Читать книгу 📗 "Разводные процедуры (СИ) - Ланц Лика"

Слишком уж насыщенным и тяжёлым выдался денёк. Ещё и сосед… удивил. Лучше б я спросила его, кем он работает. А не уши, семейный статус… И почему дочь с ним. Я б своего ребёнка не отдала ни за что.

В тот момент, на какие-то доли секунды, меня охватил страх, что в двенадцать лет сын может уже сам выбирать, с кем из родителей ему жить. Стыдно, но я порадовалась той затрещине, что Олег отвесил Андрею.

Как же всё непросто. И лучше пока отпустить эти назойливые мысли, а то не уснуть потом.

Я доплелась до кухни, перемыла посуду и поползла в спальню. К счастью, сон был ко мне благосклонен, и я уснула без сновидений, без тяжёлых дум, что всё же крутились неповоротливо в моей голове.

Утром я проснулась рано. Прислушалась к себе. Хотелось натянуть одеяло на голову и снова закрыть глаза. Тоска лежала на сердце тяжёлой мраморной плитой. Но поддаваться упадничеству я не собиралась.

Встала, как всегда, приготовила завтрак, вышла в интернет и подала заявление на развод. Чётко, без колебаний и сомнений.

Родителям решила позвонить позже. Андрей выспится, заберу его домой. А то он там всем мозг вынесет, тем более, с Лайтиком.

В окно я увидела соседа. Вышагивал, выгуливая кота. А потом остановился и посмотрел на мои окна.

Я спряталась за шторой, чувствуя, как заколотилось сердце в груди. Чёрт. Ещё подумает что-нибудь не то. Мне его внимание и даром не нужно. Особенно сейчас.

Я успела немного поработать, когда в дверь позвонили. Естественно, я никого не ждала. Кому понадобилось терзать звонок в такое время? Мы как бы на работе.

И опять в голову полезли мысли о нехороших людях, которые так проверяют, есть или нет в квартире кто-нибудь, а затем взламывают двери и выносят из квартиры всё подчистую.

Именно поэтому я на цыпочках подкралась и осторожно заглянула в глазок.

Глава 15

Клавдия Ильинична Сухорукова, а попросту – баба Клава, жила напротив. Нрав имела надменный, ум острый, язык как помело. Даже змеиный, я бы сказала. Что её сподвигло звонить в мою дверь, неизвестно. Особенно в такое время. Видимо, она что-то вынюхала, а теперь жаждала скандальных подробностей.

Не исключено, видела наш нелицеприятный скандал с изгнанием мужа из дому и мужественно терпела, наблюдая картину маслом в глазок, а сейчас по каким-то причинам решила узнать подробности. Ничего другого в голову мне не пришло.

Я бы могла на цыпочках отползти вглубь квартиры и не отсвечивать, но, подумав, подавила в себе трусливое желание избежать злой участи, которая всё равно меня догонит рано или поздно.

Именно поэтому я распахнула дверь.

– Миланочка! – показала баба Клава всю ширь своих железно-золочёных зубов. – Ты дома? – разглядывала она с жадностью моё лицо.

Чёрт. Там же синяк цветёт… До этого дня мне повезло со сплетницей не сталкиваться: тёплые деньки, когда бабки рядком сидели на лавочке и разглядывали всех входящих и выходящих в подъезд, прошли, а поэтому резко стало не хватать кое-кому пищи для размышлений.

– Добрый день, – показала я, что вежливость никто не отменял и, прежде чем собирать сплетни, всё же нужно поздороваться.

– Здравствуй, милая, здравствуй, – кивала баба Клава головой, как лошадь. – А что это ты дома? А я ж гляжу – никто утром из двери не выходит, ни ты, ни Олежек, не случилось ли чего, думаю? Может, полицию уже впору вызывать?

О, да. Она точно знала, что Олежек вчера отправился с вещами на выход. И, видимо, мокрого соседа тоже лицезрела во всех подробностях. Может, пропустила, как он уходил от меня поздним вечером, а сейчас жаждала убедиться, не спим ли мы в одной постели?

– Клавдия Ильинична, всё в порядке. Я работаю дистанционно, а Олег здесь больше не живёт.

Лучше правда, чем солгу, а потом она всё равно всё выведает и разнесёт пожаром выдуманные события. Мозг у соседки умел продуцировать такое, что иному писателю не под силу сочинить.

– А-а-а, ну, значит, всё хорошо? – вытягивала она шею, пытаясь заглянуть в квартиру поглубже.

Так и хотелось дать ей зайти внутрь и убедиться, что любовников я под кроватью не прячу. Но обойдётся.

– Да, всё прекрасно, – кивнула я, собираясь вежливо послать бабу Клаву и закрыть дверь. Но тут вмешалось провидение: звякнул лифт, останавливаясь на нашем этаже, и из него вывалили мои родители, мой сын и моя собака. Полный состав, так сказать.

– Мам! – кинулся ко мне ребёнок. Лайтик взволнованно подтявкивал.

– Не смогли удержать, – развела руками мама, а отец крякнул, подтверждая её слова.

Бабу Клаву буквально размазало от счастья.

– Ой, что ж это делается! – запричитала она и протиснулась в мою квартиру вслед за роднёй. – Так же хорошо жили, так любили друг друга! – выла она старательно. – А тут вот тебе здрасьте! Это ж надо! Вот в наше время такое не случалось! В наше время браки заключались на небесах и были крепкими да надёжными. А сейчас? Вот что это такое? Из дома ушёл, сервиз унёс!

Я видела, как побледнел Андрей. Как пялились на меня мать и отец.

– Ильинична, шли бы вы домой, – совсем не вежливо отшила я соседку, понимая, что наживаю врага не врага, но яростную атаку сплетен – точно. Мало мне было Марка с его претензиями, а тут ещё и баба Клава подвязалась.

До сегодняшнего дня мы ей были не особо интересны: не пили, не курили, не дебоширили, в гости кого попало не водили, почти не ругались. А если ругались, то ей точно не было слышно. Но сейчас попались на крючок, и она вцепилась мёртвой хваткой, как голодная пиявка.

– Зря ты так, Миланочка, – поджала губы Сухорукова. – С соседями надо дружить. Я к тебе со всем сердцем, а ты… – многозначительно просверлила меня взглядом, объявляя войну.

С этими словами она гордо выплыла вон, а я тяжело вздохнула.

Ну вот. Мало мне одного любителя выедать мозг, теперь ещё и баба Клава будет следить за каждым шорохом и писать доносы. За этой не заржавеет. Эта любила кляузничать и обсасывать каждую мелочь, как собака сахарную косточку.

– Мам, – шагнул ко мне сын, как только эта ярая сплетница скрылась за дверью.

Я обняла его и потрепала по волосам, успокаивая.

– Сядьте, – приказала родителям, указывая головой на диван.

Маму долго просить не пришлось – рухнула, как мешок с картошкой. Отец садился степенно и медленно. Крякнул недовольно, брови сурово нахмурил.

Он у меня немногословный. Но по его мимике можно и так всё увидеть. Сейчас он просто сдерживал гнев. И будь тут Олег, не исключено, что папа подправил бы ему профиль. Рука у отца тяжёлая.

Андрея я тоже усадила рядом с матерью. А сама осталась стоять, как на подиуме, открытая со всех сторон. Сейчас в меня полетят пули и стрелы.

– Я развожусь с Олегом, – выпалила, набрав побольше воздуха в лёгкие.

Мать ахнула. Отец в очередной раз крякнул.

– А что же?.. А как же?.. Ведь всё было хорошо? – запричитала мать.

– Было да сплыло, – кивнула я, соглашаясь.

– Но должны же быть причины? – всё ещё не успокоилась мать.

– Причины есть, конечно же, – посмотрела я на неё выразительно. Мне не хотелось при сыне сейчас вываливать подробности. – Без причин не разводятся. Но я бы пока не хотела об этом говорить.

Отец в очередной раз крякнул, поднялся и подхватил под руку мать.

– Ну, мы пойдём, – потянул он её на выход. Мать сопротивлялась, всё ещё не понимая, что творится. – Пойдём, Галя! – прикрикнул он, а затем обернулся и в своей жёсткой манере сказал: – Если что, звони. Вдруг помощь какая понадобится, – и сжал кулак, показывая, что он на моей стороне и в обиду не даст.

В глазах защипало. Папа. Родной мой. Немногословный, но всегда предпочитающий больше делать, нежели говорить.

– Да-да, Милочка, – кинулась ко мне и облобызала мама. – Вдруг чего – мы всегда рядом. Я ещё и Филиппу расскажу.

– Не надо! – воспротивилась я.

Фил – мой младший брат, и у них с Олегом – антагонизм высочайшего уровня. Он единственный, кому мой муж категорически не нравился, а поэтому они жутко поругались ещё на заре нашей семейной жизни, и я предпочитала встречаться с братом на нейтральной территории.