Читать книгу 📗 "Вариация (ЛП) - Яррос Ребекка"

— Принести тебе полотенце? — Хадсон удивленно на меня посмотрел. — А что такого? Я могу быть вежливой, пусть в юности ты и разбил мне сердце. Я же взрослый человек.

Наши взгляды встретились. Мне хотелось злиться — только так я смогу утихомирить эмоции после этой встречи, — но я чувствовала лишь усталость, не отпускавшую с января.

— У меня в машине есть полотенце. — Он опустил взгляд и указал на коробку. — Сделай одолжение, выброси это, пожалуйста. Страшно подумать, кого еще моя племянница заставит сделать тест.

— Выброшу.

— Спасибо.

С веранды раздалось покашливание. Мы обернулись к Энн. Сестра побарабанила пальцами по перилам, взглянула на Хадсона и покачала головой:

— Мы попали в прошлое? Переместились на десять лет назад?

— Я тоже рад тебя видеть, Энн, — ответил Хадсон, шутливо отдав честь.

— Как ты здесь… — Вдруг у нее загорелись глаза, и она ткнула в меня пальцем. — Ты опять ходила плавать одна?

— Возможно, — ответила я, сверкнув заискивающей улыбкой. — Но со мной же ничего не случилось. А Хадсон теперь пловец-спасатель, так что беспокоиться не о чем.

Энн посмотрела на нас так, словно мы снова стали подростками и ей надо придумать прикрытие, чтобы мама не увидела, как мы сбегаем из дома.

— Я так понимаю, промок он весь как раз из-за этого. Нырял в одежде?

— Сам виноват, — признался Хадсон.

— Отлично, — саркастически кивнула сестра. — Оставлю вас наедине, чем бы вы тут ни занимались.

Каблучки простучали по крыльцу, и она вошла в дом, сказав на прощание:

— Хадсон, сделай одолжение, хотя бы попрощайся с ней на этот раз перед уходом. Я ненавидела тебя десять лет и вполне могу не сдержаться. Не хотелось бы из-за тебя попасть в тюрьму.

Дверь захлопнулась.

— Мне пора. — Схватив коробку, я прошла по газону и обогнула бассейн, так и не задав вопросы, накопившиеся за все эти годы.

— Алли, — окликнул он меня. — Алессандра…

Я остановилась, но не оглянулась. За десять лет я научилась не оглядываться, и лишь благодаря этому выжила.

— Я искренне, всей душой сожалею. Пожалуйста, прости меня. За все.

Зажмурившись, я ждала, что его слова подействуют и исцелят гноящуюся рану, которая никак не заживала. Но они исчезли во мне, как монетка, брошенная в бездонный колодец желаний, — слишком маленькая, бесполезная. Блестит, но ничего не стоит.

— Будь осторожен за рулем.

Не сказав больше ни слова, я вошла в дом, поднялась по покрытым ковролином ступенькам и очутилась в длинном коридоре. Прошла мимо комнаты Евы и той, что принадлежала Лине, но теперь превратилась в склеп, и закрылась в своей, напротив комнаты Энн.

Я принимала душ, смывая соль и шок и стараясь не думать о Хадсоне, — стояла под струями воды так долго, что сморщилась кожа. Надела простые легинсы и легкий свитер, проигнорировав все те модные вещи, которые собрала для меня Энн. Здесь мне незачем и не для кого наряжаться.

На кухне, которой позавидовал бы любой шеф-повар, меня встретил мерный стук ножа о разделочную доску. Энн сняла жакет и осталась в темно-синем платье, морковь она нарезала так, будто хотела кого-то убить. Видимо, встреча не задалась.

Я прошлепала босиком по деревянному полу к холодильнику, достала две бутылки минералки и уселась на один из восьми барных стульев, расставленных вдоль белого мраморного острова. Открутила крышку, подождала, пока Энн прекратит расправу над овощами, и подтолкнула к ней бутылку.

Сестра отложила нож и поймала минералку:

— Спасибо.

— Как встреча? — спросила я, открывая вторую бутылку.

— Финн хочет оставить себе дом в городе. Сказал, что все остальное я могу забирать. — Она слишком поздно опустила глаза и не успела скрыть навернувшиеся слезы. — Так что мой адвокат считает, все прошло как по маслу. Я стала богаче, чем до брака. Наверное, для кого-то это победа.

Печаль окутала нас густым и горьким облаком.

— Мне так жаль, Энн.

Она залпом выпила воду, как текилу. Надо бы налить ей чего покрепче. Сестра снова взяла нож.

— Когда не выходит дать мужу то единственное, о чем он просил все восемь лет брака, он с тобой разводится. Жалеть не о чем.

— Жизнь не сводится к детям, — сказала я, сделав глоток.

— Только не для Финна, — буркнула она и атаковала следующую морковку. — Для него на детях свет клином сошелся.

— Ты заслуживаешь человека, для которого свет клином сойдется на тебе.

Я ковыряла этикетку на бутылке, жалея, что это не глаза Финна.

Энн замолчала.

— Он сказал, что я его подвела. — Она выронила нож и оперлась ладонями о серый мрамор. — Ну что за урод? Я пережила выкидыши, ЭКО, гормональную терапию и… — Она уронила голову. — А он считает, что подвели его? У меня, выходит, сердце не разбито?

Я слезла со стула, обошла островок и обняла сестру со спины.

— Никого ты не подвела. Ты же стала юристом.

— Только бросила практику через год, потому что Финн посчитал, что без стрессов мне будет легче забеременеть, — усмехнулась она.

— Ты красивая, добрая, умная, у тебя еще тысяча других прекрасных качеств. Ты определенно лучшая из нас.

Я уткнулась подбородком ей в плечо. Она сжала мою руку и на миг головой прижалась к моему виску.

— А еще я единственная умею прилично готовить. Может, сядешь и дашь мне доделать куриный суп? Тебе нужно поесть горячего, ты же чуть не окоченела.

Она погладила меня по лицу. Я вернулась на место за кухонным островом.

— Да всего пара минут под водой. В бассейне нет такого сопротивления, как на волнах.

Я допила воду и потянулась за пакетиком сельдерея.

— Нет уж. — Энн вцепилась в него мертвой хваткой. — Я видела, какой после тебя на кухне бардак. И вообще, ты же вроде как позволила мне позаботиться о тебе, помнишь? За этим мы сюда и приехали.

— Мы здесь из-за маминых драконовских правил.

Я подтянула колено к груди. Энн тем временем атаковала сельдерей.

— Все так.

Конечно, выполнение маминых условий мы оттягивали до последнего. По установленным ею правилам раз в три года одна из нас должна прожить в доме все лето, а неделю мы обязаны жить в Хэйвен-Коуве втроем. Похоже, так мама пыталась заставить нас по-прежнему проводить время вместе. Но мне почему-то казалось, что это ее месть отцу: нарушив условия хоть раз, мы потеряем дом, который он так любил.

До недавних пор Энн была занята работой и мужем. Она появлялась в летнем доме только в августе во время ежегодного фестиваля «Классика в Хэйвен-Коув». У нас с Евой было столько работы в труппе, что мы просто не успевали приезжать. Может, если бы я приехала сюда хоть раз за последние пару лет, я бы раньше встретилась с Хадсоном. Интересно, давно он вернулся?

Не важно. Забудь.

— Ева не говорила тебе, когда приедет? — спросила я.

— Вроде бы собиралась остаться на всю неделю «Классики», но я надеюсь, что приедет на День независимости, — ответила Энн, перекладывая овощи в кастрюлю. — Ей придется приехать, потому что я люблю этот дом и не собираюсь его терять.

— Ты же знаешь, что можешь жить здесь круглый год, если захочешь? Если это сделает тебя счастливой, мы только за.

— И оставить вас двоих без присмотра в Нью-Йорке? Ну уж нет. Лучше расскажи, что тут делал Хадсон Эллис?

Ее ласковый тон и обеспокоенный взгляд напомнили мне папу.

— Со мной хотела познакомиться его племянница. — У Энн и так выдался непростой день, пересказывать ей эту абсурдную историю целиком я не собиралась. — Кажется, она подписана на Еву в «Секондз».

— Это и твой аккаунт, — сказала она, достала из холодильника уже подготовленную курицу и захлопнула дверцу. — А он, случайно, не объяснил, почему решил исчезнуть, когда ты попала в больницу? Его похитили инопланетяне?

— Нет, — ответила я, положив подбородок на колено. — Но он извинился.

— Что ж, это многое меняет. — Курица с глухим стуком упала на разделочную доску. — Ты послала его на хрен?

Я сдержала улыбку. Энн никогда не ругалась.