Читать книгу 📗 "Двойное счастье генерала Сокола (СИ) - Евгеника Мара"
Ругаю себя безмозглой дурой, потому что надо было вернуться в квартиру Стаса и переночевать у него, тем более ключ я ему так и не отдала.
Думая о Станиславе, моя душа начинает болеть и плакать от предательства.
Внутри разрастается, как опухоль, чёрная безысходность и полное нежелание жить.
С мыслью: “И пусть я умру”, - сажусь на скамейку, закрываю глаза и проваливаюсь в сон, уже совершенно не чувствуя холода…
Глава 2
Андрей
За шесть лет до событий пролога
До нового года всего неделя. У меня дел, как у дурня фантиков.
На всех возможных в метель парах мчусь в свой коттеджный посёлок.
- Да, приятель, в такую погоду хороший хозяин собаку на улицу не выпустит. Заметать стало изрядно, утром видимость еще была нормальная, - говорю сам себе, настраивая приятную музыку.
Хочу успеть до заносов, из которых здесь в сибири зачастую без помощи вспомогательной техники не выбраться.
Зима в этом году выдалась морозной и снежной во всех регионах.
Только такой же снежный апокалипсис пережил в Москве. Думал, ну все…
Приехал в Новосибирск, а тут снова здорово!
Возвращаюсь из своей части, где прослужил много лет.
Еду в состоянии легкого грустной ностальжи.
Сослуживцев, с кем я служил-дружил уже и не осталось.
Егор Огнев в пустыне командует частью ограниченного контингента.
Степан Герман только вернулся из командировки.
Горжусь своими боевыми товарищами.
Наше трио с первого курса училища шло рука об руку. Так до генеральских звезд и дослужились все трое.
Мои мысли о друзьях перебивает входящий с неизвестного номера.
Отвечаю сухо, но услышав знакомый голос радостно восклицаю:
- Здравия желаю, товарищ генерал-майор Герман. Степка - красава, только сейчас о тебе думал!
- И тебе не хворать, товарищ генерал-майор Сокол, чего зря думать, если можно просто приехать, - зычно басит друг.
- Так ты ж, Степа, нынче молодой папаша. У тебя же жена-молодая и еще мальчик и девочка. Мне Николай буквально несколько часов назад твою сагу поведал.
- Кольке надо язык через сидальшную подкову вырвать, - беззлобно хмыкает Степан. - Но…Не соврал. Не соврал, старый хрыч. С женой мне реально повезло, Андрюха. И детишками тоже. Тридцатого уже годик исполнится. Приезжай в гости. Ты надолго к нам?
- Нет, Степ. Намеченное завершу и обратно в столицу.
- Дел то много? Если нужно, то могу помочь. Своих навестил уже? Я к ним заезжаю.
- Спасибо, Степа, что помнишь о моих…
Говоря про своих, снова вспоминаю тот страшный день четырнадцать лет назад, когда вся моя семья попала в автомобильную аварию.
Бог разом забрал три жизни, жену и погодок сына с дочерью.
Наказывать и мстить было некому, водитель фуры тоже погиб.
- Так что там с делами, Андрюх? Приезжай, хоть вот завтра. Посидим ладком, обсудим твои дела. Я еще пока живу в старом доме, - вырывает меня из горьких воспоминаний друг. - Адрес знаешь. Просто приезжай. У нас родители сейчас гостят. Они тебя, Сокол, любят как родного сына.
- Ладно. Договорились. Завтра созвонимся, - отвечаю Степану и слышу на заднем плане женский голос и детский рев. - Иди к своим.
- Сокол, ты если ни один приехал, то ждем вместе... Познакомимся, - с надеждой в голосе говорит друг.
- Один я, Степ. Второй такой, как моя Маша, нет, - произношу со тяжелым вздохом. - Ой, извини дружище, тут у меня…
Скидываю звонок, потому что бью по тормозам недалеко от остановки, которую почти что проскочил.
Пролетая хлипкий навес, боковым зрением вижу на скамейке скрюченную фигуру. Вроде, женскую. Судя по светлой одежде и фактуре, точно баба.
Кидаю взгляд на время. Понимаю, что ближайший автобус будет только утром.
В моем мозгу тут же возникают вопросы.
Чего она тогда сидит на остановке? Заплечная? Маловероятно. В этом месте "цыпочки" дальнобойные никогда не стоят.
Попутку ждёт? Так сегодня в это время и в такую пуржищу вряд ли кто машину погонит в дорогу.
Всё эти мысли буквально за секунды пролетают в моей голове.
Торможу. Сдаю задним ходом. Подъезжаю к остановке.
Метёт так, что уже ни зги не видно.
Женщина сидит спиной, прижавшись головой к стене хлипкого убежища.
Выхожу из машины. Подхожу. Трогаю за плечо. Мгновение. И она, обнимая сумку, заваливается боком на скамейку.
Внимательно всматриваюсь в белое лицо. Девочка совсем.
Очередная тревожная мысль. Не уж то из любителей дури? Жаль руки не могу посмотреть. Но…
Даже если из этих, то все равно бросить здесь не смогу. Потому как замерзнет. Если еще дубу не дала.
Трогаю пальцами шею в поисках пульса.
Есть, но очень слабый, совсем нитевидный.
Еще раз пристально вглядываюсь в лицо незнакомки.
Называя себя чертовым Робин Гудом, поднимаю “замерзашку” на руки и несу в салон авто.
Усаживаю на переднее сидение, пристегиваю, делаю обогрев с ее стороны сильнее и включаю подогрев сидения.
Уже собираясь занять свое место, еще раз мажу взглядом по остановке и вижу небольшой чемодан.
Иду за ним. Чертыхаясь, закидываю на заднее сидение.
Занимаю свое место. Снова смотрю на лицо своей находки. Она совсем еще ребёнок, хоть и очень красивый.
Бровки в разлет. Губки пухленькие. Подбородок сердечком. Носик аккуратный немного вздернутый. На белых щеках выступают ямочки.
На густых ресницах нижнего века сверкают хрусталики слез.
Опять трогаю голые ладошки.
У нее узкая ладонь с длинными пальцами и миндалевидными ногтями. Пальчики красные. Ледяные совсем.
Беру их в обе свои, дышу на них и растираю быстро каждый пальчик с коротким розовым ноготком.
Ловлю себя на мысли, что давно не видел таких - настоящих.
Без нарощенных безобразно длинных когтей.
Ладони вроде немного потеплели, натягиваю них дохлые варежки.
Отъезжаю от остановки с риторическим вопросом: “На кой мне это все нужно?!” Но…
Тут же вспоминаю слова моей Маши: “Благие дела не требуют обоснования и понимания. Мы их делаем не для кого-то, а для себя. Потому что так чувствуем душой!”
В момент, когда я вез свою находку к себе домой, я ничего не чувствовал душой. И знать не знал, ведать не ведал, чем для меня обернется эта встреча...
Глава 3
Андрей
За шесть лет до событий пролога
До посёлка по лесной дороге еду на ощупь со скоростью десять километров в час.
Преодолевая снежные торосы, думаю, лишь бы не забуксовать в них.
Периодически трогаю рукой ладонь и колено своей находки.
По телу, которое стало ощутимее теплее, понимаю, жива бедолага.
Поглядывая на нее, снова отмечаю, что девуля - красотка.
Черты лица тонкие. Кожа нежная. Губки - коралл. Из-под дурацкой вязаной шапки выбиваются светлые кудреватые пряди.
Все как я люблю.
И главное, это естественность.
Как у Маши моей было.
“Сокол, ты в каждой женщине ищешь свою жену. Но…Ведь сам знаешь: такой как Маша не бывает, шедевры вновь не создают, - бьет меня наотмашь голос разума. - Четырнадцать лет прошло, а ты все успокоиться не можешь. И главное, смириться…”
Да, не могу не согласиться. И смириться тоже не могу!
Моя семья для меня была всем! Всем, Карл!
Я слишком долго не женился. Очень тщательно подбирал ту, с которой бы хотел родить своих детей.
Да, для меня женщина-мать было самым основным.
Почему? Да, потому что меня вырастила именно такая мама.
Для моей - я был центром ее жизни. Её вселенной! НО…
При этом не испытывал никакой гиперопеки. Не был маменькиным сынком.
Именно мама, когда я в три года пришел жаловаться, что меня побили, сказала: “Иди и дай сдачи!” На вопрос: “Как?!” - я получил короткий ответ: “Как сможешь!” И я дал, как смог.
И больше меня никогда никто не обижал, потому что я никому не позволял на меня поднимать руку.
