

Облизываю губы.

— Здравствуй, Ярослав.

На удивление, ответить получается ровно. И целых пару секунд я собой горжусь.

Пока Шаталов не решает продолжить

— Я звоню по поводу развода.

— Говори.

Ладони неприятно потеют и, не имея возможности дотянуться до салфетки.

обтираю их о подол домашнего платья, проводя по коленям.

— Даша, я согласен подписать документы, но прежде... кхм... - выдерживает паузу, прочищая горло, будто то вдруг забивается комом, лишь после продолжает, — хотел бы встретиться и лично еще раз всё обговорить.

— Всё?

— Детали, — поправляет сам себя

Каким способом твой папочка решит от меня избавиться?

Черный юмор мобилизует внутренние ресурсы. Делает мой голос более твердым и уверенным.

— Не думаю, что это — хорошая идея, — отказываюсь.

Смотрю на Ваню, который прекрасно слышит наш разговор, так как мы общаемся по громкой связи, и ловлю одобрение.

Да. Сейчас я действую «правильно».

Даже не договорись он и Ярик заранее, я бы все равно не согласилась на встречу.

Не только потому, что всегда старалась минимизировать общение с супругом, но и из-за последней встречи, сумевшей меня напугать.

— А ты подумай еще разок, — тон Ярослава неуловимо меняется, становясь вкрадчивым и искушающим. — Хочешь развестись со мной быстро или же растянуть процесс на годы? Поверь, дорогая, последнее я легко могу тебе обеспечить.

На миг дыхание перехватывает.

Представить подобное получается без проблем. А еще я как наяву вижу хищную усмешку Льва Семеновича, который тоже нас слушает. Ваня заранее предупредил: что Шаталов-старший контролирует разговор сына. Вот кто точно с удовольствием потрепал бы мои нервы, затаскав по судам и отняв последнее. Вплоть до поношенного нижнего белья.

— Х.хорошо, Яр, убедил, — произношу на выдохе, выдержав приличную паузу.

Должна же я сделать вид, что думаю.

— Вот и умница, — хмыкает муж, теперь напоминая самого себя. — Тогда давай завтра в восемь вечера поужинаем в «Дымов-холле». Могу даже за тобой заехать.

«Дымов-холл»,