Читать книгу 📗 "Разведенка. Беременна в 46 (СИ) - Барских Оксана"
– Отныне я для тебя не Варя, не Варька, не Варюша, а Варвара Леонидовна, Влад. И спустись, наконец, с небес на землю. Ты не настолько желанный трофей, чтобы мне за тебя бороться. Стареющий, самовлюбленный индюк с завышенным самомнением! – выплевываю я, не сдержавшись, но его предположение становится для меня последней каплей моего терпения.
И как в такой ситуации сохранять самообладание? Один его вид настолько выводит меня из себя, что я сжимаю кулаки, желая сделать то, чего никогда себе не позволяла. Ударить мерзавца, который на старости лет возомнил себя невесть кем.
– Держи-ка язык за зубами, Варя, ты без пяти минут стареющая разведенка с прицепом, а я мужик в самом расцвете сил. Так что если не хочешь проблем с работой, прекрати очернять меня при родственниках! – цедит сквозь зубы Влад и с недовольством посматривает на Лилю с Мартой.
Внучка, увидев истинное лицо дедушки, прячется в объятиях мамы, и мне становится ее жаль. Она не должна была вообще здесь оказаться и быть втянутой в наши разборки, но вышло так, как вышло.
Я уже было хочу переступить через гордость и прекратить разборки ради Марты, как вдруг сзади раздается знакомый голос. Насмешливый, с нотками издевательства.
– Ты плохо расслышал, Влад? Тебе же сказали. Варвара Леонидовна. Не Варя, не Варька, не Варюша. Ты, помнится, с молодости тугоухостью страдаешь, но я не думал, что за столько лет не излечился.
Тихон Авдеевич Пахомов. Новый прокурор.
– Ты бы поаккуратнее угрозами разбрасывался, Влад, – снова насмешливо добавляет он. – Настолько поверил в себя, что решил, что можешь лезть в мою вотчину и решать, кого мне увольнять? Ты бы лучше так о своей конторе беспокоился, поговаривают, что еле как держится на плаву. Удивлен, что с твоим дрянным характером ты вообще пролез так высоко.
Я не столько задаюсь вопросом, что он делает в этой больнице и почему вмешивается в чужой разговор, сколько краснею от стыда, что он стал свидетелем моего скандала с мужем. И если мне неловко за то, что личное выходит за пределы дома, касается работы, то вот Влад весь краснеет от злости при виде заклятого врага молодости и пыхтит, напоминая мне вареного рака. Опускает прищуренный неверящий взгляд на мою талию, и я неожиданно чувствую на ней руку Пахомова. Господи… И что он задумал?!
Глава 15
Как и всякой женщине, которой вероломно изменил муж, мне тоже хотелось, чтобы он раздосадованно заскрежетал зубами при виде моего нового избранника, который во всем будет лучше него. Вот только я осознавала, что в моем положении и возрасте – это лишь мечты.
Это в двадцать я могла бы позволить себе представлять, что Влад будет кусать локти и смотреть на меня снизу вверх, когда я подъеду в кафе на элитной тачке, в то время как он будет там побираться, но в свои годы я осознаю суровую реальность.
Но иногда даже в серые будни врывается кусочек удачи. И в этот раз он не обходит стороной и меня.
– Ты что себе позволяешь, Пахомов? Если кто из нас и ничтожество, то это ты, – выплевывает Влад, раздраженно оглядывая меня в объятиях заклятого врага. – Что, настолько поизносился, что засматриваешься на старух? Всю молодость за мной баб подбирал, теперь и за женой ухлестываешь? Нашел себе стареющую бабу с прицепом и радуешься?
– За своим поганым языком следи, Нестеров. За это и ответить можно. По-мужски, – угрожающе выдвигается вперед Тихон Авдеевич, заслоняя меня собой. – Помнится, в прошлый раз ты так и не пришел на площадку. Струсил.
В голосе начальства звучит презрение и насмешка, которые задевают Влада сильнее, чем любое мое оскорбление.
Влад снова кидает взгляд на меня, затем на Пахомова и еще сильнее злится, стискивает челюсти и явно хочет кинуться на того, кто посмел ему возразить.
Я знаю, что не рискнет полезть в драку. Он всегда был из тех мужчин, которые считали, что все споры и недомолвки можно решить цивилизованно, без драки. В баталиях и скандалах он всегда был силен. Слово – это его сила, которую он всегда использовал с умом.
Но сейчас его мастерство куда-то улетучивается, так как всё, что изрыгает его рот – это одни оскорбления. Словно он снова становится подростком, который не умеет контролировать себя и свои эмоции.
Он буквально пунцовеет, напоминая переваренного рака, и открывает рот, сипло хватая ртом воздух. Явно хочет снова сказать нечто нелицеприятное, забывшись, где и с кем находится, но в этот момент о себе напоминает свекровь.
– Что это такое, Влад? Как ты отзываешься о жене? Я тебя не так воспитывала! – строго и грозно произносит лежащая на кушетке бледная Зоя Елисеевна, приподнимаясь на локтях и пытаясь высмотреть меня через загородившего ей обзор сына.
Мне становится неудобно перед ней за то, что теперь и она будет думать, что не успел Влад от меня уйти, как я уже нашла себе нового мужчину, но признаться ей во вранье сейчас будет означать поражение перед мужем. Вот его мне приятно уколоть. Пока это единственное, что я могу себе позволить.
– Мамочка, почему дедуля говорит бяку? – жалобно спрашивает у Лили Марта, глядя на дедушку с таким выражением лица, что даже я едва не отшатываюсь.
Там и страх, и детское недоумение, и разочарование. Последнее и заставляет Влада растерянно замереть и сжать кулаки.
– Дедуля не в себе. Его заколдовала злая ведьма, – отвечает, не теряется Лили.
На собственного отца смотрит с презрением, даже не скрывает его, но в глубине глаз вместо взрослой уверенной женщины я вижу своего растерянного ребенка, который окончательно разочаровывается в отце.
Когда-то он был опорой всей семьи и защитой, а теперь становится тем, кто первым кидает в нас камень.
Ни за что. Просто потому что ему так захотелось.
– Как Кая? – тихо спрашивает Марта, но ее голос в тишине коридора звучит чересчур громко, заставляет Влада вздрогнуть и сделать шаг назад, схватиться одной рукой за кушетку.
Мне уже кажется, что он отступится и уйдет, прихватив с собой застывшую у стены Марьяну, которая вообще кажется мне призраком, до того она незаметная и никакая, словно глупая рыба, открывающая рот только для приема пищи.
– Уходи, злая ведьма, уходи! – кричит вдруг малышка Марта и кидается в сторону Марьяны, находит в ней источник всех бед.
Последняя растерянно смотрит на Влада и как-то мнется, словно не понимает, что ей делать, так что он сам подходит к ней на случай, чтобы ее защитить. Хмурится, опуская взгляд на Марту, и я вижу, как его взгляд ненадолго светлеет, выпуская наружу любящего деда, у которого от плача внучки разрывается сердце.
– Отпусти моего дедулю! Ты злая и противная уродина! – кричит Марта, и Марьяна хватается рукой за предплечье Влада, прячет лицо у него на спине, словно просит, умоляет оградить ее от визжащего ребенка.
В этот момент черты лица Влада ужесточаются, становятся острыми, а взгляд холодеет. Он начинает воспринимать нас всех, как угрозу.
– Прекрати, Лиля. Что за цирк ты тут устроила? – цедит он сквозь зубы, обращаясь к нашей дочери, и от этого зрелища становится противно. Я еле сдерживаю тошноту.
– Уведи ее, – шепчу я дочери и едва не плачу, глядя на то, как истошно истерит внучка, когда Лиля, подхватив ее на руки, уносит на улицу. Ничего не отвечает отцу, хотя по взгляду видно, что ей есть что сказать. Вот только интересы ребенка она ставит выше собственного гнева. Как и я.
Вскоре ее голос затихает, и я уже не сопротивляюсь, прижимаясь к Тихону Авдеевичу, как к единственному оплоту на вражеской территории. Силы покидают меня, и я больше не собираюсь останавливать Пахомова в его желании щелкнуть Нестерова по носу. Раз ему так хочется позлить бывшего соперника, то пусть так. Хуже уже не будет.
– Я всегда знал, что ты трус, Нестеров, – задумчиво снова произносит мой начальник, – но не думал, что ты настолько жесток, что ради мимолетной похоти готов растоптать родную семью. Не боишься остаться у разбитого корыта?
В голосе Пахомова мне слышится горечь. Словно для него это больная тема, вот только я никогда об этом не узнаю. Спросить не решусь, а откровенничать он со мной не станет.
